Лезвие. Книга 1. Последнее Рождество
Шрифт:
– Нельзя пройти по лезвию, не изрезавшись в кровь. Но я тоже хочу быть с тобой, Драко Малфой, — ответила она, робко дотрагиваясь до щеки юноши. — Хоть и не понимаю, как же так случилось.
Их губы слились в страстном поцелуе, где оба выплеснули всю жажду, скопившуюся за две недели, на которые они оторвались друг от друга. Дверь к выходу была безвозвратно забыта. Драко и Джинни, не отлепляясь друг от друга, перемещались к заветному коврику у камина, к которому оба стремились совсем недавно, даже не догадываясь, что ищут одно и то же успокоение. Видимо, судьба и правда вмешалась в течение их жизни; её дыхание ощущалось в каждом прикосновении, в
Глава 13. Семейные узы
I used to be alive, now I'm so pathetic but now I get it
What's done is done, I know, you just leave it alone and don't regret it
But sometimes some things turn into dumb things
And that's when you put your foot down
Why did I have to go and meet somebody like you?
Остынь. С осколков ногу убери. И хватит упиваться тщетой.
Что сделано, то сделано. Увы, не изменить.
Оставь в покое, замолчи, ничтожество!
– И не жалей об этом,
Раз повязала нас навек неразрываемая нить.
За что?.. Какие кто грехи не смог когда-то замолить?!..
Limp Bizkit "Boiler". Вольный стихотворный перевод К.Буяновой
– А твой сын смелый, — сказала Беллатрикс. — Ума не приложу, в кого он такой уродился?
– Формально Драко не нарушает никаких правил, так что и подвига нет, — процедил Люциус, игнорируя вопрос свояченицы.
– Неужели? — усмехнулась та. — Он ведь прекрасно понимает, что по головке его за это не погладят, и в первую очередь, ты.
– Насколько я помню, Белла, — перебил Люциус, с трудом скрывая раздражение, — Повелитель попросил следить за Уизли и обещал призвать её тогда, когда придет время. Он ни словом не обмолвился, что девчонка нужна ему в личных целях, и что к ней нельзя прикасаться.
– Однако Милорд и обучать уму-разуму её не просил, — парировала Беллатрикс, буравя Малфоя взглядом.
– В нынешнее время умение применять Круциатус и Империо никому не помешает, — отрезал Люциус, демонстративно глядя в другую сторону, дабы пресечь неприятный разговор, но Беллатрикс Лестрендж не собиралась сдаваться так просто.
– Хотелось бы мне знать, почему ты вдруг взялся защищать осквернительницу крови. Не очень верится в то, что ты так хочешь видеть её своей невесткой, — проговорила она. — Давай-ка начистоту, Люциус. Я давно тебя знаю и прекрасно вижу, когда ты что-то затеваешь.
Малфой поднялся с кресла и, подойдя к книжному шкафу, глубоко вздохнул. Его ждал не самый разговор с потенциально разрушительными последствиями.
– Идет война, Белла. Всем хочется выжить, — ответил он.
– Стоит ли осуждать людей за
– Кто бы сомневался! Уж ты-то в этом деле мастер, всегда был скользким и двуличным! — прошипела Белла, тоже поднимаясь. — Ты хочешь предать Темного Лорда, я знаю! Люциус Малфой всегда заботился только о том, как бы его аристократичная задница без проблем усидела на всех возможных стульчиках! Пока мы гнили В Азкабане за верность Повелителю, кое-кто наслаждался благами службы в Министерстве и положением в обществе жалких выродков, которые победили в прошлой войне!
– Кое-кто, как ты выражаешься, не просто наслаждался положением и сидел на стульчиках, а готовился к возвращению Повелителя, — спокойно возразил Люциус, поворачиваясь к женщине.
– Без усиленной работы в этом направлении тех, кто остался на свободе, ничего бы не вышло. В том числе не состоялось бы и ваше освобождение из тюрьмы, моя дорогая. Так что нет, предать наше дело я не хочу. Ты ошибаешься.
Глаза Беллатрикс метали молнии. Малфой едва сдержал усмешку.
— Послушай, Белла, - сказал он.
– Эта девочка, Уизли, не похожа на отщепенку. Это увидел Драко, вижу через него и я. Во-первых, она чистокровна от рождения, во-вторых, явно не против перейти на сторону победителей, а мой сын ей в этом просто помогает. Инициатива по сотрудничеству фактически принадлежит ей, я же наблюдал их разговор у кабинета Снейпа...
– Извращенец, — Лестрендж фыркнула. — Небось, ты и за всем остальным понаблюдал.
– Моя задача и святейшая обязанность как главы дома Малфоев — быть в курсе всего, что касается нашей семьи в целом и моего сына в частности. Во всех смыслах, — пожал плечами Люциус, равнодушно оглядывая старинные картины на стенах кабинета.
– Она все равно останется осквернительницей крови, как и вся ее семейка!
– рявкнула Беллатрикс.
– Полагаю, слишком опрометчиво судить обо всех представителях чистокровной семьи одинаково, опираясь на то, как поступили единицы из них, - заметил Люциус.
– Не мне тебе напоминать, что даже в самых досточтимых родах бывают примеры, недостойные подражания. Если говорить о твоей сестре и племяннице...
– У меня только одна сестра и один племянник!
– взорвалась Лестрендж.
– Больше не смей говорить вслух об этом позоре, а не то не посмотрю, что ты муж Нарциссы - узнаешь мой Круциатус на своей манерной шкуре и пойдешь лично передавать привет Лонгботтомам в Мунго!
– Как тебе угодно, - согласился Малфой, вполне довольный эффектом, который оказали его слова на свояченницу.
– Интересно, рвалась бы эта девчонка Уизли к нам, если бы знала, где сейчас её братец Джордж и по чьей вине, — сказала Беллатрикс после некоторой паузы совсем другим тоном. — Одного не пойму: почему Милорд не дал мне добить этого одноухого? Он же был почти мертв! Какой с него толк? Зачем поддерживать его жизненные силы и тем более содержать этот кусок мяса в хороших условиях?!
– У Повелителя на него свои планы, — пожал плечами Люциус. — Понятия не имею, какие, но Джордж Уизли ему нужен. Как и Джиневра Уизли. На всё его воля - ты уже должна бы к этому привыкнуть за столько лет. Он не обязан объяснять нам свои замыслы - опять же, мы с тобой в некоторой опале, забыла? Возможно, мой сын сможет исправить это положение…
– В которое он нас сам и поставил, потому что твой сын такой же трус и подлец, как и ты, — лицо Беллатрикс перекосило от отвращения.