Летом сорок первого
Шрифт:
– Товарищ лейтенант, поддерживаю просьбу ефрейтора. Ему для пользы дела неплохо бы хоть краем глаза поглядеть дорогу, подступы к складу да и расположение внутри его, – сказал Шургалов, – чтоб потом наверняка вести машину.
– Хорошо, – согласился Закомолдин, – с нами пойдет и Батюк.
Первую часть пути прошли скорым шагом. Неклюдов вел уверенно, ориентируясь по своим, ему одному известным приметам. Прошли светлый березняк, спустились в овраг, с ходу перепрыгнули через речушку, которая петляла по низине, заросшая по берегам тальником и осокой, пробрались сквозь густой ельник, а потом снова начался смешанный лес, где рядом с соснами стояли высокоствольные березы и осины, липы да клены, и меж ними, как молодцы среди девушек, возвышались уверенные и крепкоствольные дубы, поднимавшие к небу густые кроны.
– Скоро ли? – спросил Закомолдин, запоминая приметные деревья, чтоб легче было находить дорогу.
– Уже близко, – ответил Неклюдов. – С километр, не больше. Я пойду вперед, а вы за мной.
Дальше продвигались с предосторожностями, короткими перебежками и маскируясь в зарослях. А когда взобрались на небольшую возвышенность, то сержант-пограничник поднятой рукой подал сигнал «внимание! опасность!». Закомолдин и Шургалов застыли на месте, а потом тихо, словно тени, приблизились к Неклюдову. Затаились в колючем кустарнике, что густо рос, подпирая кроны деревьев.
– Смотрите, – шепнул Неклюдов, протягивая вперед руку. – Вот он.
Сквозь листву хорошо просматривался почти весь немецкий склад, во всяком случае, значительная часть его территории. Среди деревьев возвышались, крытые зеленым брезентом ряды из плотно сложенных деревянных ящиков. Видна была и дорога, по которой подъезжали группами по две-три машины, груз в кузовах закрыт брезентом. Закомолдин с первого взгляда по конфигурации определил – «бьюсинги», тяжелые семитонные грузовики. Что же они свозят сюда?
Лейтенант вынул из чехла трофейный бинокль. Цейсовские линзы сразу же приблизили вражеский склад. Хорошо видно все – и крытые брезентом штабеля и машины, и груз, который выгружали люди в странной военной форме, очень знакомой. Приглядевшись, Закомолдин увидел несколько квадратных фуражек и понял – роль грузчиков выполняют пленные поляки. А чуть в стороне, в тени, оцеплением, торчали фигуры немцев в черных мундирах с автоматами.
И еще лейтенант увидел немцев с собаками. Псы крупные, похожие на волков. Он даже почему-то обрадовался тем собакам. Немецкие овчарки!
– Вот это подфартило нам! – выдохнул радостным шепотом Батюк. – Складище какой, а?
– Что ж они возят сюда? – так же шепотом спросил Неклюдов, оглядывая склад.
– Может быть, взрывчатку, боеприпасы, – предположил Закомолдин и, еще раз посмотрев на штабеля, на пленных, на немцев и на собак, протянул Шургалову бинокль. – Взгляни-ка.
Шургалов, чуть раздвинув рукой ветки, навел бинокль. Хорошо ему стало видно, как пленные поляки разгружали машины. Ящики, окрашенные в оранжевый цвет, были тяжелыми. Каждый несли по четыре человека и складывали их в длинный ряд. Тут же тянулись ряды, которые складывали из зеленых и полосатых ящиков. Другие штабеля, уложенные раньше, наглухо, до самой земли, закрыты брезентом.
– Что в тех зеленых и желтых ящиках, не знаю, в полосатых – мясные консервы, – сказал Шургалов и пояснил: – За год перед войной в Бресте нам тоже приходилось разгружать и носить такие полосатые ящики. Освобождали армейские складские помещения от старых, польских еще запасов и продукты передавали в магазины и детские дома. Штампы на тех ящиках были десятилетней давности, а мясные консервы что надо! Мы пару ящиков уронили, и солдаты попользовались трофейной тушенкой, кажись, она была не польской, а из другой страны, то ли австрийской, то ли голландской. Командир читал и разбирал надписи, да я не запомнил. А в других ящиках, тоже тяжелых, в банках лежало сгущенное молоко, сладкое, как мед! А в тех, которые полегче, сухие печения, совсем не сладкие, назывались они галетами.
– Может, в тех желтых ящиках чай и курево? Ихние сигареты? – спросил Батюк.
Ему никто не ответил.
В бинокль по очереди посмотрели Неклюдов и Батюк, а потом снова его поднес к глазам Закомолдин. Охрана склада была, по его мнению, слабой. Сторожевые вышки по углам, да редкие посты. Никаких временных казарм, даже палаток вблизи не обнаружили. Следовательно, охрана привозная. Это, конечно, значительно облегчало дело. При складе нет никакого гарнизона.
– Сомнем охрану в два счета, – сказал лейтенант и тут же коротко изложил свой план.
Он был прост. Как только стемнеет, несколько пограничников подберутся к складу с дальней стороны и отвлекут на себя внимание охраны. В это время группа захвата, переодетая в немецкую форму, на трофейном танке подкатывает к складу, вроде как бы спеша на помощь, и, ворвавшись внутрь, уничтожает и вышку у ворот, и охрану. Быстро нагрузив в танк ящики с продуктами, поджигает и уничтожает остальные штабеля. Третья группа – страхует и прикрывает пути отхода.
– Ну и веселенькая будет сегодня ночка! – Шургалов потер ладони. – Устроим грандиозный фейерверк, что надолго запомнится немцам!
– Только б кроме жратвы мне пару канистр с горючим добыть, – размечтался Батюк. – Хоть одна бочка должна же быть там для подзаправки грузовиков.
В том, что им удастся выполнить свой план и они сегодня же ночью возьмут тайный немецкий склад, даже тени сомнения ни у кого не возникло. Голодные и усталые, измученные боями и скоростными переходами, люди смотрели на этот склад, как на лакомый кусок, как на подарок, который им вдруг так неожиданно и очень кстати преподнесла беспокойная и не очень-то щедрая на радости воинская судьба. Потому-то главное внимание Закомолдин и его спутники уделяли изучению окружающей склад местности, сличали ее с картой и намечали не только пути отхода, место сбора группы, но и дальнейший маршрут следования. На всякий случай – а вдруг столкнутся с немцами! – намечали и запасной путь.
– Товарищ лейтенант, разрешите мне повести группу захвата, все организую быстро и чин-чином, – предложил Шургалов, опережая Неклюдова, и добавил: – Я в тех ящиках быстрее других разберусь и нагружу в танк все, что надо, не только одну тушенку. И курево разыщу, и сгущенку молочную.
– Курева бери побольше, – сказал Неклюдов, который уже мысленно согласился с тем, что группу захвата возглавит не он, а Шургалов. – С куревом, когда и жратвы нету, перебиться можно.