Лесник
Шрифт:
Они беседовали на шведском. Соня ничего не понимала. Йоран стоял у двери, с тарелкой, а Улф его о чем-то расспрашивал, Берг отвечал с набитым ртом, кивая.
Соня сидела на своей кровати. Иногда муж клал ей руку на плечо, а потом снова отвлекался на телефонные звонки с работы. Про свою Соня даже не вспоминала. Во рту пересохло, она кусала губу, поглядывая на двери. Порой их взгляды встречались, но она не могла понять, о чем конкретно он думает. Должно быть его жена ужасно расстроена тем фактом, что он так рисковал собой ради совершенно чужой женщины. О чем он думал, ведь у него дочь? Улф снова посмотрел на нее, от этого взгляда
— Тебе нужно есть, дорогая, — настаивал Данила.
Соню начинала бесить его излишняя забота, складывалось ощущение, будто ее мужа кто-то подменил, и теперь он так старается, что хочется одеть ему пакет на голову, чтобы он только не спрашивал в семьдесят пятый раз, как она себя чувствует.
— Я не хочу есть, просто выпью компот, — девушка встала и взяла стакан.
Она смотрела на Улфа и Йорана, когда молодой лейтенант, вдруг отшатнулся от майора. Мужчина поморщился, затем схватился за сердце, уронил тарелку и стал часто и глубоко дышать. Лоб покрылся испариной. Соня машинально поднесла стакан к губам. Данила закричал о помощи, зазывая врача. Несколько медсестер подбежали к Йорану, пытаясь понять, что с ним происходит. Улф кинул быстрый взгляд на упавшую тарелку, потом на стакан в руках девушки и бросился к ней. Он выбил емкость из ее рук, жидкость, расплескиваясь, полетела в другую сторону. Улф притянул Соню к себе, так что бы содержимое стакана не попало на девушку. У Сони затряслись руки, она похолодела от страха. А Йоран корчился на полу, через мгновенье его уже везли по коридору, оказывая помощь.
— Что это? — Соня дрожала, лицо посерело, — что с ним, Улф?
— Не знаю, ты в порядке? — обернулся к ней лесник, крепко обнял, успокаивая.
Все это происходило на инстинктах, очень быстро, неосознанно.
— Ты ничего не ела и не пила?
Соня покачала головой, прижимаясь с закрытыми глазами к своему спасителю.
— Отпустите. Мою. Жену. — Глядя исподлобья прошипел Данила.
Улф усмехнулся и медленно разжал руки, отходя в сторону.
— Тут все интереснее и интереснее, — улыбнулся невесть от куда возникший Суляев, которого никто не заметил раньше, — а я было домой собрался.
— Господи, — вздыхала вернувшаяся из коридора медсестра, чаще всех находившаяся в палате у Сони.
Суляев улыбался, потирая переносицу, Соня знала, что именно его так повеселило. Инстинктивно Соня кинулись не к мужу, а к майору, а потом словно опомнившись, отошла в сторону.
— Это была ваша еда? — поинтересовался Суляев.
Соня кивнула, а Улф засунул руки в карманы.
Неожиданно за спиной Сони послышался голос медсестры, все это время вздыхавшей:
— Я… я думала, что это колесиками передавило шнур, — говорила она на шведском, Улф подошел к ней и нагнулся, внимательно слушая, — вчера провод аппарата, господи, забыла, как его, в общем он был подключен к пациентке, — медсестра кивнула в сторону Сони, — кабель искрил, а на полу почему-то была разлита вода. Я подумала, что это полы так помыли, накричала на уборщицу, а сегодня это. Я не понимаю.
Улф быстро перевел для остальных, то что она сказала и зрачки Сони
— Нам нужно уходить от сюда, — встретилась она глазами со своим лесником.
— Так, знаете. Это ничего не доказывает, — развел руками Данила, — возможно у Йорана случился сердечный приступ или кровоизлияние в мозг, откуда нам знать, что еда прям была отравлена, вы что, анализ сделали? А провод и вправду передавило, и он заискрил.
Улф подошел к кровати Сони и двумя руки взялся за изголовье, наклонившись.
— Batrahotoksin (Батрахотоксин (швед.)), — заговорил Улф, глядя на Соню, — содержаться в коже лягушек-древолазов, сильный neyrotoksin (нейротоксин (швед.)).
Суляев с интересом наблюдал за майором.
— Сами лягушки не производить яд, он накапливаться из продуктов. Одна лягушка убить двадцать человек или несколько слонов. Яд поражать, — Улф скривился, отчаянно вспоминая слово, — нервы, особенно вокруг сердца, — он приложил руку к груди, — затруднять дыхание и быстро умирать. Это выглядеть будто случилась остановка сердца. Соня лежать в кровати и больница. Столько операций, препаратов, мало ли что. Идеально. Нас учили этому в академии.
Соня схватилась за голову.
— Ты хочешь сказать, — недоверчиво взглянул Данила на Улфа, — что Соню хотят убить?
Улф ничего не ответил.
— Но зачем? Она пала жертвой обстоятельств, попала к бандитам, которые думали, что она что-то знает, но она ничего не знала. Сейчас половина из них мертвы, другая под стражей, зачем Соню убивать?
Улф снова ничего не ответил.
— Значит, позвоним в полицию, пусть разбираются.
Улф покачал головой, глядя на Соню.
— В этой стране я доверяю только одному человеку, — наконец-то тихо произнесла девушка.
Глава 25
Спускаясь по лестнице, Данила взял жену за руку, продолжая уговаривать:
— Почему ты так слепо доверяешь этому человеку? Откуда тебе знать, что это не он пытается убить тебя? Как долго ты с ним знакома? Меньше недели? Может быть, он решил убрать тебя, как ненужного свидетеля, вполне возможно ты даже не знаешь, что видела что-то непредназначенное для твоих глаз, какую-нибудь военную тайну. Мы ведь так и не знаем, кто были те люди и что они делали в лесу.
Соня тут же вспомнила, как нашла в сумке Улфа множество документов с фотографиями разных людей.
— Спас для того, чтобы убить? — спокойно повернулась Соня к Даниле.
— Да и было ли покушение на самом деле? — не успокаивался муж, — собираемся ехать неизвестно куда и неизвестно с кем.
— Если бы не он, я бы уже давно умерла и не один раз, — вытянула она руку из его ладони.
— А ты изменилась, — приподнял подбородок Данила, — раньше бы ты в жизни не додумалась убегать из больницы, не долечившись, — он внимательно посмотрел на супругу, а Соня спустилась ниже.
Возле бордового форда стояла красивая молодая женщина — жена Улфа, как тогда на нее подумала Соня, махнув рукой, пригласила присутствующих в автомобиль. Отчего-то Соне стало тоскливо. Лесник подошел к передней пассажирской двери, но его опередил Суляев, отодвинув в сторону:
— Согласитесь, сзади я не помещусь, а вы трое худенькие, стройненькие.
Соня усмехнулась: из уст этого человека все звучало, как оскорбление.
— Кто это, черт возьми, такой? — развел руками Улф, поморщившись и оборачиваясь к Соне и Даниле.