Ловец сбежавших невест
Шрифт:
Страшно размахнувшись, Тристан напоследок снес огромную каменную голову у второй поверженной статуи, и та огромным валуном запрыгала к нам, потушив свои огненные глаза.
– Ну, - хладнокровно произнес Тристан, смахнув белоснежную прядь со взмокшего лба, - как-то так. А вы волновались.
– Это невероятно!
– вскричал восторженный Генри, с видом победителя поставив ногу на нос отсеченной головы.
– О вас говорили, что вы не самый искусный фехтовальщик, но я смотрю на все это и думаю - а каковы же тогда лучшие?!
–
– Были и пошустрее меня бойцы…
Но не успел он как следует насладиться своим триумфом, как неугомонные статуи вдруг зашевелились. Вспыхнули каменные глаза. С хрустом начали отрастать руки, а голова стала отращивать новое тело.
– Ого, - проговорил Генри, отступая от шевелящейся головы.
– Это так и надо?
– Вообще-то, нет!
– прокричал Тристан, отскакивая от оживающей статуи.
– Какого черта?! Раньше они быстро унимались и не двигались!
Неугомонный Инквизитор снова схватился за меч, но тут не выдержали нервы у меня: не понимая, что делаю, я выхватила пистолет и выстрелила в оживающую голову. Пуля попала прямо в пылающий глаз, и голова мгновенно разлетелась на целую груду неживых каменных осколков.
То же самое я проделала с другими каменными истуканами, и они рассыпались у наших ног тихими холодными обломками.
– Серебряные пули, - сказал Тристан, изумленный.
– Впрочем, можно было и так…
Но наше счастье длилось недолго; каждый камень вдруг озарился алым и закипел лавой, словно адским клеем, который собирался склеить воедино этих неугомонных стражей. Увидев это. Тристан ухватил меня за руку и заорал:
– Бежим!
И это был самый разумный выход.
Мы неслись к теплым огням постоялого двора, вопя и взывая к помощи.
Генри своей трость вышибал из-под наших ног оживающие булыжники, грохот и шум стоял такой, что, наверное, во всем Аду было слышно. Это привлекло внимание владельца гостиницы. Деревянные ставни раскрылись, и в окне замаячили подозрительно знакомые рыжие кудри…
– Да чтоб вам провалиться, Ваша Милость!
– заверещала вампирша, схватившись за голову.
– Вы преследуете меня, что ли?! Не пущу вас! Пусть загрызут стражи, поделом вам будет!
Тристан отвечать ей не стал; выудив из кармана тяжелый, брякающий золотом кошелек, он швырнул его прямо в раскрытое окно, и я услышала, как золото рассыпалось и зазвенело по полу.
– Прими плату или верни!
– прокричал заклятье коварный Инквизитор. Чтобы вернуть все до единой монеты, вампирше пришлось бы ползать по полу и отыскивать все до единой раскатившиеся монеты. Даже если у нее есть мешочек, как у меня Бобби - это заняло бы некоторое время. А так - плата была внесена, и двери перед нами распахивались сами собой, несмотря на то, что хозяйка негодовала и приюта давать нам не желала.
Мы ворвались в холл этого самого замечательного во всем Аду дома и Генри с грохотом закрыл дверь. Темнота, вой и ужас остались там, снаружи. Здесь же все было тихо и спокойно - ну, разве что хозяйка в роскошном зеленом парчовом халате с золотой вышивкой слишком громко спускалась сверху, капая воском с горящих свеч на свое богатое и изящное домашнее одеяние.
– Вы что, следите за мной?!
– кричала она гневно.
– Вы меня преследуете, Тристан Пилигрим?! А кто дал вам на это право?! Я девушка приличная и серьезная, мне ваших ухаживаний не надо!
– О ля-ля!
– весело вскричал Генри, сверкая хитрющими веселыми глазами.
– Тристан, вы что, правда следите за этой девушкой?! Не ее ли прекрасные локоны причина того, что мы попали в Ад?! Нет, в самом деле, это очень романтично - спуститься в Ад в поисках возлюбл…
– Я эту девицу вижу третий раз в жизни, - неуважительно перебил Тристан.
– И я не припомню, чтобы расспрашивал у нее, где она живет.
– С каких пор, - звонким голосом воскликнула девица, уперев руки в боки и заливаясь краской гнева, - грешникам надо говорить Инквизиторам свой адрес, чтобы те их отыскали?! А как же знаменитое инквизиторское чутье?!
– Вот да, - поддакнул неугомонный Генри. Кажется, разворачивающаяся у него на глазах романтическая история приводила его просто в неимоверный восторг. Вот что значит триста лет сидеть взаперти! В восторг приводят самые разные мелочи и обыденные вещи.
Тристан на обвинения не ответил, хмуро окинув Генри неодобрительным взглядом. И я почему-то подумала, что эти двое, Генри и вамприша, недалеки от истины…
– Нам нужны комнаты и ужин, - холодно и с достоинством произнес Тристан, проходя к окну и усаживаясь за стол, накрытый грубой полотняной скатертью. Он завалился на лавку, небрежно вытянув на ней ноги в пыльных сапогах, и у вампирши просто глаз задергался от его нахальства.
– Мест нет!
– злобно прошипела сердитая вампирша.
– Прими плату или верни, - повторил неумолимый Тристан.
– Там денег на десять комнат и королевский ужин. И не нужно врать про то, что нет комнат. Гостиница пуста; иначе б здесь уже была попойка или добрая драка.
– Лучше сдать комнату заблудшей душе или призраку за горсть пыли, чем нахальному, самовлюбленному, лицемерному святоше!
– выкрикнула вампирша, никак не желая подчиняться Тристану.
Тристан и ухом не повел.
– Прими плату или верни, - как заведенный, повторил он, явно довольный, что этих простых слов вполне довольно, чтоб обуздать нрав строптивой девицы.
Вампирша даже зарычала от злости. Вернуть плату - это означало бы, что она всю ночь должна была бы проползать по полу в поисках монет, провалившихся, скажем, в щели в полу. Оттуда их и волшебному мешку достать трудно.
– За десять комнат! Не нужны мне ваши подачки!
– рявкнула она.
– Я честная девушка! Я зарабатываю на жизнь, не обирая постояльцев!