Ловушка для химеры
Шрифт:
– Тот точно поможет, - немедленно согласился Кот.
– Радикально. Больше ничего болеть не будет.
И не выдержал - даже не засмеялся, заржал. Зрелище Первого Герцога и Регента, которого перегибает от хохота, оказалось заразительным.
– Но ты же понимаешь, что этот марш наемников по Империи возможен только в одном случае...
– Полном параличе центральной власти. Или ее... лояльности.
– веселье Кота словно саблей срезало.
– Соседи?
– А как мыслит Совет Лордов?
– Как всегда - радужно. В Рогери недавно был бунт, у Полночи свои проблемы, Керату мы недавно помогли, и, в благодарность, они в наши свары с Фиолем не полезут. А что думаешь ты?
– То же, что и ты, - пожал плечами Винкер, - Рогери свой бунт почти задавил, Полночь скажет, что "это не проблемы", а Керату забудут про нашу помощь так же легко, как про свои внешние долги. Если Змея грохнут, никто из них не постесняется оторвать себе кусок от нашей земли.
– Если Змея грохнут, - невыразительно повторил Эшери, - на его место сяду я. И посмотрим, как быстро до всех этих не стеснительных дойдет простая вещь: Рамер Девятый - лапушка. Как думаешь, когда они захотят его воскресить? Через неделю?
– Я бы сказал... сутки.
– Винкер криво улыбнулся, - И кое-кто из наших оппонентов это отлично понимает уже сейчас.
– Он параноик.
– Священный параноик, - поправил стратег. Помолчал. И все-таки спросил, - Надо объяснять, что это значит?
– Если Змея планируют убрать...
– То тебя попытаются убрать еще раньше. И это наш единственный шанс схватить заговорщиков за колокольчики и узнать, что и когда планируется в Аверсуме. Если мы его упустим...
– Шпаги при нас.
– Не-е, - мотнул головой стратег, - слишком просто. Если облажаемся - пойдем всей командой в жрецы. На десять лет.
Монтрез поперхнулся вдохом:
– Ты серьезно?!
– А похоже, что шучу?
Взгляд черных глаз был похож на Бездну, на смерть, на предрассветное небо - на что угодно, только не на последний анекдот сезона.
– Хвала Темным Богам - я буду мертв, - искренне обрадовался Кот.
– Служить тебе?!! Да легче сразу повеситься, хотя бы и за ноги! И это меня боятся! А кто-то даже императора! Хвост, огонь... Какие, право, мелочи.
– Ты ведь тоже сейчас не шутил, - уточнил Марк.
– А демоны его знают, - Эшери махнул рукой и мягко улыбнулся, - забудь. Мы друг друга давно приняли, светлыми и темными. А весь остальной мир... ну, как-нибудь проглотит. Выхода-то нет.
Я проснулась от тихого, спокойного дыхания рядом. Ничуть не сонного дыхания. Темнота смотрела на меня знакомыми черными глазами и обнимала - мягко, почти невесомо. Чуть-чуть касаясь...
– Вернулся, - я ткнулась носом в Марка, обхватила его руками, с силой притянула к себе, - Когда? Почему сразу не разбудил?
– Я в процессе, - хмыкнул он.
– В процессе!
– Смеяться или злиться?
– А если бы я не услышала тебя?
– Но ты же услышала...
– Ты мог бы сделать меня счастливой на десять секунд раньше!
– Плохие каникулы, - мгновенно согласился Марк, - обещал все время быть рядом...
– "Не обещайте деве юной..." - я потерлась об него лбом. От Марка пахло тонко и горько: кофе, хорошее... очень хорошее вино, дорогие и крайне неприятные духи и тихонько, на грани - запах то ли леса, то ли грозы - чем-то он меня тревожил. Так пахло от Его Императорского Величества в нашу первую и последнюю встречу. "Деликатное положение" проявляло себя как-то странно: нюх обострился до такой степени, что позволял спокойно наниматься в полицию в качестве служебно-розыскной собаки.
– Сначала спасали родину и императрицу. Потом сидели с Эшери и строили козни, от которых весь мир вздрогнет, - пробормотала я.
– и, разумеется, пили кофе. Чертову прорву кофе на ночь. Будни великих черных колдунов, ничего особенного...
– Как же я кошмарно по тебе скучаю, - голос Великого Черного опустился почти на целую октаву и ушел в шепот. Почти неслышный, но ощущаемый, как горячий, очень горячий ветер.
Благие намерения... И как только кому-то удается мостить ими дороги, скажите на милость? Мои вот еще ни разу так и не дожили до воплощения в действительность. Ведь хотела сказать ему, что устала, плохо себя чувствую, беспокоюсь... Что там еще? Голова болит? И, разумеется, промолчала, как последняя... хорошая жена.
Руки неторопливо распускали шнуровку на плотной ночной рубашке. Как там в романах? Разум кричал: "НЕТ!", но тело предало белокурую деву?.. Ничего подобного, разум был полностью согласен с телом, и, чтобы не мешать, вообще заткнулся.
Ладонь, жесткая и горячая, скользнула по плечу, щекочуще и нежно... Остановилась. Вернулась назад.
Вот ведь! А еще в тех же романах пишут, что у мужчин в такие моменты мозги полностью отключаются. Видимо, у тех, кто эти романы пишет, мозги отключаются в другие моменты - за клавиатурой.
– Что это? Откуда?
– Ну, понимаешь... Мы с Дашкой решили пиццу приготовить. А у меня неожиданно голова закружилась, я упала... прямо на нее. А у нее как раз нож в руке был. Она колбасу резала.
– Боевым стилетом?
– Ну, что под руку попало, тем и резали.
– Удобно было?
– осведомился Марк.
– Ничего, что стилет это колющее оружие, а не режущее. Стесняюсь спросить, чем вы раскатывали тесто.
– Пальцы почти не касаясь, но тщательно ощупали свежий рубец от полностью зажившей раны. Целительская магия... Еще пара дней, и от него бы не осталось и следа.
Маргарита, ты - кретинка!
– Эшери знает? Хотя, о чем я. Конечно, знает.
– Я попросила его молчать.
– И он послушался, - иронично кивнул Марк. Он не сердился на меня, все было гораздо хуже - он был невероятно встревожен.
– Это была ошибка. Несчастный случай. Больше не повторится...
– если у меня хватит мозгов держаться подальше от императорского дворца. Но об этом лучше помалкивать.
– С тебя ведь не взяли какой-нибудь клятвы?
– спросил он. Голос Великого черного колдуна для меня всегда звучал, как музыка: саксофон-альт, или лерт... Даже не предполагала, что его звук может быть таким похожим на погребальный колокол.