Левиафан
Шрифт:
Смотрю на сжатые скулы, тонкую линию губ и жадно ловящий воздух нос, так, что всё её тело реально дрожит от ярости.
"Ох, Куколка, ты начинаешь меня слишком волновать..." - ехидно и зло ухмыляюсь, вытирая сажу с рук и продолжая смотреть ей в глаза.
– Не подходи ко мне!! Не приближайся, потому что я себя не контролирую!
– послышался тихий, но резкий шепот, на что я захотел реально расхохотаться.
Однако не успел, потому что Моника словно опомнилась, и с пылающим
– Ты реально грёбаный псих, Чжи Тангир! Ты мог сгореть заживо!!! Ты это понимаешь?
Она подошла ко мне и словно в лицо попыталась это выплюнуть, схватив за куртку и скрутив ткань в кулаке.
– Это не ответ на тот вопрос, который я так и не задал, Моника!
– Ты вообще слышал, что я сказала? - она скривилась и холодно отчеканила, - Какого хера ты творишь? Ты забыл КТО Я?
Перехватываю её руку и резко тяну на себя, шипя у всё так же сжатых губ:
– Есть то, что должна делать баба, Моника! А есть!
– притянул ближе и встряхнул, жадно проводя взглядом в сантиметре от её лица, - Есть то, что обязан делать мужик, агашши!
– Ненормальный! Дикий и отбитый отморозок!
– Моника вырвалась и зарядила мне по лицу кулаком так, что я даже не ожидая увидеть звёздное небо, ощутил как меня занесло в сторону.
– Я взяла на себя обязательства не для того, чтобы какой-то псих, силком приставленный ко мне, возомнил, что может лезть в мою жизнь!!!
Услышав это, лёгкая улыбка тронула мой оскал, однако я спокойно и холодно встретил поток её сказочно дебильных слов. Провел рукой по челюсти, чувствуя как отголосок болевого спазма прошёлся у замка. Поправив это недоразумение одним движением руки, опять поймал жгучий взгляд, доводивший до бешенства.
Эти глаза вынуждали собой доходить до такого состояния, когда всё, что я видел это её тело. То, как вздымается грудь, под тканью гольфа, выглядывая из куртки. Как Моника стоит, словно кошка, готовясь к прыжку. Тело напряжено, ноги в стойке, а кулаки сжаты так, что прямо сейчас готовы начистить мне рожу, и я уверен - Куколка не остановится только на этом.
"Проклятье, а взгляд. Она словно уже поимела меня глазами..."
Ещё в её комнате, именно он вынудил сжать зубы до хруста от того, как во мне играло только одно проклятое желание - всадить в неё член и выбить этим выдох такой силы из её крохотных губ, чтобы от этого звука яйца свернулись, а кровь ударила в голову, заставив забыть обо всем.
– Я повторяю... Нет! Не стану повторять! А просто - вали нахер, Тангир! - Моника схватилась за браслет и отключила его, продолжая шипеть, как змея, пока я поднимался и отряхивал колено от сухих листьев, - Вали, потому что я не намерена смотреть, как за мой счёт самоутверждается твоё больное эго! Я сыта этим дерьмом по горло! И я в состоянии САМА решить свои проблемы! И САМА найти ублюдка, который сжигает таких же...
Моника запнулась, а я лишь продолжал всматриваться в черты её лица. В то, как она совершенно незаметно даже для себя поджала губы, и с такой страстью плевалась ядом, что я не мог от этого отвести даже взгляда.
– Значит...
– гортанно выдохнул, и снова осмотрел её фигуру с ног и до головы, вкладывая в это всё сраное желание, - ...я могу быть свободен?
Встал над ней в полный рост и буквально жрал глазами каждый участок лица, понимая что надо успокоить её.
"А единственный способ унять эту бабу в состоянии истерики, заменить его другим... состоянием..." - мелькнуло в голове прежде чем мозг выключился напрочь, и я схватил её за затылок.
Резко и неожиданно, так чтобы успеть сделать то, что хочу до того, как она скрутит меня и повалит на землю. Однако, как только другой рукой я обхватил её лицо, раскрывая тем самым губы, ощутил как Моника промычала со стоном мне в рот и вжалась в мои так, словно мы кончили одновременно только лишь от чёртового соприкосновения кожи и языков.
Ток прошил всё тело. И я прямо охренел от того, как жадно ловил её язык своим, совершенно не заметив, как подхватил под задницу. С кайфом зашипел, когда сильные ноги обвили мою талию. Тут же провел рукой по одной, огибая линии упругих мышц, и продолжая врываться в жаркий рот языком всё глубже.
Мы врезались в ствол дерева с такой силой, что это выбило из её рта ещё один выдох, прежде чем холодные, почти ледяные пальцы скрутили мой загривок двумя руками в ответ. Сделали это намеренно, чтобы причинить боль, от чего я скривился и прикусил зубами нижнюю губу Моники. Оттянул и рыкнул, потому что она потянула волосы сильнее и ответила точно так же.
Тело само отзывалось на потоки дикого жара, который сметал всё вокруг к херам. Дико, жарко, быстро и совершенно необузданно, с чертовой похотью сминал её губы, продолжая сжимать упругие ягодицы в руках так, что немели пальцы.
Вдавливал её тело в ствол дерева, а по моему разливалась горящая лава. Моника горела не меньше моего, потому что раскрылась и повела бедрами в стороны, пролезая руками под куртку и вжимая ногти в плечи и ключицы так, что от этого желание становилось только ярче и требовало выхода. Тело то напрягалось, то расслаблялось, а дыхание Куколки тонуло во рту, пока член вжимался в её пах, толкаясь так, что скоро ширинка пойдет по швам.
Движения превратились в борьбу. Рука рванула ткань её джинс и сжала мягкую кожу. Я не собирался останавливаться и лишать себя такого кайфа. Ни за что! Оторвался от неё и заглянул в глаза, медленно проводя ладонью вверх от талии по груди и к шее, приподнимая и обхватывая лицо рукой. Сжимая его в пальцах, и продолжая двигаться, ударяясь в её пах. Заставляя возбуждение сочиться из её рта сладкими выдохами, пока дыхание не стало сраным хрипом и у неё, и у меня. Оно смешивалось, а я совершенно не ощущал холода вокруг. Моника вскипятила мою кровь так, что всё, чем я мог мыслить - жёсткой пульсацией в паху, которая ныла только сильнее и бесила всё больше, тем как саднила при каждом толчке члена между её ног.