Легенда Камелота

Захарова Евгения Дмитриевна

– Надеюсь, тебе здесь понравится, – сказала она. Принцесса кивнула. – Думаю, твой брат будет рад тебя видеть.

– Он сейчас здесь? – спросила Лиз, бросив взгляд на мать.

– К вечеру он вернется из караула. А пока ты отдохнешь, – мягко произнесла Эмма.

Все вместе они направились обратно в замок. Заметив остановившегося на вершине лестницы Гаюса, Мерлин внимательно посмотрел на него. Старый лекарь с гордостью наблюдал за своим подмастерьем и слабо улыбнулся, встретив его взгляд. И Мерлин легко улыбнулся в ответ, зная, что сегодня все будет хорошо.

Ужин прошел в тихой обстановке.

Обеденная зала, наполненная аппетитными запахами и звоном бокалов, впервые за все время сражений с Морганой не звенела от разговоров о войне. Сегодня она напоминала скорее мирный семейный ужин, нежели королевский прием. И Элизабет была благодарна за это королеве.

Генри прибыл ко двору почти к самому ужину. Услышав о прибытии сестры, молодой рыцарь спешно покинул конюшню, где оставил своего жеребца, и направился в залу, обрадовав своим появлением не только Лиз, но и Эмму. Белокурая принцесса почти не видела своих детей. Понимая, что у них уже своя взрослая жизнь, женщина старалась не навязывать им свое присутствие, но была необычайно рада тем минутам, когда им удавалось побыть всем вместе. Потому волшебница была крайне признательна Мерлину за то, что ему удалось привести в Камелот Элизабет.

После ужина Мерлин с Гаюсом удалились в лазарет. Раненый Персиваль постепенно шел на поправку, Ланселот и Гвейн навещали его чуть ли не каждый день. Сын Франкенштейна неустанно благодарил волшебника, на что Мерлин лишь привычно качал головой. Чародей не считал свой поступок чем-то необыкновенным, но и Ланселот, и Гвейн увидели в его действиях нечто такое, что заставило их проникнуться уважением к юноше. Они увидели готовность пожертвовать собой ради друзей. А такое благородство мужчины ценили.

Следующее утро Ланселот встретил на ристалище. Юноша с радостью ходил на тренировки, чему Генри был только рад: сын Франкенштейна был достойным противником. Гвейн и Персиваль сидели неподалеку, наблюдая за ходом сражения, когда на ристалище внезапно появилась точеная фигурка принцессы. Сражающиеся же не сразу заметили нового зрителя.

– Весьма неплохо, – одобрил Генри, отбив очередную атаку противника.

– У меня была хорошая практика, – ответил Ланселот. Устало уронив руку, юноша остановился, дабы перевести дух, когда недалеко от них послышался девичий голосок.

– Мой братец, как всегда, сражается, – насмешливо протянула Элизабет. При виде нее Ланселот светло улыбнулся, что не укрылось от взглядов его товарищей. Ответная улыбка расцвела на лице девушки, когда она подошла чуть ближе.

– Ты же знаешь, я ни на что другое не гожусь, – откликнулся Генри. – Как отдохнула? – поинтересовался он. – Выспалась?

– Да. Не думала, что за эти несколько лет я настолько отвыкла от пуховых перин. Приятно вспомнить давно забытые ощущения, – с улыбкой отозвалась Лиз. Заметив устремленные в ее сторону заинтересованные взгляды, девушка хитро прищурилась и сделала шаг вперед. – Как насчет спарринга, братец?

– Ты действительно этого хочешь? – спросил Генри. Когда девушка кивнула, рыцарь вздохнул. – Что ж, посмотрим, чего ты достигла за эти три года.

Элизабет задорно усмехнулась. Приняв из рук Ланселота протянутый меч, принцесса улыбнулась и встала в стойку. Около минуты соперники просто кружили вокруг невидимой

линии, прощупывая друг друга, а потом бросились в атаку. Звон скрестившихся мечей эхом отозвался в дальних уголках ристалища, стальные лезвия ярко засверкали в утренних лучах. Проскользнув под рукой Генри, Лиз обежала брата и попыталась напасть справа. Юноша едва успел заблокировать ее удар. Крутанув меч в руке, Элизабет сделала подсечку, заставив брата отпрыгнуть, и тут же, пока противник не успел опомниться, присела в выпаде. Клинок Генри, зацепившись за край гарды, выскочил из пальцев юноши и улетел в траву. Сам же рыцарь, сдаваясь, поднял руки.

– Беру свои слова обратно, – засмеялся Генри. Лиз лукаво прищурилась.

– И те, что говорил мне в детстве? Помнится, кто-то дразнил меня маленькой принцессой, не способной себя защитить… – улыбнулась девушка.

– Не было такого! – возмутился Генри. Наблюдавшие за поединком мужчины прыснули от смеха. Вскоре к ним присоединилась и Элизабет. Поняв, что сестра его разыграла, Генри быстро подхватил ее на руки и закружил по ристалищу, не обращая внимания на ее пронзительный визг.

Не спускавший с принцессы глаз Ланселот не заметил заговорщических переглядываний своих друзей. Усмехнувшись, Гвейн мягко толкнул Персиваля и кивком указал на друга. Персиваль в ответ что-то тихо прошептал, но звуков его едва слышного голоса хватило, чтобы сын Франкенштейна отвлекся от созерцания Лиз и повернулся к друзьям.

– Что? – недоуменно спросил юноша, заметив их взгляды.

– Ничего, – поспешно ответил Гвейн и с усмешкой добавил: – Так, значит, это сестра Генри? С ней вы ездили за мечом в камне? – Ланселот кивнул. Гвейн и Персиваль переглянулись.

– Думаю, все понятно, – выдохнул Персиваль, чуть туже затягивая бинт на перевязанной руке.

– Да что вам понятно-то? – все еще недоумевал Ланселот. Его друзья изо всех сил старались не засмеяться.

– Пропал наш волк… – протянул Гвейн. Не выдержав, Персиваль захохотал. Улыбнувшись, Ланселот легонько стукнул его по плечу, отчего тот болезненно скривился, но смеяться не перестал.

– Да идите вы!

Гвейн засмеялся еще сильнее, на карих глазах выступили слезы. Персиваль же спрятал лицо в ладонях, всем телом сотрясаясь от безудержного смеха. Понаблюдав за ними с полминуты, Ланселот сквозь смех выдавил: «Идиоты!» – и тоже присоединился к друзьям. От неожиданно разыгравшегося на ристалище веселья Генри отпустил сестру, вместе с ней направившись к ребятам. Те вмиг успокоились, с огромным трудом подавив улыбки.

– Все в порядке? – поинтересовалась Элизабет. Гвейн и Персиваль скосили на друга глаза и ничего не ответили.

– Да, мы… мы просто… – запнулся Ланселот. Лиз робко улыбнулась. – Мы вспоминали прошлые приключения, ребят как-то обобрали до нитки, и мне пришлось их выручать.

– Ты тогда отдал Гвейну всю свою одежду, – подхватил Персиваль. Гвейн недовольно насупился. Элизабет фыркнула и покачала головой.

– Мы идем в замок, – сообщил Генри. – Уже скоро обед. Вы с нами?

– Куда же мы денемся, – довольно откликнулся Гвейн. – Правда, Ланс?

Послав вслед другу убийственный взгляд, Ланселот не смог сдержать улыбки и, изредка поглядывая на идущую рядом девушку, направился в замок.