Легенда о маленькой Терезе
Шрифт:
– Какая кухня? – растерянно прошептала Эмелин. – Герда, я предала его…
– Кого?! Бедная Вы моя, да Вы же бредите! Пойдемте, на кухне сейчас теплее всего! Я камин разожгу, дам Вам горячего отвара… Не бойтесь, там пока еще нет никого, никто Вас не увидит! Зато пирожные есть и ягоды, - улыбнулась Герда, подбадривая. – А потом Вы поспите, и все будет хорошо. Идемте же!
Глава 18
Ренард вернулся через несколько дней. О том, что супруга захворала, слегла, ему донесли сразу же, правда,
Несмотря на ранний час, Эмелин уже не спала – девушка стояла перед зеркалом и расчесывала золотые локоны. Увидев в отражении стоящего в дверях Ренарда, вздрогнула, будто призрака увидела. Она хотела подойти к нему, но не удержалась на ногах – села в кресло, не сводя с мужа щенячьего, полного слез взгляда.
Ренард не узнавал свою жену. Да, они никогда не были настолько близки, чтоб замечать малейшие перемены друг в друге, и все-таки Эмелин, даже на его равнодушный к супруге взгляд, сильно отличалась от той женщины, которую он оставил перед отъездом. Ренард подошел ближе и присел на корточки перед женой.
– Эмелин, что случилось? – мягко прошелестел ласковый его голос; внимательный взгляд старательно искал ответ в глазах супруги. – Мне сказали, Вы приболели…
– Ерунда, - отмахнулась Эмелин, подушечками пальцев осторожно касаясь его лица.
Она будто прощалась с тем добрым, ласковым супругом, что сидел напротив и смотрел только на нее, а, может, даже действительно волновался за состояние ее здоровья. Она не заслужила этого доброго взгляда! Позор и изгнание – вот все, на что может рассчитывать падшая женщина, запятнавшая честь и доброе имя своего супруга. В глазах опять заблестели слезы – нужно собраться с силами и все ему рассказать, покаяться, на коленях вымаливать прощение!
– Эмелин, нам нужно серьезно с Вами поговорить, - Ренард так и не дождался ничего внятного от супруги и решил не терять понапрасну время – сразу же перешел к вопросу, ради которого, собственно, сюда и пришел. – Скажите, Вы что-нибудь понимаете в политике, экономике, праве? Вас ведь должны были учить править государством, распоряжаться деньгами?
– Ренард, что случилось? – столь странных вопросов Эмелин не ожидала.
– Отвечайте.
– Да, меня учили… Отец иногда даже брал меня в свои поездки по стране…
– Ну вот и хорошо. Это значительно упрощает дело.
– Да что случилось?!
– Не перебивайте меня. Эмелин, я понимаю, Вы себя плохо чувствуете, но все-таки Вам придется с завтрашнего дня присутствовать на всех совещаниях. Вы должны будете вникнуть в дела Риантии и в течение недели предоставить мне свои предложения по правлению ею. Через неделю я уеду, Риантия останется на Вас, и я должен быть уверен, что Вы справитесь.
– Опять уедете? Куда? Зачем? Ренард, что происходит?
Ренард встал, прошелся по комнате, не зная, как и сказать ей о нагрянувшей беде.
– Наши западные соседи объявили нам
– Что?! – возмутилась Эмелин. – Вы с ума сошли? Вы никуда не поедете, я не пущу Вас!
– Это не обсуждается, - отрезал Ренард.
– Ренард, зачем Вам лично быть там?! Неужели среди Ваших людей не найдется…
– Эмелин, не найдется. Повторяю, это не обсуждается. Я должен быть там, вместе со своими солдатами. Эта война объявлена мне, и я не стану отсиживаться здесь, пока мои люди будут гибнуть там.
– А если Вас убьют? Ренард, хорошо, Вам плевать на меня, но как же ответственность перед Вашим народом?
– Ну вот поэтому народу я оставляю Вас. В конце концов, Вы – королева, не забывайте об этом.
– Ренард, но… но… - взгляд Эмелин забегал по лицу мужа. – Но это же безумие! Хорошо, началась война… Ренард, одним из условий нашего брака являлась и военная поддержка – мы можем обратиться к моему отцу за помощью!
– Нет. Ни к Вашим, ни к моим родителям мы обращаться не будем.
– Но почему?!
– Да поймите же, они объявили войну мне! Мне, а не кому-то еще. И от того, как я поведу себя сейчас, будет зависеть будущее страны. Да, мы можем обратиться за помощью, и через пару недель никакой войны не будет. Но проблему это не решит. Ни мой, ни Ваш отец не вечны, и прятаться за их спинами всю жизнь мы не сможем. Я поеду туда сам. Я должен быть там, понимаете? Если меня убьют, значит, править Риантией придется Вам, и кого звать на помощь, решите сами. Но если я выстою, если мы сейчас дадим достойный отпор противнику, то пока я жив, нам никто не осмелится больше угрожать. К тому же я получу доверие народа. Так что готовьтесь принимать дела. Не волнуйтесь, Вы будете не одна, я оставлю людей, которые помогут Вам, всему научат. Ну а раз в месяц Вы будете присылать ко мне гонца с подробным отчетом.
– Ренард, не уезжайте! Я боюсь за Вас!
Эмелин бросилась к мужу, вынуждая обнять, и вдруг заплакала, отчаявшись отговорить его от безумного поступка; Ренард, казалось, совсем не обращал внимания на ее слезы. Так только казалось – в конце концов, он не выдержал, улыбнулся и заговорил совсем тихо:
– Эмелин, ну прекращайте плакать и изображать любящую супругу. Не думаю, что для Вас станет большой трагедией моя смерть.
– Но я вовсе не желаю Вам смерти! – закричала она.
– И на том спасибо, - вздохнул Ренард.
– Да неужели Вы ничего не видите? Я не хочу Вашей смерти – я хочу, чтобы Вы были живы и здоровы, я хочу видеть Вас каждый день, хочу, чтобы Вы были рядом, здесь, со мной! Ренард, я же успела к Вам привязаться, я… может быть, полюбила Вас!
– Ну это Вы уже совсем преувеличили, - рассмеялся Ренард, впрочем, крепко прижал жену к груди, а потом добавил почти шепотом: - У нас с Вами есть еще одно дело, которому мы должны посвятить эту неделю. И уж если Вы действительно так благосклонны к своему супругу, то, надеюсь, это не станет для Вас трагедией.