Лоуни
Шрифт:
Брат перелистнул несколько страниц и нашел рассказ, который его интересовал.
– Хорошо, Хэнни. Но потом ты должен лечь спать, или я получу по шее.
Едва мы дошли до середины рассказа, как Хэнни уже храпел. Я выключил лампу, но сон не приходил, и я лежал какое-то время в темноте, потом достал из своей сумки фонарь, поднял оторванную половицу и снова вытащил винтовку, чтобы ее осмотреть. Я провел рукой по металлу, нащупал болт и открыл ствольную коробку. Она, конечно, была пустая. С тихим щелчком я захлопнул ее снова и засунул винтовку обратно под половицы.
Я снова лег и попытался заснуть, но был слишком возбужден, поэтому, вместо того чтобы пялиться
Тщедушный человечек, он, кажется, располагал всего лишь одной рубашкой все то время, что жил в «Якоре». Круглые очки и прилизанные волосы делали его похожим на Чарльза Хоутри [12] , подумал я. Или Гиммлера.
На каждом снимке этот человек и его жена позировали с чучелом какого-нибудь животного, которое помещали между собой. Львица. Бобер на задних лапах. Кенгуру в боксерских перчатках. В углу аккуратным почерком была написана дата.
12
Чарльз Хоутри (30 ноября 1914 г. – 27 октября 1988 г.), английский комедийный актер и музыкант.
Бедолага! Ясно, что он попросту рехнулся, когда его жена умерла. Завершил свой путь в психушке где-то рядом с Престоном. Я всегда представлял, как чучельник все рисует и рисует морские пейзажи, каждый раз лодки становятся все меньше, а тучи все больше, пока наконец не остается ничего, кроме страшной бури.
Пока я смотрел фотографии, кто-то вышел из гостиной и тихонько постучал в дверь комнаты отца Бернарда. По характерному сопению я понял, что это была миссис Белдербосс.
– Приветствую вас, преподобный отец, – сказала она, когда дверь открылась.
– Миссис Белдербосс? – удивился священник.
– Эстер говорила вам об исповеди?
– Да-да.
– Можно войти, преподобный отец?
– Да, входите. Но вы точно сейчас хотите? Уже поздно.
Голос миссис Белдербосс упал до шепота:
– Я знаю, но Рег спит на диване. И я подумала, что у меня как раз есть возможность. Уже давно мне очень хочется сбросить груз с души.
Миссис Белдербосс вошла в комнату отца Бернарда и закрыла дверь. Я притаился, стараясь услышать, что там происходит, но до меня доносилось только неразборчивое бормотание. Даже на нижней площадке лестницы голоса звучали приглушенно. Я осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что никого нет, и проскользнул в шкафчик, где хранился хозяйственный инвентарь. Устроившись между щетками и швабрами, я мог отчетливо слышать разговор. Стена между шкафчиком и комнатой отца Бернарда была сделана из фанеры, и там, где сырость покоробила дерево, образовались щели, сквозь которые в шкафчик проникали узкие полосы света.
Я не хотел оставаться здесь. Такой безнравственный поступок был равносилен падению в пропасть. Слушать исповедь миссис Белдербосс было бы то же самое, что смотреть, как она раздевается. Но теперь, когда я надежно укрылся здесь, мне было бы трудно выбраться отсюда без шума, и я рассудил, что лучше затаиться и подождать, пока они закончат. Я с трудом мог представить, чтобы миссис Белдербосс было много в чем признаваться.
Я услышал звяканье металлических колец – это отец Бернард задернул занавеску вокруг умывальника.
Миссис Белдербосс прочитала молитву о прощении, и отец Бернард спросил:
– О чем вы хотите мне рассказать?
– О Реге, преподобный отец, – ответила миссис Белдербосс.
– Слушаю вас.
– Я беспокоюсь о нем.
– Почему же?
– Он не спит, преподобный отец. Я имею в виду, дома. Он долго лежит, таращится в потолок, потом встает и уходит.
– Куда же он идет?
– Ну, в этом все дело. Я спрашивала его, но он не отвечает, во всяком случае, не до конца. Он просто говорит, что не может спать и выходит пройтись, чтобы выбросить все мысли из головы. Выбросить какие мысли? Я спрашиваю его, а он меняет тему разговора или сердится на меня.
– Дело, по-видимому, в его брате?
– Вы говорите об отце Уилфриде? Нет. Я так не думаю. Рег бы сказал, если бы это его тревожило. Если уж на то пошло, он занял необыкновенно философскую позицию, когда его брат скончался.
– Вы понимаете, миссис Белдербосс, часто бывает трудно объяснить, как мы чувствуем себя, когда умирает кто-то из близких. Даже тем, кого мы любим. Люди могут надевать маску, притворяться. Уилфрид ведь ушел совершенно неожиданно. Возможно, мистер Белдербосс не совсем смирился с этим. Скорбь в любом случае – чувство совершенно особенное и в сочетании с потрясением может длиться очень долго, прежде чем с ним удастся справиться.
– Он уже целый месяц такой. Бог знает, что соседи подумают.
Последовало молчание, потом отец Бернард спросил:
– В чем именно вы хотите исповедаться, миссис Белдербосс?
– В общем, – начала женщина, – я так беспокоилась за мужа, преподобный отец, когда он бродил и бродил часами, и это при его-то сердце и больном бедре. Вам ведь доводится слышать о всяких ужасах, правда? Разные люди шляются по ночам, и они не постесняются воспользоваться слабостью таких беззащитных людей, как Рег.
– Да, продолжайте.
– Ну, я пошла в аптеку узнать, нет ли у них чего-нибудь, что могло бы помочь моему бедному мужу.
– Не уверен, что понимаю вас, миссис Белдербосс.
– Для Рега. Принять что-нибудь. Чтобы он мог заснуть.
– И что, дали?
– Да. Только Рег не принимал лекарство, вот так. Вы же знаете, какой он.
– Да.
– Так что я растолкла пилюли и высыпала ему в его Хорликс [13] .
Отец Бернард прокашлялся.
– Я чувствую себя ужасно, преподобный отец, но я не могла больше выносить это. Я боюсь, когда Рег уходит. Понимаете? Это случается, ведь так? Всегда начинается с таких вот мелочей… Говорят, нужно следить за предупреждающими сигналами, ведь так?
13
Хорликс (Horlicks) – название укрепляющего молочного напитка одноименной компании.
– И как, помогло? – спросил отец Бернард. – Я имею в виду лекарство?
– Это была первая нормальная ночь Рега за несколько недель, но меня все время гложет вина, и теперь я не могу заснуть. Я ведь нехорошо поступила, правда, преподобный отец?
– Я бы так не сказал, миссис Белдербосс.
– Но я подмешала снотворное собственному мужу.
– Миссис Белдербосс, – улыбнулся отец Бернард, – когда я смотрю на вас и вашего мужа, я вижу любовь, которую Господь желал бы дать всем нам, если бы только это было возможно. В вашем сердце нет злого умысла. Самая страшная ваша вина – что вы немножко впали в отчаяние, а это участь очень многих, поверьте. Идите прочитайте молитву по четкам и попросите Господа о помощи и терпении с Регом. Он сам скажет вам, что с ним, когда придет время.