Лондон в огне

Валин Юрий Павлович

Здешний берег был не особо оживленным: облезлые лодочные пристани, старые склады, ветхие постройки… Лоуд неспешно шла по тропке над водой. Скоро смеркаться начнет, но Л-бродяге в залатанном сюртуке и лоснящемся цилиндре опасаться нечего — такого задевать, себя не уважать. Разве что спьяну наскочат. Ну, то их проблемы.

Впереди замаячил высокий забор, выходящий к самой воде — опять что-то военное, напрямик непроходимое. Ладно, все равно в город сворачивать нужно — вон уже дома поприличнее, автоматон пропыхтел. Сменить облик, взять кэб. Можно в кофейню заехать, пирог лимонный скушать…

Вообще-то,

ходить приличным господином Лоуд не очень нравилось. Все эти платки шейные, манжеты, манеры и условности, порядком напрягали. Бродягой отдыхаешь, а там сплошь работа. Ну, кому сейчас легко?

Лоуд уже свернула к лесенке, выводящей на мощеное подобие набережной, как услыхала шум, писклявую ругань и странные взвизги. Надо бы глянуть. Есть же свободные люди в глупом городе Лондоне — визжат, сквернословят, не стесняются.

Люди оказались мелкими — мальчишки, «жаворонки из грязи», что промышляют сбором всякой малоценной гадости в речном иле во время отлива. Но сейчас они ничего не собирали, а с азартом швырялись камнями — мишенью служила коряга, дрейфующая шагах в тридцать от берега. С неуклюжего расстреливаемого «корабля» доносилось взвизгивание и скулеж. Присмотревшись, Лоуд разглядела двух щенков, привязанных меж ветвей плавучей коряги. Понятненько: сперли юные умельцы или их старшие товарищи щенков у зазевавшихся хозяев, а с продажей живой добычи дело не заладилось. Теперь, как принято выражаться, «концы в воду».

Гуманисткой Лоуд не была. (гумАнистокой или гумУнисткой правильно? Вроде какое-то ученое проверочное слово имелось, но от «гумна» или «гумуса» нужно проверяться немного позабылось. Э, вечно голову простого оборотня норовят хитроумностью распереть). Нет, не считала морская многоликая страница себя особо доброй и мягкосердечной. Резала и травила людей и дарков, и особого раскаяния по тем бесчисленным случаям не испытывала. Но то честное злодейство, (ну, если не особо честное, то все претензии к Логосу — он те обстоятельства подгадывал). А здесь зачем зверьков мочат?

Опершись о тросточку. Оно размышляло и удивлялось. Не находилось объяснения развлечению мальчишек. Вовсе бесполезное. Меткость не разовьешь: корягу со щенками сорванцы сами от причала оттолкнули, и течение «корабль» неизбежно к берегу подталкивает. Никакого интереса. Вот что по уму рассуждать — что с животинкой сделать? Продать не вышло. Можно съесть. Не кабанчики, конечно, но кое-какое мясцо имеется. Особенно вон в том, мордатеньком. Ишь, и гавкать пытается, гном блохастый. Ладно, кушать религия не позволяет. Тогда можно подрастить собаков и натравливать на соседей и иных лишних и ненужных людей. Очень хорошее дело — в этом Лондоне кого не возьми — лишний. А можно просто выпустить — пусть вырастут и сами всех погрызут. Светлоледя что-то такое упоминала про знаменитую болотную Баск-собаку из здешних мест. Вроде бы, та бешеная была. Или у нее хозяин бешеным был? Интересная, кстати, болезнь, дома такой не найти. Тьфу, вот так расскажут историю не до конца, потом мучайся. Надо будет довыспрость…

…Меткий камень угодил в бок светлого щенка, звереныш свалился в воду, заскреб когтями по скользкой коряге — береговые стрелки разразились победными воплями.

— И где глазомер? — с осуждением вопросила с лестницы Лоуд. — В башку ж надо было целить. Чтоб и не

булькнул. Нет, не выйдет из вас гуронов и этих… ирокезов.

Мальчишки оглянулись. Тот, что был подолговязее дерзко оттопырил губу:

— Что вам за дело, мистер? Шли бы своей дорогой, пока…

— Что «пока»? — заинтересовалась кроткое Оно.

Мальчишка занес руку с камнем, в тот же миг Лоуд на секунду изменила облик: не столько для того чтобы напугать, но определенно сбить прицел — заполучать в лоб каменюкой и самые опытные оборотни отнюдь не жаждут. Метатель выронил свой снаряд, сопляки без воплей и лишнего шума рванули в разные стороны…

— И правильно, — одобрила Лоуд. — А то камнями, понимаешь ли, они самонадеянно кидаются. Даже королева себе такого не позволяет. Стыдно, молодые люди!

Пришлось лезть в воду. Здешняя влага никакого удовольствия не доставляла. Лоуд, ворча, добрела до коряги и ухватила за шиворот слабо бултыхающегося щенка, срезала веревку:

— Если кто кусаться вздумает, то сильно пожалеет что заблаговременно не утоп.

Светлая скотинка тихо скулила, норовила отряхнуться и одновременно взобраться на плечи спасительницы.

— Какой-то ты панический, — упрекнула зверька Лоуд. — Глянь, напарник твой прилично себя ведет.

Действительно, второй щенок — черненький, не столько мордатенький, как головастый, и крепкого, хотя и малость корявого телосложения, цепко держался за корягу. Лоуд с некоторым трудом отцепила добычу, освободила от пут и осмотрела: поднятый за шкирку щенок висел смирно, пялился на спасительницу глазами навыкате и вдумчиво посапывал приплюснутым носом.

— Экий ты красавчик, не иначе как с автоматоном в лобовой стычке сошелся.

Песик засопел погромче.

— Шучу-шучу, это у вас порода такая напрочь жизнью отбитая, — успокоила Лоуд. — Хвост у тебя правильный — а хвост во внешности главное.

Выбираясь на берег, оборотень споткнулась о разбитую бутылку. Нет, не река, а сплошное ш… недоразумение.

Обтирая о траву ноги, Лоуд огляделась и сказала забору:

— Эй ты, вылазь, все равно прятаться не умеешь. Не трону. Пару пенсов заработать желаешь?

Высунулся рыжий мальчишка:

— Прошу прощения, мистер, а…

— Не из демонов я. Фокусник. Проезжий, — сухо пояснила Лоуд, которой было довольно неудобно держать под мышками сразу двух зверьков.

— Я так и догадался, — промямлил мальчишка, явно не поверивший ни единому слову.

— Тогда не пялься как осел. Мешок мне нужен, свои запасы я нынче порастратил. Короче, тащи поживее мешок, старания окупятся, — Лоуд прислушалась.

— Да не приведут они никого, — заверил мальчишка, оказавшийся на редкость смышленым. — Они с Серного тупика. Случайно сюда забрели.

— Так чего стоим? Мешок давай.

Мальчишка вернулся живо — Лоуд едва успела разглядеть улов. Ничего так собаки — в Глоре такие по пять-шесть «корон» запросто ушли бы. Особенно умный-кривоногий — явно не дурак будет крыс гонять, когда подрастет. Впрочем, светленький тоже ничего — трусоват, но веселый. Но куда сейчас их девать?

— Подойдет? — запыхавшийся мальчишка встряхнул ведавший виды мешок.

— Садитесь, — Лоуд опустила щенков в попахивающую рыбой мешковину. — Сидеть смирно, не грызться. Ужин попозже будет. А это тебе…