Лицо в окне
Шрифт:
Полностью отдавшись пороховому трансу, он снова оглядел Тристанскую низину и увидел в миле от себя большого удава на верхушке кипариса. Змея грелась на солнышке, выбрасывая и пряча черный раздвоенный язык.
– Есть известия от туземцев из Низины, сэр?
– спросил Таниэль.
– Или от наших разведчиков?
Бертро посмотрела на дорогу, по которой они прибыли.
– Уже должны были вернуться.
Таниэль подошел ближе к всаднице.
– Надо подтянуть колонну, - сказал он.
– Если кезанцы застигнут нас вот так, у болотных драконов не останется шансов нас сожрать.
Бертро фыркнула.
– Я знаю, как обращаться с войском, капитан.
– Ее голос внезапно похолодел.
– Что же до вас, то, несмотря на ваши таланты и имя вашего отца, я что-то не припоминаю, чтобы вам доводилось обагрять руки кровью.
– Примите мои извинения, майор, - сказал Таниэль, подавив резкий ответ. Он здесь не для того, чтобы ссориться с офицерами Фатрасты. Он здесь для того, чтобы убивать кезанских солдат и, если будет на то милость Кресимира, кезанских Избранных.
Бертро посмотрела на дорогу, извивающуюся вниз по склону к болотам.
– Нам туда.
Подняв руку, она подозвала стоящего неподалеку мужчину.
– Сержант, соберите людей на вершине холма. Мы немного отдохнем, а потом совершим марш-бросок в Глейдсайд. Городок все еще должен быть нашим, но кто знает, где нарвешься на кезанский патруль. Мы займем город и подождем дикарей Низины. Не могли бы вы...
Она осеклась, услышав за спиной топот скачущей лошади.
Таниэль отчетливо видел, как некрупный мерин прокладывает путь между растянувшимися по дороге солдатами. И кто назвал их арьергардом?
Поравнявшись с майором Бертро, разведчик натянул поводья. Это был узколицый молодой человек, явно измученный долгой скачкой.
– Пять рот на марше, майор, - сообщил он, отдышавшись.
– В цветах Кеза.
– Разумеется, это кезанцы, - рявкнула Бертро.
– У нас нет пяти рот в этой части страны. Насколько они далеко?
– Будут здесь завтра к полудню.
Бертро посмотрела на солнце. Оно уже давно миновало зенит и клонилось к западному горизонту.
Таниэль заметил, что разведчик нервно ерзает в седле.
– Что-то еще, солдат?
– Ну...
– Тот покосился на штуцер Таниэля и серебряный пороховой бочонок на его груди.
– Видите ли, есть одна проблема...
У Таниэля внутри все сжалось.
– Избранный?
Парень кивнул.
– Что ж.
– Таниэль заставил себя улыбнуться.
– Я здесь именно за этим. Пущу ему пулю в глаз с расстояния в милю.
Во рту появился кислый привкус, когда он вспомнил, как всего несколько минут назад надеялся на то, что здесь окажется Избранный. Избранные - не те люди, на встречу с которыми стоит надеяться. Один Избранный, обладающий мощной магией стихий, опаснее, чем десять рот кезанских солдат. Избранные способны призвать на противника огонь и молнии с такой же легкостью, с какой Таниэль управляет пулями.
– Не хочу подпускать его так близко, - сказала Бертро.
– Сержант, ускоренным маршем на Глейдсайд. Мы расположимся там на ночь и с рассветом двинемся в болота. С проводниками-дикарями или без них.
Таниэль оглянулся туда, откуда они пришли, и ему пришлось напомнить себе, что в ближайшее время рота драгун на дороге не появится. Они в безопасности.
Пока.
Если туземный проводник ждет в Глейдсайде, то к завтрашнему вечеру они углубятся в болота, а к концу недели будут нападать на кезанские города вокруг всей Тристанской низины.
А если Избранный настигнет их на открытом месте, они умрут прежде, чем успеют зарядить мушкеты.
Таниэль сидел на скамейке в углу просторного зала, выстукивая ногой ритм кабацкой песни, которую горланили солдаты. Комнату освещал тусклый свет камина и свечей, пахло элем и мокрой псиной. Время от времени пение заглушал грохот ливня по крыше.
Огрызком угольного карандаша Таниэль добавил пару завершающих линий к наброску Бертро, мягкими штрихами оттенив на шее шрам от веревки.
Три недели он украдкой бросал на нее взгляды, когда она не смотрела в его сторону, и уверился в том, что, скорее всего, не более пары месяцев назад Бертро пытались повесить. Ее шея не сломалась от рывка веревки, и женщину отпустили.
Интересно, почему ее отпустили?
Она сидела в другом конце зала, потягивая из кружки местный эль и покачивая головой в такт песни, но в остальном держалась особняком от своих людей. Остатки черного пороха в организме Таниэля все еще обеспечивали пороховой транс, и он отчетливо видел ее лицо.
На скамью напротив подсел коренастый, широкоплечий, похожий на бочонок мужчина и принялся ковыряться коротким пальцем в ухе. Сержант Мапель рассказывал, что его родители из Брудании, но мать была темнокожей деливкой, и он унаследовал ее внешность.
Мапель усмехнулся, отчего на черных щеках появились ямочки.
– Если майор застукает, что ты ее рисуешь...
– Не застукает.
– Таниэль оторвался от потрепанного альбома в кожаном переплете и смерил Мапеля пренебрежительным взглядом.
– Есть известия от дикарей?
Мапель озабоченно нахмурился. Туземный проводник уже должен был появиться, чтобы утром повести их через болота. В обмен на ружья Хруша, патроны и порох туземцы обещали помогать роте против Кеза и содействовать в набегах на контролируемые кезанцами городки вокруг Тристанской низины.
Хороший план, если дикари появятся раньше кезанцев.
– Дошли новости с побережья, - сказал Мапель.
– И?
– Кезанцы дотла сожгли Литтл-Старленд.
Рука Таниэля упала с альбома. Он проплывал Литтл-Старленд менее двух месяцев назад. Это была его первая встреча с новыми землями - торговый город, насчитывающий около восьмидесяти тысяч душ, растущий с каждым днем. Литтл-Старленд финансировал университет в Фатрасте. Университет в Фатрасте ничем не отличался от того, который Таниэль посещал в Адро.