Литконкурс 'Тенета-98' (сборник рассказов)
Шрифт:
Настенные часы пробили три раза.
– Три часа ночи, - устало констатировал Сергей, посмотрев на сидящего напротив Василия. Надежда Осиповна по-прежнему сидела на диване у стены -даже позу не сменила.
Полковник кивнул, и вновь надолго установилась тишина, нарушаемая только тиканьем часов. Наконец Василий поднял голову и спросил:
– Это ведь Вы ее подбросили?
– Кого?
– Не притворяйтесь идиотом, Сергей Львович. Книгу, что же еще...
– За кого Вы меня принимаете?!
– Тогда откуда ж она здесь взялась?
Сергей
– Здесь когда-то был музей Пушкина. Наверное, книга осталась с тех времен -- ее просто не заметили...
Василий несколько секунд пристально смотрел на собеседника, потом вздохнул:
– Впрочем, теперь-то уже все равно...
Он опять надолго замолчал, потом проговорил:
– Что ж, по крайней мере теперь ясно, в чем была наша главная ошибка...
– В чем же?
– Мы недооценили "человеческий фактор". На роли родных набрали дилетантов -- людей, которые были осведомлены о сути эксперимента и согласны потратить на него несколько лет своей жизни -- а нужно было привлекать профессиональных актеров и психологов. Чего стоят хотя бы "шуточки" нашей "Арины Родионовны", которая начала рассказывать о полетах на Сириус и колониях на Веге, когда у нее кончился запас "нормальных" сказок...
– Да, - кивнул Сергей, - или рассказывала сказки стихами Пушкина...
– Да и Вы тоже хороши! По-моему, Вы слишком привязались к мальчишке -и начали делать глупости...
– А Вы думаете, легко каждый день изображать злого папашу? Думаю, даже профессиональные артисты не смогли бы обманывать его слишком долго...
– Об этом-то я и говорю, - усмехнулся Василий.
– - Вы начали его жалеть...
– Жалеть...
– повторил Сергей.
– - А Вы сами-то пытались хоть раз представить себя на его месте, полковник?
– На месте подопытного кролика?
– Хуже! На месте человека, за которого все давным-давно решено...
– А почему Вы думаете, что наше место чем-то лучше?
– - насмешливо посмотрел на него Василий.
Сергей пристально посмотрел ему в глаза. Губы сложились в горькую усмешку:
– Ну да, ведь именно это мы и собирались выяснить...
– Вот-вот. А Вы испугались узнать правду -- и решили форсировать события...
– Идите Вы к черту!
– - разозлился Сергей.
– - Оставьте свои дешевые приемчики для кого-нибудь другого! Тоже мне, комиссар Мегрэ!
Они опять надолго замолчали.
Первым тишину нарушил опять Василий:
– Ну, так что будем делать?
– Можно подумать, у нас есть варианты...
– хмыкнул Сергей.
– Да, есть. Как минимум два: можно солгать, а можно рассказать правду.
Сергей помолчал.
– Я думаю, ничего правдоподобного соврать все равно не удастся, -- так что я за второй вариант.
– Ну, почему же не удастся?
– - возразил Василий.
– - Можно, например, придумать что-нибудь а-ля Нострадамус -- дескать, жил-был давным-давно на земле великий чародей и пророк, который и предсказал Саше его судьбу.
–
– усмехнулся Сергей.
Они опять помолчали.
– Хорошо, - согласился Василий.
– - Вариант с "Нострадамусом" не проходит. Тогда...
– он вдруг замолчал, глядя на дверь.
На пороге стоял Саша. Медленно, словно во сне, мальчик вошел в комнату, взобрался на стул и положил перед собой злополучную книгу. В комнате стало тихо, как в могиле. Саша смотрел куда-то в пространство перед собой, а все остальные смотрели на него. Слышно было, как в соседней комнате муха бьется головой о стекло...
Наконец Саша поднял голову и посмотрел на Сергея Львовича. Совершенно спокойным и даже безразличным голосом (кто знает, чего стоило ему это спокойствие!) он спросил:
– Папа, а... про тебя тоже есть такая книга?
– - и тут же опустил взгляд, словно боясь прочесть ответ в глазах отца.
Ошарашенный Сергей некоторое время молчал, потом медленно перевел дух и начал рассказывать. Он рассказал обо всех четырех мировых войнах, об открытиях Аль-Шаби, о первых полетах к Альфе Центавра, о курортах Сириуса, об истории завоевания Веги -- одним словом, изложил всю историю Земли с XIX века до наших дней, но все никак не мог решиться перейти к главному.
Саша слушал очень внимательно, пытаясь понять, зачем ему рассказывают все эти сказки. Лоб его нахмурился, брови сползли к переносице. И вдруг какая-то искра промелькнула в его глазах.
– Так значит...
– он едва не задохнулся от поразившей его догадки, так значит, сейчас... не 1808 год?!
– Нет, - выдохнул Сергей, глядя куда-то в пол, как провинившийся школьник.
– Так значит... это не про меня?!
– Нет, - снова подтвердил Сергей. Потом немного помолчал и голосом занудного школьного учителя литературы продолжил:
– Александр Сергеевич Пушкин, великий русский поэт, родился 26 мая 1799 года в семье...
Но Саша его не слушал. Он вдруг вскочил из-за стола и в возбуждении забегал по комнате.
– Значит, меня не убьют на дуэли?
– - перебил он.
– - И летающие глаза существуют на самом деле? Вот здорово!
– - он засмеялся звонким счастливым смехом.
– Так значит, на Веге есть колония землян? И там была война с туземцами? И значит, на Сириусе действительно живут говорящие собаки?
– - в невероятном возбуждении он бегал по комнате и засыпал всех вопросами, не дожидаясь на них ответов.
Но вдруг лицо его потемнело, улыбка сошла с губ, и брови опять сомкнулись на переносице. Какая-то новая мысль пришла ему в голову. Он замер посреди комнаты, развернулся и медленно подошел к Надежде Осиповне, которая все так же сидела на диване. Подняв на нее глаза, Саша срывающимся голосом, говоря все тише и тише и переходя почти на шепот, пытался что-то сказать:
– Так значит... значит... ты...
И наконец -- совсем уже тихо, одними губами -- выговорил:
– ... значит... ты... не моя мама?!