Ловец сбежавших невест
Шрифт:
Глаза Генри страшно и сухо поблескивали, словно лед на промерзшем до дна озере, его палка угрожающе покачивалась. Несчастная девушка, шмыгая носом и оплакивая свою разлуку с любимым, дернула висящий на шее медальон и тотчас же облачилась в нежно-зеленое атласное платье, пошитое по последнему слову моды.
– А присматривать за вами, - продолжил Генри, - будет вон он.
Генри разжал ладонь; на ней, грозно подняв вверх нос и крепко упираясь серебряными лапками, стояла собачка.
– Серебряный бассет?
– недоверчиво спросила я. Генри кивнул:
– Думаете, несолидно? Да, бассет
– А какая собака сгодится для бала?! Я не слышала. Чтоб, например, гончие и легавые славно отплясывали вальс.
– Им и не надо, - ответил Генри.
– Собака - это статусность гостя. Чем выше гость, тем больше он себе позволяет и тем больше с ним возни.
Ни слова больше не говоря, Генри небрежно махнул рукой, роняя собачку, и в тот же миг перед нами встал огромный красавец серебряный дог с умной мордой и длинными ногами.
– Вот и будет у меня небольшая свита, - сказал Генри, аккуратно наворачивая на запястье надувшейся на него девушки серебряную цепочку-поводок.
– Служанка с догом и спутница. Идеальное прикрытие! Сойду за какого-нибудь важного хвастливого графа. Ну, Энди, теперь наша очередь. Переодевайтесь!
– Но, ваше Темнейшество, согласитесь, - гудела Изольда, пытаясь на всякий случай избавиться от серебристого поводка, но то словно прирос к ее руке.
– Вы подвергаете опасности жизнь вашего преданного слуги, вашего друга и брата, Тристана!
– Вот именно поэтому, - ответил Генри, надвигая на лицо черную бархатную полумаску, - Тристан и остался там. Потому что он мой преданный слуга. И помимо своих любовных интересов он помнит о главной цели нашего путешествия: мы ловим королевскую невесту. Это самое главное.
– Попадись мне эта мерзавка!
– бормотала себе под нос Изольда, еще пару раз дернув поводок и обратив на себя внимание серьезного дога.
– Уж я бы ей отвешала хорошенького подзатыльника! Она его заслужила, и даже больше!
– Сделайте одолжение, - ответил Генри.
– Можно даже пару пощечин.
– А как мы ее заставим пойти с нами?
– спросила я.
– Представьте себе, как мы ее будем волочь насильно с бала! Она наверняка станет сопротивляться.
– Велите Бобби ее съесть, - ответил Генри.
– Но Бобби полон всякими разными джентльменами, - напомнила я.
– Это неприлично - девушку сажать в сомнительную компанию нехороших мужчин. В конце концов, честь…
– Ну, так вытряхните их!
– уже слегка раздраженно ответил Генри.
– Выберите окно над пропастью поглубже, и выкиньте этих мерзавцев туда, они этого заслуживают.
– Генри!
– поразилась я его кровожадности.
– Ну что?
– вскипел он.
– Я вижу, что миролюбие - это не всегда хорошо. Всякие негодяи начинают этим пользоваться. Поэтому таким господам надо время от времени преподавать хороший урок! За это недолгое время, что я провел среди обычных людей, я очень многое понял и узнал. И это пошло мне на пользу. Ну, идемте?
Он церемонно подал мне руку в белой перчатке, и мне ничего не оставалось, как вложить свои пальцы в его ладонь и последовать вместе с ним туда, к залу, полному света и музыки.
***
Конечно, я волновалась!
Я думала о том, а не слишком ли мы привлекаем внимание, не излишне ли нарядно мое платье, не слишком ли хорош Генри…
О, Генри!
С каждым мигом, что он проводил с людьми, вне своего странного заточения, в которое он усадил себя сам, он становился все увереннее, все спокойнее, и уже не походил на того наивного вампирчика, которым был вчера.
В его движениях было все больше и больше величественности и силы, и держался он так, будто все должны ему подчиняться. Одним словом, да что там словом - взглядом!
– он мог заставить человека умолкнуть и подчиниться ему. И тут дело было не только в его магии, которая, несомненно, возросла от пары укусов и нескольких глотков моей крови. Дело было в его уверенности в его мужественности в готовности драться, нести ответственность за свои действия и… защищать.
Не навязчиво он накинул на мои плечи магическую пелерину, выудив ее из мешочка Изольды.
– Если что-то пойдет не так, - сказал он, мягко улыбаясь, но глаза его в прорезях полумаски были холодны и серьезны, - то эта магия вся ваша. Спасайтесь и бегите, Энди, вместе с Изольдой. О ней не забудьте - я обещал Тристану ее сберечь. Некрасиво будет, если я нарушу свое слово. Если со мной что-то случится… впрочем, я постараюсь большинство магии, собранной Офелией, уничтожить. И тогда она ослабнет. И у нее не будет времени, чтобы собрать новую магию. Вы тогда должны будете вернуться в столицу, - он вдруг порывисто обнял меня, его рука легла н мою полуобнаженную грудь, и я почувствовала, как в кружевах за корсажем он прячет крохотный листок бумаги. Хорошей, дорогой бумаги. Наверняка вырванная страничка из его записной книжки.
– Дойти до королевского дворца - эта бумага, эта записка откроет перед вами любые двери, - и все рассказать тому, кто вас примет.
– Королю?
– выпалила я, и Генри снова непонятно и мягко улыбнулся.
– Даже если и Королю, - ответил он, ласково коснувшись моей щеки.
– Не спасуйте, все расскажите! Тогда за нею вышлют всех придворных сильных магов, и они ее изловят.
– Генри, вы пугаете меня!
– выкрикнула я, судорожно ухватив его за руки.
– Вы говорите это все таким тоном, будто еще шаг - и вы умрете! А я этого допустить ну никак не могу! Вон Изольда рвется искать Тристана - а почему вы думаете, что я хуже? Я вас не оставлю! Ни за что! И если… если с вами что-то случится, то и со мной это случится тоже! Я готова протянуть вам руку, Генри, если демоны потащат вас в преисподнюю!
– Вы не удержите меня, - с улыбкой ответил Генри.
– Но попытаться можно!
– горячо упорствовала я.
– Да, - радостно ответило Генри, улыбаясь.
– Да! Это самое ценное! Но все же, Энди. Мне важно, чтоб вы выжили. Всем это важно. Выжили и привели подмогу.
– Но почему эти колдуны, - в отчаянии вскричала я, - и эти великие придворные маги не пришли на помощь вам сейчас, почему не они ловят Офелию, демона и эту дурочку-принцессу?!
– Потому, - ответил Генри строго, - что вы даже не представляете себе мощь, которую собрала Офелия. Придворные справиться с ней просто не смогут; а самый сильный маг - Король. Будет ли кидать Король в бой людей, зная, что они все погибнут?