Шрифт:
1
Для мероприятия в парке строили павильоны и беседки, по площадке прохаживался молодой мужчина по имени Павел, симпатичный и на вид немного бухой, хотя, кроме кефира, он ничего не пил, да и то в обед вчера. Сегодня он забыл позавтракать, но еда его мало интересовала. Завтра наступал срок сдачи проекта, а исполнительницу главной роли не выбрали. Вина лежала именно на сценаристе, который отвергал кандидатуры режиссёра. Любой бы впал в отчаяние, но Павел (он и являлся сценаристом) продолжал надеяться.
Его спутница, женщина
Павел перешагивал через упаковки плитки и строительный мусор, прислушиваясь к объяснениям гида. В прошлом она была садоводом.
– Тут вы видите поле тюльпанов сорта «Мастер», а здесь – сирень, сорт «Маргарита». При входе на бьеннале мы развесим цветные флажки и установим фургоны с едой, – рассказывала она.
Павел поморщился. Тюльпаны смотрелись слишком ярко, резко и неправдоподобно.
– Чем ещё вы можете нас удивить? – спросил он из вежливости.
– Я? Нет. Это ваш продюсер выбирала цветы по каталогу. Да вы сами спросите у Людмилы Яковлевны.
– Я бы предпочел ирисы. Ну и нарциссы.
– Нарциссы отошли. А ирисам еще рано.
– Понятно.
Площадка не готова. Он делал фотографии и отослал режиссёру. Презентация разваливалась на глазах – таково его мнение. В ответ он получил совет: «Если что, обращайся к Акуншину. Он знает, что делать».
Этот похмельный, но симпатичный тип находился у прицепа с едой. Он был весьма общительным, что делало его душой общества, и странно, что для него не нашлось другой работы, кроме как торговать сосисками в тесте. И сейчас молодой человек возвышался за прилавком и перешептывался с каким-то нариком. При появлении Павла разговор стих, и подозрительный тип поспешил слиться.
– Чем помочь? – голос Сергуни Акуншина сделался притворно участливым. – Поменять цветочки?
Ему уже успели настучать.
– Ко мне должны прийти на собеседование. Увидишь девушку, сразу направляй ко мне.
– Описание имеется?
– Голос такой хрипловатый, – заметил Павел. – Лично её не видел.
– Чего? – обалдел нарик, показавшийся из-за кустов: он не успел отойти далеко.
– Дядя шутит, – одернул его Сергуня.
Противный, скользкий тип, вот уж к кому не стоит обращаться за помощью. Павел сам был виноват. С самого начала он угодил в ловушку, куда его загнал интернет-роман по переписке. Фотография была явно фальшивой, перерисовка с древнегреческой статуи. Он влюбился в голос – низкого тембра, с легкой хрипотцой, дрожь от которого гуляла у него не только в ушах, но и в затылке. Их первый телефонный разговор закончился ссорой, второй – романтической нотой, а встреча грозила закончиться, так и не начавшись.
А всё потому, что Павел предложил ей участвовать в презентации на бьеннале. Сначала он пригласил её в ресторан, но куар-кода ни у кого из них не было. Двоюродная сестра Лена сказала: «Зачем ресторан? Это старомодно. Пригласи её в проект. Нам как раз не хватает модели».
– Слушайте, я вспомнил, – сунулся нарик. – Тут приходила одна девушка.
– Вот как? – Павел посмотрел вопросительно. Этот тип имел вид лгуна и выдумщика. – Говори, не томи.
– Её привела одна тётка. Они пили кофе, и бабка обещала, что ей дадут роль, гарантированно.
– Тетку звать Людмила Яковлевна Бронштейн, – сразу определил Сергуня. – А девчонка – её протеже. Что, пойдем приветствовать героиню?
– Да нет. Флаг им в руки. Но я в этом не участвую, – Павел покачал головой.
Когда он уйдет, Сергуня расскажет своему приятелю, что Бронштейн – тёща сценариста, и вообще. вся эта киношная лавочка – семейное предприятие. Режиссер Лена – двоюродная сестра Павла, ну и так далее. Только он не скажет. Что этот проект некоммерческий, никто из участников не получит денег. Кроме него. Ларёк с едой приносит небольшую, но прибыль, а если знать, как подработать, то и весьма существенную.
Павел знал о ком шла речь, претендентка встретилась ему у входа, видимо, специально его поджидала.
– Молодой человек, мы не знакомы…
– Не сейчас, я занят, – ответил он.
Типичное не то. Она даже не удосужилась узнать его имя.
Что это? Происки продюсера? Или новая находка Лены? Павел подозревал, что после смерти жены родня не оставляла надежды его женить вторично.
Его приветствовал оператор Саня – черный, взъерошенный – и похвастался новой камерой и джипом, одолженным у товарища. Он прибыл в парк по каким-то своим делам и разговаривал с Акуншиным. «Терпимее надо к людям быть, Паша», – поучал он на правах близкого друга. Впрочем, дружил он не с Павлом, а с его двоюродной сестрой Леной, если их отношения можно было так называть. Встречаются, но еще не помолвлены. Одним словом, дружат.
Лена Вироннен постоянно экспериментировала – как в режиссуре, так и в личных отношениях. Её последней жертвой стал оператор Саня, разведенный, которого Лена отбила у своей бухгалтерши, когда та ушла в отпуск. В это время подруга Лены, в возрасте уже дама, призналась, что хочет ребенка и попросила Лену договориться с Саней. Как можно отказать? Устраивая их свидание, Лена и влюбилась.
Короче, еще тот ходок этот Саня.
На вечер он наметил шикарные планы, которым не могло помешать даже хроническое безденежье.
– Паша, тяпнем коньячку после презентации? – предложил оператор.
– Рано еще планы строить. У нас модели нет. – Павел отказывался веселиться.
– Ты о чём? Ленка с Бронштейн нашли одну кралю. Милая девочка.
– Боюсь, нам она не подойдёт.
– Да что ты говоришь, Паша? У героини там даже слов нет. Лень было написать, да? Ладно. Ладно, не вмешиваюсь в творческий процесс. Слова – лишний кипеш, зряшная трата времени. Всего-то и дело, что раздеваться. Все девчонки это умеют. Разве нет?