Ловушка для химеры
Шрифт:
– Ерунда, - фыркнула Даша, - во-первых, каннибализм у змей очень редок, своих собратьев они почти никогда не едят. А что касается змей разных видов, то крупные ужи преспокойно лопают гадюк, но что-то я не слышала об уже, который таким образом стал ядовитым...
Улыбку пепельноволосого ученого Даша увидела в зеркале.
– Самым известным отравителем считается Оноре ди Сильва, который изобрел "порошок наследования". Откуда название - понятно. Согласно древним свиткам, порошок состоял из мышьяка обыкновенного, уксусно-свинцовой соли, толченого стекла и прочих таких же забавных ингредиентов. Достаточно было вдохнуть его один раз, чтобы твои наследники вступили в права...
– Вероятно, для достижения лучшего эффекта нужно было засыпать порошок в нос и рот жертвы, а для гарантии накрыть подушкой и подержать, - ядовито заметила девушка.
– Знаменитая жрица Анарди открыла "формулу любви". На рассвете Великая Девственница собирала золотых жуков Карити, толкла их, выдерживала в растворах. Несколько капель любовного напитка оказывалось достаточно, чтобы любой мужчина немедленно воспылал страстью к даме...
– Передозировка приводила к судорогам, рвоте и смертельному исходу?
– невинно предположила Даша, забираясь на диван с ногами.
– Как-то так, - кивнул Волк. Подцепив стеклянной пипеткой каплю крови, он совершенно спокойно стряхнул ее себе на сгиб руки и аккуратно понюхал, а потом даже слизнул и покатал на языке. Правда, глотать не стал - плюнул.
– И что говорит органолептический анализ? Кстати... ничего, что ты всякую неизвестную науке пакость в рот тянешь?
– Я же сначала нюхаю, - Волк пожал плечами.
– Анализ говорит, что это не яд.
– В смысле?!
– Даша даже подскочила, - Ты же не будешь утверждать, что знаешь на вкус все отравляющие вещества, которые существуют в вашей природе?
– Ни в коем случае. Хотя бы потому, что вкус некоторых из них можно узнать только раз. Нет, Даша, все проще. Это одна из граней моего дара - если в состав вещества входит яд, кончик языка начинает жечь.
– Я не Станиславский, но мне так и хочется сказать: "не верю"!
– Почему?
– Потому! "Все есть яд и все есть лекарство, различие только в дозе". Обычная вода может убить, если выпить ее слишком много.
– Это работает не так, - она уже научилась слышать, когда Волк чуть-чуть приподнимает правый уголок губ, голос его становился ощутимо теплее и мягче, словно мягким пледом укрывая озябшие плечи, - скажем так, все двести пятьдесят шесть видов аконита я различу... даже по видам. И скажу, какая доля вещества в предложенном объеме, для чего его используют в данном, конкретном случае - для убийства или лечения. При этом, сама понимаешь, всю бутыль мне пить совершенно не обязательно.
– Это какая-то магия...
– помотала головой Даша.
– Ну, в общем, да. Магия. Только не "какая-то". Я Мастер Зелий. Редкий, но пока не исчезающий вид. Мы встречаемся в дикой природе... иногда.
Увлеченная разговором, Даша не заметила, как Волк разместил кровь по чашкам, добавляя туда один или несколько компонентов... причем весы оставались на подоконнике, Мастер Зелий действовал исключительно своими чуткими пальцами. Тихий звон клепсидры отметил начало некоего действа, которое, похоже, требовало времени.
– Что дальше?
– спросила она.
– Подождем. Терпение - это универсальный катализатор, который может превратить в золото не только железо, но даже коровью лепешку. Держи, счастье мое нечаянное, - в руках у Даши оказался не дорогой хрустальный бокал, к которым она здесь уже привыкла, а одна из невесомых чашек. На дне плескалось... видимо, вино. Красное. Пахло и выглядело оно именно как вино. Волк пьет из химической посуды?
– Рискнешь выпить с отравителем?
– Даже не знаю, - Даша с сомнением покачала головой. Ее глаза смеялись.
– Сделаем проще, - Волк взял чашку из ее рук и дал ей свою.
– Ты мог это предвидеть...
– Конечно, - он снова забрал обе чашки и несколько раз быстро поменял местами, - бери любую. Я возьму оставшуюся и выпью первым.
– Договорились, - Даша потянулась к одной чашке. Подержала над ней руку - и взяла другую.
– За что пьем?
– Скажи сама. С меня вино - с тебя тост.
– Тогда... за то, чтобы ты никогда не пожалел о нашей встрече!
Волк медленно покачал головой:
– Даже представить себе не могу таких обстоятельств, при которых я бы пожалел...
Он пил медленно, закрыв глаза и смакуя каждый глоток. Даша поймала себя на том, что, не отрываясь, смотрит на его руку, обнимающую чашку. Красивая рука. С сильным запястьем и длинными, гибкими пальцами... Потом сообразила, что сама не сделала ни глотка, подумала, как это можно истолковать - и быстро исправилась, проглотив дорогое коллекционное вино как дрянную паленую водку в родной общаге. Вкус напитка остался за кадром.
Волк, наконец, открыл глаза. Посмотрел в ее чашку. Улыбнулся? чуть-чуть, в своей манере. Забрал у нее посуду, поставил куда-то назад, Даша услышала, как стукнули донышки о дерево.
– Ты-то не жалеешь?
– Нет, - ответ выскочил сам, раньше, чем она успела подумать.
– И? Я могу тебя поцеловать?
– А у тебя там ничего не взорвется?
– спросила Даша почему-то шепотом.
– Да вроде не должно, - таким же шепотом ответил Волк, - но если вдруг...
– Взлетим вместе?
– предположила Даша, облизнув враз пересохшие губы, - Это будет очень романтично.
– Не-а. Вокруг этого дивана пассивный сферический щит, он активируется при любом намеке на опасность.
– увидев, как вытянулось ее лицо, Волк едва не рассмеялся, - Не романтичный я тип, да? Все испортил. Я исправлю, Даша. Только я молчать буду, ладно. Слова - не сильная моя сторона, я в другом эксперт...
Я занималась подсудным делом. Подсудным - в нашем мире, но, наверняка, здесь такие вещи как кража интеллектуальной собственности, тоже не приветствовались.
В библиотеке замка Монтрез обнаружился совершенно потрясающий травник: старинный, в толстом кованом переплете, с красивыми рисунками, выполненными пером и тушью. Да бог с ней, с красотой, главное - рисунки были понятны и узнаваемы, а еще снабжены четким цифровым указателем: где у сей травки вершки, где корешки, от чего помогает или наоборот... Наоборот, кстати, встречалось так же часто. Автор травника не разделял рецепты на лечебные и отравительские, писал все подряд. То ли в голову не пришло, то ли это был его жизненный принцип.