Легенды, рассказанные в пути
Шрифт:
На запястье возник и вздулся лиловый значок жука-скарабея, держащего в передних лапках серп луны.
Женщина протянула ему холодный большой лист какого-то растения и тряпочку. Помогла обернуть горевшую руку, боль в которой сразу стихла, и отвела занавес у входа в шатер.
Пояснение к притче.
В книге Вед было сказано, что жизнь – это сочетание постоянства и изменчивости, силы и податливости, твердости и мягкости, мудрости и глупости, поисков и возвращения. Это непрерывное повторение и обновление, ибо нельзя дважды войти в одну воду. Поиск нового, непрерывные пробы и ошибки, непрерывные восстания против существующего и расплата за это безумие – это путь мужчин. И их логика, и их наука, позволяющие как-то предсказать или предвидеть результаты их метаний, – основа, суть их жизни и
Пуруша – Пракрити.
Через три дня знак на руке Христиана перестал зудить и болеть и засиял еще ярче, еще более глубокими красками. Христиан встал рано утром и пошел по базару. Он вглядывался в лица людей, в торговцев, продающих цветные, белые и черные одежды. Одна из женщин, проходившая мимо него, привлекла его внимание стройным изяществом фигуры и походки. Она нечаянно коснулась его, пройдя в лавку, извинилась тихим голосом и попросила хозяина лавки дать ей черное сари, черную паранджу и черные туфли.
– Что случилось? – спросил хозяин.
– Умерла мать моего мужа, – ответила девушка, – и я должна одеть приличествующую одежду.
Христиан вспомнил о тонких черных шелковых одеяниях, в которых разговаривали с ним колдуньи в шатре, и заспешил на окраину города к их шатру. Подойдя к воинам, охранявшим шатер, он молча отвернул рукав своей одежды и показал знак луны. Воины расступились, и он увидел вход в шатер и женщин, ожидавших его в легких цветных одеждах. Они снова сели на ковер внутри шатра, и снова ряд свечей разделил на две половины просторный палас.
– Мы знали, что ты придешь и ожидали тебя, – сказала старшая из женщин.
– Поэтому вы надели цветное платье?
– Нет, мы его надели потому, что идем сегодня после встречи с тобой на праздник Весны, праздник первой стадии взросления детей в одной из близких нам семей.
– Где же ваши украшения, которые я видел на вас в начале нашей первой встречи?
– Сегодня на этом празднике украшены должны быть только дети. Они доросли до пяти лет, и дешевые пестрые украшения, которые подарят и сделают для них родители и старшие братья и сестры не должны сравниваться с изысканными украшениями взрослых женщин. Главное украшение наше на этом празднике – это чистая радость и доброта, хорошие мыли и хорошие чувства. Пусть удача и свет помогут в жизни этим детям.
– А почему вы встретили меня в прошлый раз в белых одеждах с Богатыми украшениями?
– Потому что посетили перед этим семью с новорожденным и присутствовали при заключении брачного контракта.
– Почему вы сменили потом одежды на черные?
– Потому что готовились проводить в последний путь одну из наших подруг. Женщина дает жизнь и обмывает новорожденного. Она ходит за больным и обмывает раненых и больных. Она провожает в последний путь людей, и обмывает их в последний раз тоже она. Нет ничего страшнее, чем самой обмыть в первый и последний раз собственного ребенка. Но и этот тяжкий долг принимает на себя женщина.
– Вы знаете, что моя религия признает загробную жизнь и дает утешение близким в надежде встретить любимых на том свете. Какая вера дает вам силы для этого, если вы отрицаете христианского Бога и не верите, подобно колдунам, в вечное перерождение?
– Мужчины боятся боли и боятся смерти и ищут ее в походах, на охоте, в погоне за славой. Они не видят бесчисленных связей между людьми, между нынешними и прошлыми поколениями. Они не понимают, что каждый человек вносит свою лепту в ковер или паутину, окутавшую весь земной шар, в которой узор связей между людьми, зверьми, растениями и всей природой все расцветает и расцветает бесчисленными сочетаниями узоров и красок. И каждый человек, прошедший по миру, оставляет в этом ковре, в этой паутине свой узелок, свою ниточку, свое переплетение. Не в мертвой плоти, не в потустороннем мире, а в непрерывном взаимодействии всего живого остается наш след. Видимый тем яснее и тем больше, чем больше был наш вклад в духовное или интеллектуальное развитие человека, чем больше добра и света мы передали своим детям и окружающим. С болью и кровью приходит человек в этот мир, с болью и кровью уходит он из него. И кому, как не женщине, понимать, что смерть – это необходимое условие жизни, а не ее конец. Кому, как не женщине, понимать, что конечность земного существования каждого человека – залог продолжения и расцвета жизни его детей и его в детях. Только мудрая смелость и любовь позволяют женщине рождать детей, обреченных на смерть так же, как и она сама обречена встретить свою кончину. Только понимание вечного колеса жизни помогает ей в момент, когда она должна отпускать своего ребенка в бушующее море житейских тревог и напастей, когда она встречает внуков, которые закроют глаза ей и ее детям, и правнуков, которые продолжат эту дорогу. Редкий мужчина способен увидеть внутреннюю красоту колеса жизни и создаваемого им узора. Редкий мужчина способен взглянуть жизни в лицо, хотя многие из них готовы вновь и вновь подвергать себя опасности и глядеть в лицо смерти в бесчисленных войнах, поединках и походах.
Вот и ты предпринял это путешествие, чтобы найти корни черной магии и колдовства, проклятые вашей церковью. Мечем и огнем много лет воюет она с нами, и многих наших подруг сожгла инквизиция на своих кострах. Но невозможно сжечь ересь, корнем которой является сама жизнь и любовь. И не будет победы в этой борьбе ни у церкви, ни у государства, ни у “просвещенных” мужчин. Иди и подумай, что оставишь ты в цветущем ковре жизни: пустые молитвы, борьбу с призраками или детей, которые понесут дальше твое семя и твои идеи.
Прощай и будь счастлив. Если у тебя хватит мужества, мы поможем тебе найти предназначенную тебе женщину за то мужество и стойкость, за тот ум, который ты проявил в погоне за нашими знаниями. Пусть не только солнце, но и луна благословляет твою дорогу.
Гуру
К Гуру пришел его старый ученик, ведя за руку маленького мальчика.
– Учитель, – сказал он, – я слышал, что ты набираешь к себе теперь не только юношей, но и детей, и привел к тебе своего четырехлетнего сына. Пусть три дня в неделю он живет в твоем доме и начинает впитывать те знания и то искусство, которые ты давал нам, своим ученикам, с такой любовью и таким терпением. Согласен ли ты принять моего сына и помочь ему выйти на дорогу жизни?
– Спасибо за доверие, сын мой. Сейчас я начал учить своих внуков и ищу детей, которые могут быть их товарищами на трудном пути познания. Ибо трудно, очень трудно учить и быть строгим к отпрыскам отпрысков своих без товарищей, к которым ты можешь быть беспристрастным и которые могут служить для них эталоном сравнения.
И он взял ребенка и отвел его к другим детям играть на яме с песком, с кубиками, палочками и лопатками.
Через три дня ученик пришел за ребенком, и мальчик выбежал к нему и стал жаловаться, что каждое утро все дети должны мыться холодной водой и подметать место, где они спали, и делать физические упражнения, и носить палочки для всех членов семьи перед едой и туфли для Учителя, и даже веревочки, с которыми они играют и делают упражнения.
– Ты хочешь, чтобы я тебя забрал у Учителя? спросил отец.
– А ты у него учился? И он тебя так же гонял и заставлял все делать?
– Ну, гонял меня он гораздо сильнее и обращался со мной много строже, и не позволял мне, как тебе, кушать вкусные вещи, если я не сделал всех упражнений.
– И ты был доволен? И не ругался? И не хотел уйти от него в дом к маме, где всегда есть теплая подстилка и вкусная еда?
– Говоря честно, пока я учился, особенно в начале, мне не раз и не два хотелось уйти. Но потом я понял, что эта строгость для моего же блага, и ты помнишь, как много хорошего слышал ты от меня про Гуру Тань.