Легион павших. I - III Акт
Шрифт:
— А как прикажешь идти тем, кто из-за тебя сломал ноги?
— Сделайте носилки, — Райз устало оперся на плечо Клыка и добавил, предвосхищая возражения: — Не хотите делать носилки, тогда бросьте тех, кто не может идти сам. Так или иначе я уйду сегодня, а вы уже решайте: хотите разбираться со здешними хищниками без грива или нет.
— И куда ты пойдешь? У тебя что, припрятана в заднице местная карта?
Капитан «Венца» почти сдался. Как бы ни была сильна его злость на Райза, она не могла отбить ему все мозги, а то, что без защиты грива их шансы на выживание ничтожно малы, понял бы и полный идиот.
— Я
— Разберется он, — Грейгор фыркнул.
Райз всецело разделял его скепсис. Выбраться из джунглей вполне могло оказаться такой же сложной задачей, как и вернуться в свой мир. Но сидение на месте не решало ни один из этих вопросов.
В поисках решения, он размышлял о том, как их вообще сюда забросило. Единственный известный ему способ был связан с Ордой и чудищами, которыми та прожигала ткань миров. Вполне вероятно, что одно такое оказалось заброшенным в Горькое море, а проделанная им дыра в пространстве — достаточно стабильной, чтобы проглотить триллионы тонн воды и «Венец» впридачу. Но разве Орде не полагалось находиться где-то поблизости? Или же они включали свою «пушку» на расстоянии? Так или иначе, оставаясь на месте ответов не найти.
Пока команда Грейгора мастерила носилки и собирала припасы в дорогу, а Бенджи обрабатывал его раны на ладонях и боку, Клык шастал по округе. Гриву было тесно в зарослях, и те нещадно трещали при каждом его движении. Но он продолжал рыскать, что-то выискивать, пока в итоге не принес в зубах рукоятку глефы, затем второй клинок и дорожную сумку Къярта.
На дне сумки среди размокших документов лежал стержень с чернилами. Проклятье. Исцеляющая печать сейчас пришлась бы к месту, тем более она не требовала дара некромантии для активации. Но Райз не удосужился выучить ее, наивно полагая, что Къярт всегда будет рядом. Идиот.
Клык тем временем навернул еще несколько кругов, сделал подкоп под «Венцом» и приволок одну из винтовок. Увы, с погнутым дулом она годилась разве что на роль клюки.
— Эй, зверюга, иди-ка сюда, — Райз окликнул грива, когда тот собрался снова отправиться на поиски всякого скарба.
Клык покосился на него, фыркнул, но вернулся.
— Ты же меня отлично понимаешь, да? — Райз усмехнулся, глядя в янтарные глаза грива. — Сможешь вывести нас отсюда?
Тот моргнул. Посмотрел на возящихся с носилками моряков, перевел взгляд на Райза, облизнулся.
— Они пойдут с нами, и их есть нельзя.
Клык снова облизнулся.
— Нет. Даже не думай.
Грив шумно выдохнул, сел на землю, а затем и вовсе лег, всем своим видом давая понять, что и лапой не пошевелит, пока не получит свое.
— Ты мне руки выкручиваешь. И мне это не нравится.
Клыку было плевать. Он смотрел на хозяина взглядом, которым в пору было смотреть дурному барану, совершенно не понимающему, что от него хотят. Однако при всей напускной пассивности его хвосты нервно мели землю.
— Чтоб тебя Проклятый побрал, — зло прошипел Райз. — Ладно, будь по-твоему, — Клык тут же оживился, и Райз поспешил его осадить: — Но только если кто-то из них не переживет дорогу. И чтобы ты к этому не имел ни малейшего отношения. Даже косвенного. Ты меня понял?
Кажется, из-за духоты Райз терял рассудок. Иначе с чего ему было вести беседы с гривом и тем более верить, что тот его понимает?
Но Клык понимал. Он шумно выдохнул, подытоживая разговор, и, отойдя в сторонку, принялся чесать бок о дерево — уже в который раз за утро. В самую пору было начать беспокоиться: как бы грив не отбил себе спину во время падения, или когда на него упала мачта. Может, стоило попросить Бенджи осмотреть его? Вряд ли в университете учили лечить травмы гривов, но, как говорится, на безрыбье…
Спустя пару часов все были готовы выдвигаться. Бенджи суетился вокруг раненных, в том числе вокруг Райза, жаловался, что от долгой ходьбы швы могут разойтись, и все старания пойдут насмарку, но Райз напомнил парню его же слова: внутренние органы не задеты. А царапина — не повод для переживаний. Тем более он не собирался идти все время пешком.
Однако долго ехать верхом не получилось. Даже заросли вокруг «Венца» казались ему густыми, но не успел их отряд отойти от корабля на сотню метров, как они и вовсе стали непроходимыми. Клык двигался первым, с треском прокладывая дорогу; Райз держался сразу за ним. Буйная растительность тянулась не только двумя стенами по бокам, но и нависала едва пропускающим свет пологом, так что зачастую проще было идти по проложенному гривом пути, чем сидеть сверху, постоянно пригибаясь и гадая, какая дрянь упадет за шиворот.
Клык то задирал голову вверх, то опускал к земле, что-то вынюхивая, и двигался дальше не сбавляя темп.
Джунгли были тревожными. Время от времени Райз замечал невдалеке крупные облака энергии духа, оранжевые, почти как у гривов, когда те охотились. Иногда эти облака подходили совсем близко, но сразу же уносились прочь, стоило Клыку зарычать.
Нашелся среди обитателей джунглей и кое-кто посмелее. Какое-то время отряд сопровождали диковинные животные, покрытые шерстью, ростом с десятилетнего ребенка, с длинными руками и ногами. Они следили за людьми с деревьев, и всякий раз, когда Клык подавал голос, их, как и моряков, окутывала голубая дымка страха.
После нескольких часов преследования в их стае нашлось несколько отличающихся глупостью особей, которые решили спуститься поближе. Грив оказался совсем не прочь закусить кем-то, отдаленно похожим на человека. Но звери были слишком мелкие и проворные, и ему удалось поймать только одного из них.
Добыча была Клыку на один укус, но тот повременил с трапезой. Прижав животное одной лапой, он медленно и планомерно давил его другой; от истошного крика зверя звенело в ушах. Его сородичи, замерев, следили за происходящим с деревьев. Закончив с демонстрацией, грив в один укус отгрыз верхнюю половину тела, а затем проглотил и нижнюю. Больше никто не осмелился спуститься с деревьев, и спустя какое-то время отстала вся стая.
К вечеру первого дня только грив сохранил бодрость тела и духа. На моряков, которым пришлось нести своих товарищей по жаре, в которой и дышать-то трудно, было больно смотреть. Райз и не смотрел: ему и без того хватало забот.
Осторожно снимая насквозь пропитанные кровью бинты, Бенджи тихо причитал, и его слова сливались в мерный убаюкивающий поток. Хотелось спать и пить, но во фляге осталось всего несколько глотков, что, впрочем, было не так уж плохо, учитывая, что у некоторых из отряда не нашлось и этого.