Лисьими тропами
Шрифт:
— Он… — Такеру запнулся, поперхнувшись то ли впечатлениями, то ли откровением, — он появился из ниоткуда!
— Я тебе говорила.
— Да! Но видеть это… — Такеру вздрогнул и снова взглянул на Шина с ужасом.
— Я не это, — строго поправил Шин, и Такеру вновь чуть не сбежал. Шинигами обиделся, взглянул на меня: — Рамен?
Открыла рот, чтобы ответить, но еще не до конца поняла, что он только что такое предложил. Потом улыбнулась и кивнула. Такеру только в непонимании вертел головой, как будто «рамен» — это был какой-то шифр начала крупномасштабных
Но нет.
Поскольку было поздно, пришлось вызывать такси. Такеру, который вообще не был знаком с нашими ритуалами, только таращился на нас в ужасе, периодически порываясь сбегать. Невольно вспомнила, как делала это сама, когда только познакомилась с Шином, и пришла в ужас. Неужели я так же смотрелась?
В общем, такси приехало, и только по пути в Синдзюку оказалось, что деньги есть только у Такеру. Он и так не сильно горел желанием куда-то ехать, а тут еще ему за все платить. Мне было очень стыдно, но я по-прежнему продолжала смеяться. А Такеру нервничать. Хоть дороги были не сильно загружены, Такеру все еще порывался выскочить из такси и бежать, сломя голову, куда подальше. Что вызывало у таксиста беспокойство, потому что — что это вообще такое?
В общем, с горем пополам мы добрались до места и пошли к раменной. Такеру шел и хмурился, разглядывая улицу.
— Зачем нужно было ехать так далеко, чтобы поесть рамен? — Не понимал он совершенно.
Я же улыбнулась, поймала взглядом улыбку Шина и закусила губу.
— Это традиция, — объяснила я.
— Какая еще традиция? — Такеру пока еще не поймал волну нашего оптимистичного настроения.
Хотя, откуда вообще после всего взяться оптимизму? А, неважно! Мы живы? Живы. Оба? Оба. Даже Такеру вон с нами идет! Так-то я вообще была удивлена, что он меня дожидался. Наверное, чувство вины. Он же меня лисьей тропой отправил.
В общем, мы зашли в раменную, сели за наш любимый столик, только с одним изменением: Такеру сел напротив, мы с Шином — рядом. Пока готовился рамен, мы о делах не разговаривали. Сидели, молчали. Такеру еще разок порывался сбежать, но Шин довольно профессионально, аки какой-нибудь агент спецслужб, каждый раз ловил парня и возвращал обратно.
— Это же жуть, — когда рамен стоял уже перед нами, заключил Такеру.
— Зря ты так, рамен здесь очень вкусный, — заверила я.
— Да я не про рамен! — Такеру отмахнулся и с перепуганными глазами разглядывал, как Шин ест свою порцию. — Как?.. Как?..
— Я же тебе рассказывала… — вздохнула и перешла к делу.
Более или менее, без лишних уточнений еще раз напомнила ему, как встретилась с шинигами, Такеру даже понимающе закивал, когда я упомянула именно эту раменную. Не думаю, что упустила этот момент в прошлый раз, но, полагаю, Такеру было все равно до каких-то там раменных, поэтому он ее и не запомнил. Он сосредотачивался на более важных вещах — на ёкаях.
Медленно перешла к рассказу о кицунэ и нашей с ним беседе. На этом моменте Такеру подался вперед и во все глаза разглядывал меня, мне даже неуютно стало. Он расспросил меня подробнее, как выглядел лис, о чем я постаралась ему рассказать. Но столкнулась с проблемой.
— Он… у него… эээ… — вот вроде бы образ я помню, но описать его, — слов не хватало.
— Кицунэ ёкай, — подхватил Шин. Такеру взглянул на него, и я, прям, видела, как мурашки побежали по его телу от ужаса. — Его сложно описать. Особенно человеку.
— Я в состоянии принять это, — совсем даже не обиделся Такеру, больше преисполнился гордости, что ли.
— Он выглядит… по-разному, — попыталась вспомнить собственные впечатления.
— Как это? — Не понимал Такеру.
— Он… как будто меняется. Но… не так, чтобы сначала у него лицо твое, потом вон того повара, — махнула я в сторону кухни. — Просто… он необычен.
— Конечно. Он же ёкай, — Такеру сделал глубокий вздох. — И что в итоге? Теперь нужно понять, зачем шинигами разрушил храм?
Мы с Шином переглянулись. Как смел Такеру, однако.
— Кхм, — кашлянула я. — Очевидно, что храм разрушен и кицунэ это не нравится. Но теперь нужно понять, ради чего кто-то мог этот храм разрушить.
— Шинигами, — я так изящно уходила от уточнений, а Такеру рубил с плеча и выдавал правду прямо в лоб.
— Шинигами нет причины в этом участвовать, — заметил Шин довольно спокойно.
Такеру посмотрел на него, я заметила неладное, иии точно! Он опять ломанулся к выходу. Шин его снова остановил, вернул обратно на место. Такеру сделал глубокий вздох, огляделся. Я поджала губы, узнавая саму себя.
— Почему остальные тебя не боятся? — Воскликнул в каком-то отчаянии Такеру.
— Кто? — Спокойно уточнил Шин, а я не сдержалась и прыснула.
Была ночь, народу здесь — два повара, да та парочка парней, что сидела в другом конце помещения. Мы попали в самое непопулярное время. Возможно, так здесь только сегодня. Но неважно. К моменту не хватало только сверчков.
Однако юмор понимала только я, Такеру шутки не оценил. Снова загрузился, нахмурился и с горя стал есть рамен. Одна радость: ему хоть понравилось. Но еще хорошая новость — он наконец-то отвлекся.
— Я бы помог с этим, — немного поев, вернулся к разговору Такеру, — но мне мало, что известно о шинигами. Может, раз уж он здесь, он и поделится.
— Шин, — внезапно немного ревностно добавил шинигами, а я улыбнулась. — Меня зовут Шин.
Это было… так трогательно и приятно, что даже глаза увлажнились. Невольно улыбнулась.
— Хорошо, — согласился Такеру. Стал бы он еще со жнецом смерти спорить. — Но ведь по классике жанра нельзя исключать, что это был именно шинигами. Другой шинигами.
Парень так старательно пытался донести до Шина, что обвиняет кого-угодно, только не его, мне снова стало смешно. Не понимаю я саму себя: нашла время смеяться. Вообще-то радости мало, если задуматься.
— В том и дело, что причин для этого нет, — не сдавался Шин.
— Ты говорил, что в храме кицунэ хранятся орудия, — вмешалась я, Шин лишь утвердительно кивнул. — Что за орудия?