Легенда о маленькой Терезе
Шрифт:
– Да. Я, кажется, понятно выразилась.
– А, по-моему, Вы лжете.
– Что?! – вспыхнула девушка.
– Ну тихо-тихо, - рассмеялся Риньес. – У Вас на лице написано, что вопросов накопилось куда больше, чем ответов, а поговорить не с кем.
– И с чего Вы взяли, что я стану обсуждать свои вопросы с Вами?
– Да потому что больше не с кем.
– Вы слишком самоуверенны.
– Возможно, Ваше Величество, - все так же улыбаясь, согласился мужчина, но потом вдруг посерьезнел, внимательно посмотрел на девушку и продолжил: – И все-таки,
Понимая, что отделаться от настырного нахала не получится, Эмелин разозлилась пуще прежнего, обогнала наглеца в твердом намерении сегодня же пожаловаться мужу, но, сделав пару шагов, остановилась и обернулась – она ведь видела маркиза во Дворце, он даже ушел сегодня одним из последних. И раз уж он так настырен, то почему бы не воспользоваться этим в своих целях?
– Ну хорошо. Раз уж Вы тут и так жаждете залезть мне в душу, то может, хотя бы Вы мне скажете, что здесь происходит?
– Где? – маркиз нарочито испуганно заозирался по сторонам.
– Не валяйте дурака, а то опять прогоню и попрошу Ренарда оградить меня от Вашего столь навязчивого общества.
– Ну ладно-ладно, не валяю. Хотя не очень понимаю, о чем Вы хотите узнать.
– Ну к примеру, о чем вы говорили все утро с Ренардом?
Риньес замолчал, но улыбаться не перестал, когда обернулся к Эмелин и долго, внимательно изучал ее лицо, на котором слишком открыто читалось волнение и даже обида.
– Разве Ваш муж не рассказывал Вам? – осторожно спросил маркиз.
– Вы издеваетесь надо мной?! Я задала Вам вопрос. Отвечайте!
Риньес подошел к каменному ограждению и задумался на время, глядя куда-то вдаль, поверх водяной глади искусственного озера и густой зелени деревьев. Эмелин нервничала, голос ее чуть дрожал… Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что не все так радужно в венценосном семействе. И Эмелин, и Ренард живут каждый своей жизнью; он не торопится посвящать свою супругу в дела государства, и даже о грядущей войне, похоже, она не знает. Маркиз пожал плечами, будто пытаясь вспомнить что-то важное из утреннего разговора, но потом равнодушно замотал головой:
– Да вроде ничего интересного. Обычные дела… Его Величество хочет быть в курсе всех дел – ну вот и терзал всех, что да как. Потом отдал распоряжения и отпустил с миром. Обычное заседание.
– И это все? – похоже, она даже разочаровалась от подобного ответа.
– Все. А что Вас так смущает?
Эмелин надеялась, что хотя бы этот слишком настырный человек, пожелав выслужиться перед ней, прольет немного света на мрак в ее темном царстве, но от его слов ничуть не стало легче. «Обычное заседание… Всего лишь обычные дела… Ему просто нет дела до тебя, вот и все. Ты просто чужая, ненужная женщина!» Она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться, рванула от маркиза, но одним прыжком он преградил ей путь, заставив остановиться.
– Эмелин, да что с Вами?!
– Ничего, - она попыталась обойти его, но тот без всякого смущения схватил ее за плечи, требуя ответа.
– Эмелин! Что случилось? Послушайте, девочка, - Риньес привлек ее
– Отпустите меня! И не смейте так разговаривать со мной!
– Не отпущу. Хотите пожаловаться – жалуйтесь, хотите кричать – покричите, хотите плакать – поплачьте, только не копите в себе боль. Вы слишком молоды и красивы, чтобы страдать. Не бойтесь, никто не узнает, что Вы можете быть слабой. Вы выйдете за ворота этого сада и снова станете сильной, Вы будете королевой и пообещаете отправить меня на виселицу, наградив всеми ругательствами, которые только знаете. Но это будет потом. А сейчас я хочу помочь Вам… Поплачьте – Вам легче станет.
Он говорил тихо, вкрадчиво, окутывая Эмелин туманом заботы и ложного тепла, смотрел, как в серых глазах копится влага и от переизбытка бежит по бледным щекам, как губы ее пересохшие молят, чтобы отпустил, не лез ей в душу… Смотрел и вопреки ее попыткам оттолкнуть все сильнее прижимал к себе.
– Не молчите же, расскажите мне, что Вас так тревожит?
Конечно, посвящать его в свои проблемы она не собиралась, но столько тоски скопилось внутри, столько одиночества! И этот внимательный, ставший серьезным взгляд Риньеса, эти нежные прикосновения утирающих ее слезы пальцев… Эмелин не удержалась.
– У меня ничего не получается, - всхлипнула она. – Прошло два месяца, а он только отдаляется… Он ничего не рассказывает мне, постоянно в каких-то разъездах… Я его почти не вижу, а когда вижу, то ему совсем нет дела до меня…
И Эмелин поддалась чуть вперед, доверчиво позволила обнять себя, уткнувшись мокрым личиком в тонкую рубашку, скрывающую молодое, крепкое мужское тело. Истосковавшись по объятиям законного мужа, она откровенно наслаждалась чужим незнакомым запахом, тихим ласковым шепотом и бережным поглаживанием на своих плечах.
– Бедная моя девочка, - задумчиво, но слишком серьезно проговорил Риньес, а потом добавил, будто бы и не для Эмелин вовсе: – Неужели ей это удалось? Шустрая девчонка…
– О чем Вы? – Эмелин резко отстранилась и с непониманием посмотрела на маркиза.
– Да нет, ни о чем, - поспешил успокоить Риньес, втайне наслаждаясь недоумением пойманной на нехитрый крючок девушки.
– Риньес?
– Нет, Эмелин, не берите в голову, не слушайте дурака.
– Вы что-то знаете? Говорите! Я приказываю Вам, - не унималась Эмелин.
– Ну что Вы от меня хотите услышать? Эмелин, судя по тому, с какой жадностью Вы сейчас вцепились в мою рубашку, наш король не очень щедр на проявления любви и нежности к Вам. А если муж не уделяет внимания своей жене, тем более такой милой, красивой и замечательной девушке, как Вы, то логично предположить, что он уделяет внимание кому-то другому. Эмелин, Вы не борец. И мне вдвойне обидно, что Вы позволили себе проиграть какой-то крестьянке!
Эмелин резко отпрянула от самодовольного, излишне самоуверенного наглеца, и со всего размаху залепила пощечину.