Лотосовый Терем
Шрифт:
Ли Ляньхуа надавил ногой сильнее, соскребая слой угля, под которым обнаружилось несколько обломков тёмно-синего кирпича — всё, что осталось от некогда стоявшего здесь дома. Деревня Шишоу отставала по развитию, местные не могли использовать тёмно-синий кирпич для постройки домов.
— Высоко в горах деревья растут медленно, не представляю, сколько придётся ждать, пока здесь снова вырастет лес, и в результате хризантемы захватили всю землю. — Ли Ляньхуа вздохнул. — Похоже, здесь и правда множество людей некогда занимались земледелием, а потом секрет изготовления вина был утерян, и они постепенно разъехались… — Он помолчал и пробормотал: — Вообще-то я не слишком верю такому объяснению.
Когда он добавил последнюю фразу, Лу Цзяньчи с Фан Добином замерли, удивившись.
— Почему?
— Допустим, я — солидный делец с центральных равнин, тогда должен уметь хорошо планировать. Раз уж кто-то додумался обогатиться, возделывая горные земли и изготавливая вино из местных ингредиентов, то он ведь должен быстро соображать? Разве можно так легко утратить этот секретный рецепт? Наверняка его берегли как сокровище… И даже если рецепт драгоценного вина “Нежное сердце” был утерян, ключевую воду из ледяного источника везли из деревни Шишоу с горы для изготовления других вин, разве это не заработок? Если в этом месте обнаружился редкий товар, какой смысл вот так всё бросать?
Он пошёл вдоль хризантем, и через тридцать шагов в земле обнаружились ещё едва различимые остатки тёмно-синего кирпича, дома стояли рядом, и похоже, их было вовсе не один-два. Ли Ляньхуа остановился возле кирпичей и тихонько вздохнул.
— Более того, судя по различным странным следам на постоялом дворе, а также по этим сожжённым домам, очевидно, что здесь произошла чудовищная бойня, а затем дома чужаков с центральных равнин разрушили и сожгли… Так что… — Он поднял голову и посмотрел на друга.
У Фан Добина волосы встали дыбом.
— Что… ты хочешь сказать?.. — хрипло спросил он.
— Я хочу сказать, — тихо проговорил Ли Ляньхуа, — боюсь, дело было вовсе не в том, что “секрет изготовления вина был утрачен, и люди постепенно стали уезжать и не вернулись”. Чужаки с центральных равнин вспахали землю, засеяли зерном, посадили деревья, захватили тропу к холодному источнику — это вызвало крайнее недовольство жителей деревни Шишоу, они устроили массовую резню и истребили всех до единого, поэтому и был утрачен секрет изготовления вина “Нежное сердце”. — Он бросил странный взгляд на деревню вдалеке. — Как будто сцепились два тигра, и один загрыз другого.
— Но след от удара мечом на медной курильнице и рука, вцепившаяся в дверную раму на постоялом дворе, явно свидетельствуют, что среди погибших были люди Улиня, притом сильные в боевом искусстве. — Лу Цзяньчи побледнел. — В деревне Шишоу мало жителей, и они не владеют боевыми навыками, как же сумели убить столько людей? Как они могли быть уверены, что никого не упустят и сумеют справиться со всеми?
— Потому что у жителей Шишоу есть особенно ужасный и отвратительный способ борьбы… — сказал Ли Ляньхуа.
— Какой способ? — тут же спросил Фан Добин, и сразу же сообразил. — Ты про то пятнистое чудище? Неужели староста способен управлять этим монстром и указывать ему, кого убивать?
— Нет, — мотнул головой Ли Ляньхуа. — Будь старик Ши способен управлять этой тварью, его дом бы уцелел, по крайней мере, когда мечник в белом перерубил стропило, тварь должна была остановить его, но обратившись в бегство, она ударила по противоположной стене, окончательно обрушив хижину, так что она никому не подчиняется.
Он говорил об этом так естественно, что Фан Добин про себя чрезвычайно удивился — откуда он знает, что мечник в белом разрушил хижину старосты? И откуда знает, как именно это происходило?
— Откуда ты зна…
Не успел Фан Добин договорить, как Ли Ляньхуа добавил:
— О пятнистом чудище поговорим потом, сначала поднимемся на самую высокую точку Цзюйхуашани.
Лу Цзяньчи к этому моменту проникся к Ли Ляньхуа уважением и согласно кивнул. Втроём они стремительно понеслись к вершине горы.
На вершине горы Цзюйхуашань открывались всё такие же прекрасные виды, хризантемы, изначально не характерные для этих краёв, росли очень пышно, изредка на земле встречались дикорастущие овощи, которыми их ночью угощал старик Ши, но их было мало. Землю по большей части покрывали ворсистые, наполовину одеревеневшие, наполовину гибкие заросли хризантем, высоко в горах было очень холодно, ярко светило солнце, и некоторые растения уже зацвели — цветки были гораздо крупнее и светлее, чем у тех, что встречались обычно.
Когда они добежали до вершины горы, у Лу Цзяньчи дрогнуло сердце.
— Целитель Ли, вчера вы ведь не случайно оказались на берегу этого озера, значит, уже обнаружили какие-то тайны этого места?
Ли Ляньхуа покачал головой.
— Вчера я собирался нарвать диких съедобных растений, чтобы сварить лапши, но когда забрался на вершину, не увидел ничего знакомого, зато заметил, что в небе кружит много орлов, засмотрелся на них и заснул.
Они огляделись по сторонам на берегу озера — вокруг повсюду росли хризантемы, и не считая редких домишек деревни Шишоу вдалеке, пейзажи были пустынные и прекрасные. Фан Добин и Лу Цзяньчи растерянно посмотрели на Ли Ляньхуа, не понимая, что он хотел увидеть на вершине горы, Ли Ляньхуа же долго и внимательно оглядывался.
— И правда нет… — пробормотал он себе под нос.
Фан Добин тоже беспорядочно посмотрел во всех направлениях, повторяя за другом, и следом за ним помотал головой.
— И правда ничего нет…
— Чего нет? — удивился Лу Цзяньчи.
— Ничего нет значит ничего нет, ты тут видишь что-то? — закатил глаза к небу Фан Добин.
Лу Цзяньчи помотал головой. Фан Добин зыркнул на него.
— Вот и ладно, ты ничего не увидел, я тоже ничего не увидел, несносный Ляньхуа сказал: “И правда ничего нет” — значит, ничего нет.