Лето с капитаном Грантом
Шрифт:
Вадим продвинулся к штрафной и, когда на него пошел защитник второго отряда, крикнул:
— Роми!
И сделал навесную передачу. Мяч летел тихо. Но он летел высоко. И второй отряд мог его провожать лишь заинтересованными взглядами. Собственно, первый отряд тоже. Но только не Ромка Лучик!
Дальше, наверное, можно не рассказывать: прыжок, удар, гол! Лучик по примеру всех талантливых нападающих вскидывает руки к небу, а второй отряд понуро идет начинать с центра.
Проходит две минуты — угловой. Подает Купцов:
— Роми!
Второй отряд начеку. Но мяч летит опять где-то в космической
— Роми!
На Серова, почти уже в панике, кидается Осипов. Но один на один Серов обыграет любого — это можете не сомневаться. Что он и делает, причем красиво. Заслона уже никакого нет, зато есть кромешный ужас. Удар! Димка совершает чудо — вытаскивает такой мяч, за который его срочно надо брать в «Динамо» или уж, по крайней мере, в «Спартак». Мяч от его рук отскакивает примерно на угол вратарской площадки. Здесь бы его и запулить от ворот куда подальше. Но ведь паника! Лучик делает шпагат, в падении дотягивается до мяча — гол! Теперь уже не головой, а ногой.
Итак, оглянуться не успели, уже продуваем. 3: 2. А главное, совершенно неизвестно, что с этим наваждением делать и в какую сторону бежать спасаться!
Наташа отыскала на трибуне Андрея Владимировича. Оказывается, он тоже сейчас смотрел на нее, именно на нее. Было лишь одно средство против мчащегося к победе первого отряда — два совершенно точных восьмиметровых.
Их надо сейчас бить, это ясно. Но кто же решится в такую минуту отдавать приказание! Противник — хоть с каждого лепи портрет древнегреческого героя. А у тебя все наоборот, и руки-ноги дрожат, словно на веревочках приделаны… «В общем, Наталья, я предполагаю, а выбираешь ты…» — Все это и сказали ей сейчас далекие глаза Андрея Владимировича.
Мяч стоял на центре поля. Эдуард Иванович дал свисток и ждал, когда же они наконец начнут — команда, пропустившая очередной гол.
Наташа вдруг взяла мяч в руки… Пауза… Что за шутки?
— Право на восьмиметровый!
И разом переломилась игра. Героизм немножко повышел из первого отряда, как воздух из проколотой камеры… А на таком «велосипеде» далеко не уедешь. Уже неплохо! В воротах Шамиль делал довольно-таки петушиные подскоки и наклоны — якобы разминался. А чего там разминаться, когда ты уже полтора тайма отыграл! Он просто мандражировал. Так и запишем: он нас боится… побаивается.
Но и она сама побаивалась!
— Хочешь, я пробью? — тихо спросил Денис.
В глаза при этом он не смотрел.
— А забьешь?
— Должен.
Наташа покачала головой:
— Ладно, я сама.
Все как в прошлый раз: вратарь, мяч, она. Остальные игроки сгрудились на линии штрафной площадки. Только настроение не то… Спокойно. Бью по пустым воротам.
Побежала на мяч, и ничего не существовало сейчас для нее. Удар!
Шамиль только вздрогнул. Мяч вонзился в левую шестерку, в ту же самую… Потом он все-таки
Эдуард Иванович как-то особенно протяжно свистнул и показал на центр. Он словно бы тоже болел сейчас за нее. И здесь Наташа, совсем одна, даже глазами не посоветовавшись с Андреем Владимировичем, сказала судье:
— Право на восьмиметровый!
Пришла по-настоящему грозная и трудная в ее жизни минута…
Стадион притих. Не то растерянно, не то торжественно. И Шамиль Фролов забыл, что перед ним только девчонка, причем младше, причем слабее во всех отношениях. Он почти видел, что удар будет опять в ту же шестерку. Но вместо того, чтобы прыгнуть на мяч, с каким-то особым отчаянием и обреченностью грохнулся в другой угол.
Так она совершила самый великий подвиг за всю историю матчей между первым и вторым отрядом… Она шла к центру поля в окружении своей команды. Шла, ни на кого не глядя. И никто не смел броситься поздравлять ее, потому то, когда человек совершает подвиг, поздравления выглядят как-то неуместно.
А зрители, конечно, бушевали. Ведь они были далеко от великого человека и желали выразить ему свои чувства…
Первый отряд, сгрудившись у ворот Шамиля, смотрел вслед Наташе и ее свите. Нет, это не был военный совет, это было… военное молчание, что ли.
Второй отряд уже стоял на своей половине поля в ожидании дальнейшего сражения, и Наташа Яблокова в центре.
— Пошли! — сказал Вадим. Все побежали вслед за капитаном.
Они понятия не имели, как будут играть… «Аве, Цезарь! Моритури те салютант!» — «Здравствуй, Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!» — так кричали древнеримские гладиаторы, когда выходили на арену цирка. И всякому понятно, какое у них было тогда настроение. Что-то подобное испытывала сейчас и команда первого отряда.
Опомнившийся Коля Кусков выскочил к самой кромке поля, закричал им:
— Играть по-старому!
Но вряд ли кто услышал его.
Нет, услышал!
Был и в первом отряде большой спортсмен. Добрый человек, но большой спортсмен — Вадим Купцов… А почему «но»? Кто, собственно, сказал, что одно другому противоречит? И бросьте вы свои сомнительные «аве, Цезарь!».
Обводка, удар. Перехват. Длинный пас на выход. Эх, Серов не успел. «Серый, не спи — замерзнешь!» В глазах у второго отряда еще сверкает салют победы, а тут, оказывается, надо играть.
— Денис! Денис же! — кричит Алька.
Проворонил Денис… Вадим Купцов рванулся вперед тяжеловесно, мощно. И вдруг остановился. И вся игра замерла на мгновение. Серов метался, путая защитников. Но Вадим высматривал не его.
— Роми!
Мяч летит медленно, как во сне. Видно каждый шов. А что ты с ним поделаешь?!
Ромка прыгает, бьет почти в упор… Вот уж действительно — против лома нет приема.
Начали с центра. Играть оставалось еще семь минут. На табло красовался небывалый в футболе счет — 4:4. А растерзанные нервы второго отряда уже совсем не годились для борьбы. Им бы хоть защищаться подружней — они лезли на рожон. Потому что не согласны были на ничью, не умели и не хотели тянуть время, как некоторые умные команды мастеров.