Лучший коп Мегаполиса
Шрифт:
Я снова достала бластер и, осторожно разрезав узким лазерным лучом сердечник на две доли, бросила их ему. Он недоверчиво посмотрел на меня, потом внимательно обследовал половинки сердечника.
— Есть! Металлический орёл. Откуда ты знаешь, что он там?
— Это фирменный знак киотской компании «СингРоботИнкорпорейшн». Три года назад был громкий скандал, связанный с тем, что на заводах этой компании делали киборгов-штурмовиков для господ, которым место здесь, в колонии. Кроме того, по заказу они перестраивали живых людей в киборгов второй степени, в просторечии — зомби. Компанию тогда прикрыли, и теперь,
— И они допустили такую оплошность? Фирменный знак.
— Только внутри сердечника, вряд ли кто-то будет туда заглядывать, а честолюбие не чуждо и злодеям, которые желают остаться инкогнито. Я уже видела один такой сердечник и орла внутри него, но понятия не имела, для чего он может использоваться.
Лонго пристально смотрел мне в глаза.
— А теперь скажи честно, ты из Инспекции?
Я поморщилась.
— Глупо, Лонго! Хотя подсылать красивых девиц к ничего не подозревающим парням в духе этой организации, но я не из тех девиц, а ты — не из тех парней. Я никогда не работала на Инспекцию и никогда не буду на нее работать.
— Почему?
— У них слишком строгая дисциплина, — усмехнулась я. — Кроме того моё звание не позволит мне заниматься простыми делами. И вообще, я на заслуженном отдыхе и могу, наконец, делать то, что мне хочется. Звания и дисциплина ушли в безвозвратное прошлое. Займемся делом, дорогой.
Лонго поднялся и с сожалением посмотрел на киборга.
— Жаль, что ты его сломала. Он должен был привести нас к ним.
— Если мы им нужны, то они нас, итак, получат. Пойдём.
Мы повернулись и пошли в сторону флаера.
ХII
В белом зале было пусто и гулко. Я сидела в высоком кресле. Мои руки, ноги, шея и талия захватами удерживались в полной неподвижности. Я смотрела на стену, сплошь покрытую экранами, шкалами и приборными панелями. В зале стояло ещё одно кресло. Из-за конструкции подголовника я не могла повернуть голову, но краем глаза видела в нём Лонго. Его положение было не лучше моего. Кроме нас здесь было ещё пять человек, высоких сухощавых пелларцев с непроницаемыми лицами в полицейской форме. Судя по погонам, это были офицеры от лейтенантов до капитанов. Они молча смотрели на нас. Я сразу поняла, что произошло. Мы сами не раз пользовались таким трюком в былые годы. Если нам нужно было тихонько взять ребят, которые могли оказать вооружённое сопротивление, мы применяли газ с длинным сложным названием, который в просторечье назывался «нежным обухом», поскольку он мягко вырубал жертву, попутно стирая из его памяти последние воспоминания перед отключкой. Сами же мы в зоне распыления работали в костюмах индивидуальной защиты. В подтверждение моей догадки в стороне на одном из кресел были сложены серебристые оболочки лёгких скафандров.
Дверь в зал отворилась, и появился ещё один капитан, высокий, с красивым надменным лицом, породистый, как вся свора Людовика ХV.
— Добрый вечер, господа, — спокойно произнёс он. — Я думаю, что вы удивлены тем, что перенеслись в одно мгновение из двора на Тикона-стрит сюда. Но вы удивляетесь зря, поскольку прошло уже двадцать часов. Простите, я не представился. Впрочем, лейтенант Руфах меня узнал, а вам, мисс Бэнтли, я назову свое
— Откровенность за откровенность, Нейт. Как вы всё это провернули?
— Нет, не пойдёт, лейтенант, — покачал головой пелларец. — Вы уже прекрасно поняли, что обречены. Живым вы отсюда не выйдете, но всё же откровенничать я не буду. Я не землянин. Это у них слабость исповедоваться перед палачом и перед жертвой. Не хотите говорить, я всё узнаю и так. Мне остаётся лишь возблагодарить свою прозорливость за то, что я не приказал уничтожить вас до пробуждения. Вы-то мне были больше не нужны. От вас я получил всё, что меня интересовало. Это была хорошая идея с кристаллом. Вы, действительно, ввели нас в заблуждение и заставили пойти на контакт. И всё же, вы ошиблись.
— Где?
— Вы недооценили наши возможности, лейтенант. Впрочем, это не ваша вина. Техническое оснащение колониальной полиции сильно отстаёт от уровня Объединения, хотя и полностью соответствует возложенным на неё задачам. Пока вы были в бессознательном состоянии, мы вас проментоскопировали, и теперь нам известно всё о вашей гениальной операции с миллионным чеком. Кстати, как я и подозревал, идея принадлежала не вам.
Нейт повернулся ко мне.
— Вы крепкий орешек, мисс Бентли. Вы меня очень заинтересовали, и я хочу знать о вас всё. Вам известно о засекреченном деле «СингРоботИнкорпорейшн», вы меньше месяца назад встречались с Альбелином, вы не служите в Инспекции, и вы совершенно не поддаетесь ментоскопированию.
— Даже в бессознательном состоянии! — посочувствовала я.
— Это не так сложно, если есть соответствующая подготовка, — возразил он. — В десанте, разведке и некоторых других подразделениях земного космофлота очень многие специалисты автоматически сопротивляются любому посягательству на информационные хранилища мозга. Точно так же они мало поддаются внушению и совершенно не подчиняются насильственному воздействию на волю. У вас на Земле отлично развито психокодирование и область аутотренинга. Поэтому мне придётся поговорить с вами просто.
— Я не обещаю искренних ответов на ваши вопросы, Нейт.
— Очень жаль. А мне бы хотелось знать кто вы, зачем вы здесь, где находится Альбелин.
— На первый вопрос я не отвечу. На второй… Я здесь по чисто личным делам. Третий… Альбелин там, где считает нужным находиться, но у вас будут крупные неприятности из-за того, что вы прикрываете свои махинации его именем. Ему это не понравится.
— Он не узнает. Его ведь нет в Колонии.
— Вам это известно и без меня, иначе бы вы не решились на такую наглость. Но то, что он не узнает, весьма сомнительно.
— Кто ж ему скажет? Вы?
— Не знаю. Главное, что он узнает об этом.
— Я вижу, вы до глубины души оскорблены моим поведением, — холодно улыбнулся он. — Вы что, полномочный представитель Альбелина? Представляете его интересы на Клондайке?
— Последнее время я представляю только свои интересы.
— У вас есть связь с Альбелином?
— Нет.
— Вы лжёте!
Я с удивлением посмотрела на него.
— А почему вы нервничаете? Зачем он вам нужен?
— Он преступник и должен сидеть в тюрьме, — заявил Нейт