Лицедеи Гора
Шрифт:
— Так ребята, время дорого, так что берём с собой всё, независимо от того, что кажется имеющим ценность, на месте разберёмся, — скомандовал он, и добавил, обращаясь ко мне: — Тебя это тоже касается.
— Отлично — согласились все дружно.
— Уже поздно, а я устал, — сообщил Бутс Леди Телиции. — Думаю, что утром у меня будет достаточно времени, чтобы выпороть Тебя.
— Выпороть меня? — задохнулась женщина от возмущения пополам с ужасом.
— Да, причём утром я буду свежее и смогу положить плеть
— Плеть? — переспросила она.
— Да, представь себе, плеть, — подтвердил антрепренёр.
— Вы шутите, конечно же! — прошептала она.
— Ты сможешь обдумать это сегодняшней ночью, пока будешь прикована цепью в рабском фургоне, — пожал он плечами.
— Но за что? — спросила она дрожащим голосом.
— Тобой оказались недовольны, — объяснил Бутс. — Впрочем, как Ты наверное знаешь, никаких оправданий, объяснений, поводов или причин не требуется, чтобы выпороть рабыню. Она может быть избита по любой причине, или вообще, без какой-либо причины, всякий раз, когда рабовладелец того пожелает. Если ему захочется, он может отвешивать ей по удару на каждый оборот колеса фургона, или вообще запороть до смерти.
Я присел подле своей собственной пленницы, пока ещё свободной женщины. Той самой, которую я заковал в кандалы, и красота которой, казалось, протестующее напрягалась под длинным, тонким платьем, что выдали ей разбойники. Это платье, казалось, само кричало, чтобы мужчина сорвал его с её тела.
— Вы рассматриваете меня слишком нахально, — поёжилась она.
— Ты — пленница, — напомнил я ей.
— Но ко мне должно относиться с уважением! — заявила она.
— Конечно, — успокоил я её, — или точнее, по крайней мере, какое-то время.
— Я ношу Ваши, кандалы, — кивнула она на свои ноги.
Я полюбовался её прекрасными лодыжками, отлично смотрящимися в оправе из стали, и соединёнными короткой цепью. Их нельзя было теперь развести, если бы только я не захотел сделать этого.
— Возможно, у Вас есть намерение снять их? — спросила она, со страхом в голосе.
— Возможно, я действительно иногда буду снимать их, — не стал я развеивать её опасений, — и возможно, в целях упражнений.
— Упражнений? — переспросила женщина.
— Да. Например, если мне захочется взять Тебя, — усмехнулся я.
— Взять меня? — отпрянула она.
— Ну, скажем, взять Тебя на поводок для пробежки, — объяснил я.
— Понятно, — зло сказала она.
— Эй, мы должны поскорее вернуться в наш лагерь, — напомнил Бутс, всё также держа в кулаке волосы склонённой Леди Телиции.
— Надеюсь, Вы снимите с меня кандалы, по крайней мере, чтобы позволить дойти до вашего лагеря? — поинтересовалась моя пленница.
— Хм, я вижу, что Тебе отчаянно хочется избавиться от кандалов, — усмехнулся я. — Интересно, Ты хочешь
— Иначе, — сверкнув взглядом, сказала она, — я боюсь, что поход будет и долгим и болезненным. Я даже не уверена, смогу ли я стоять в них.
— Стоять в них, Ты сможешь, — успокоил я. — А вот шагнуть без того, чтобы не упасть будет трудно.
— Это я и сама поняла, — сказала она.
— Но, зато Ты могла бы ползти, — заметил я, — подтягивая себя вперед, скажем, на руками или локтями.
— Возможно, если Ваш лагерь недалеко, ползком через этот лесок, я смогу к утру добраться дотуда.
— Возможно, — кивнул я, немного подумав для вида.
— Если я не заблужусь, или не попадусь слину, — добавила она.
— Возможно и такое, — признал я.
— Несомненно, теперь Вы понимаете, что для Вашего же удобства, их стоит снять, — сказала моя пленница.
— Нет, — усмехнулся я.
— Тогда я ничего не понимаю, — пожала она плечами.
— Я их не для того надевал на Тебя, чтобы снять так скоро, — пояснил я.
— Как же тогда я доберусь до Вашего лагеря? — спросила она, со страхом.
— Есть у меня на примете ещё один способ транспортировки, — сказал я. — Способ, который я полагаю, Ты сочтёшь поучительным.
— Нет! — взмолилась женщина.
— Да, — ответил я.
— Ну хотя бы головой вперёд, — умоляющим голосом запросила она.
— Нет, — отрезал я. — Ты будешь доставлена в лагерь на моём плече, со связанными руками, и со скованными ногами.
— Головой вперёд, — попросила она ещё раз.
— Нет, назад.
— Так носят рабынь! — гневно выкрикнула женщина.
— Да, — кивнул я.
— Даже ей, голой и связанной, уже настоящей рабыне, и то разрешили идти самой! — возмущённо указала она на Леди Телицию.
— Я не думаю, что Ты будешь долго ей завидовать, — усмехнулся я.
Теперь уже Леди Телиция испуганно захныкала.
— Вы обращаетесь со мной, как с рабыней, — хмуро сказала моя пленница. — Возможно, Вы скоро и сделаете меня рабыней!
— Возможно, — не стал я отпираться.
— Не могу не видеть, что Ваши глаза совершенно наглым образом ощупывают меня, всё равно как если бы я была рабыней, — сердито заметила она.
— Да, — признал я.
Что и говорить, она была очень красива. Ни малейшего сомнения у меня не было, что если на неё надеть ошейник, дать ей почувствовать горящий в её животе рабский огонь и хорошенько выдрессировать, то она могла бы, не только стать пригодной рабыней, но и возможно даже просто изумительной!
— Вы говорили, — вспомнила она, — что предоставите мне что-то ещё из одежды.
— Не волнуйся, — усмехнулся я. — У Тебя будет это.
— Давайте уже убираться отсюда, — позвал Бутс.