Ловец сбежавших невест
Шрифт:
Люди наполнили зал; все смотрели на принцессу с нескромным любопытством, разглядывали ее, предательницу, словно она была зверь в зоопарке, и ей было нестерпимо стыдно, словно она стояла голой перед всеми.
– Ваше Величество, - звенящим от слез голосом выкрикнула она, подняв пылающее от стыда лицо.
– Я умоляю вас, сжальтесь! Пощадите! И поймите… я смалодушничала. Я побоялась связывать свою судьбу с вами, но я всего лишь слабая женщина. Вы же не покараете меня за это?! Простите, простите меня! Ах, я знаю - вы благородны и милосердны, вы выше сплетен и злословия!
И она упала перед Королем на колени, весьма картинно и экзальтированно, намного более трагично, чем стоило бы.
Отличная попытка выкрутиться, дорогуша!
На секунду я позабыла обо всем - о сэре Перси, который бубнил скороговорки за моей спиной, разминая затекший язык, о Тристане, почему-то знающем мое настоящее имя, о своем страхе перед Гемато-Королем, обо всем!
Я выступила - нет, выскочила из толпы со сдавленным вскриком, потрясая сжатыми кулаками.
– Всего лишь слабая женщина!
– вскричала я яростно, наступая на ошалевшую от моей дерзости принцессу.
– Вы говорите это?! Вы, отплясывающая в доме демона и хвастающаяся своей смелостью, хвастающаяся своим побегом от Короля?! Вы, поставившая на грань войны наши народы?! Вы, продавшая Короля за весьма скромную плату?! И теперь вы льете лживые слезы и взываете к состраданию и милосердию того, кому вчера желали только горя, войны и смерти?! Да что ж вы за человек такой? Что у вас вместо сердца?
– Ложь!
– завопила принцесса, тотчас позабыв, что надо плакать, и подскакивая с колен очень расторопно и ловко.
– Ложь, Ваше Величество! Эти люди, что меня сюда привели - они все враждебно ко мне относятся! Вы знаете, что они… затолкали меня в мешок?!
– Чем мешок плох?
– огрызнулась я.
– Бобби самый лучший мешок в мире!
– Видите!
– заорала принцесса, тыча в меня пальцем и сгибаясь так, словно крик опустошал ее.
– Видите?! Она даже не отрицает! Они сунули меня в мешок, они издевались надо мной, они!..
Гемато-Король чуть шевельнул рукой, и рядом с его троном тотчас появился лакей с подносом. Король подцепил неповоротливыми пальцами белоснежный платок, покрывающий поднос, и я увидела свой мешок, отстиранный, аккуратно заштопанный и с обновленной монограммой, сияющей золотыми нитками. Бобби был как новенький и выглядел странно… живым и довольным. Как мопс, которого накормили кексами.
Из глаз моих брызнули слезы, я даже не сразу попала по мешку рукой, когда лакей поднес мне его с вежливым поклоном.
– Благодарю вас, Ваше Величество, - прошептала я, сживая свой верный мешочек.
За спиной моей возникла какая-то возня, странные возгласы. Будь у меня глаза на спине, я бы увидела, как сэр Перси рвется вперед, расталкивая людей руками и шепелявя: «Фыслуфайте меня!»
Но выступить ему не пришлось, и едкие слова обвинений, которые непременно заставили бы меня сгореть от стыда, застряли у него в глотке, потому что на его плечо легла белоснежная сильная ладонь Тристана, с новеньким сияющим золотым кольцом на безымянном пальце.
– Только попробуй раскрыть свой рот, - очень тихо и очень грозно произнес Инквизитор, сжимая плечо Перси так, что тот присел от страха и боли, - и устроить тут скандал, паршивец. Магией клянусь - я выпущу тебе кишки и отрежу язык. Ты итак натворил немало недоброго, не находишь? На твою невесту у Его Величества свои планы, и невежливо, демон тебя отымей, высказывать ему свои пожелания касательно Анжелики. Ты не в том положении, чтоб просить. Понял?
– Моя ложка-а-а, - тихо проскулил безутешный Перси.
– Твоя жизнь, - напомнил Инквизитор, хлопнул его по плечу и белым призраком растворился в толпе.
И потому, когда я обернулась посмотреть, что там происходит, я увидела лишь заискивающуюся улыбочку Перси и его подобострастный поклон.
– Ваше Величество!
– с новой силой воззвала принцесса.
– Я прошу, я умоляю вас меня простить! Мой необдуманный поступок многому меня научил, на многое открыл глаза! Я многое поняла!
– Что же вы поняли, - прогудел Король низко и глухо.
– Я поняла, что за мною наблюдают сотни тысяч глаз! Я поняла, что любой мой поступок, любой мой промах могут обернуть против меня. И потому я, как королева, должна быть умна, осмотрительна и безупречна, - принцесса с достоинством вздернула точеный подбородочек и посмотрела на Гемато-Короля спокойно и серьезно. Ах, какая игра! Ей бы в балаган, в театр, где скачут, размахивая ногами в канкане, визжащие девицы! Ей цены б не было!
– Молю, простите меня!
Гемато-Король посидел немного неподвижно и безмолвно. Его разряженные гости затаили дыхание, всеобщее внимание было приковано к нему в ожидании вердикта, который он вынесет.
А Гемато-Король вдруг ухватил себя одной рукой за другую, потянул металлическую массивную перчатку, и сдернул ее, обнажив тонкую, красивую, вполне человеческую кисть.
Этого не было никогда; вообще никогда с тех пор, как Гемато-Короли сели на трон! И толпа гостей, чуть испуганная и шокированная, отпрянула с громким «ах!», глядя, как Король, скинув перчатку на пол, спешно освобождается от второй.
Невозмутимые лакеи сновали туда-сюда возле трона, подбирая предметы металлического гардероба, которые раскидывал их Король. Они отстегнули его громоздкие сапоги, помогли ему вынуть из них ноги, обутые в белые остроносые щегольские ботинки. Приняли черный шлем и откинули ту самую дверцу, которая в ту ночь была открыта, и так меня напугала.
Человек, до того сидящий в доспехах Гемато-Короля, поднялся с трона, встряхнул черными волосами, красиво упавшими на его плечи, на золотые эполеты, на белоснежную ткань парадного мундира, и Генри, освободившись от доспехов, легко сбежал к нам по нескольким ступенькам, ведущим к его трону.
– Генри!
– только и смогла произнести я. Сказать, что я была поражена - значит, ничего не сказать. Я не верила своим глазам, я не могла говорить, не могла дышать, не могла осмыслить ни одну из мыслей, возникающих в моей голове.