Люби меня нежно
Шрифт:
– Ты готов умолять меня?
– прозвучал вкрадчивый голос.
С каких это пор любовницы, явившиеся во сне, имеют право голоса? П. Т. приоткрыл глаза. Святые небеса! Синтия сидела на нем, как принцесса на троне, и улыбалась, словно кошечка, отведавшая сливок.
– Синтия!
– закричал он, пытаясь оттолкнуть ее.
– О нет!
– со смехом отозвалась она и умопомрачительно шевельнула бедрами. И снова сменила амплитуду движений.
Она играла с Питером, как кошка с мышкой, и вдруг замерла. Она остановилась и улыбнулась, своим спокойствием доводя принца до сумасшествия.
–
– простонал он. Она наклонилась и пощекотала его подбородок.
– Это не я затеяла эту игру, красавчик. Я жду, когда ты начнешь умолять меня, принц Питер. Помни, никакого секса, пока ты сам не попросишь об этом.
– Синтия, но мы решили, что просить должна ты. Не останавливайся, иначе я взорвусь!
Он попытался удержать ее бедра и заставить возобновить соблазнительный танец, но она ударила принца по рукам.
– Я уже просила… несколько часов назад. Теперь твоя очередь.
Все это время она медленно водила прядью волос по соску принца. Он и предположить не мог, что это его мощная эрогенная зона. Ему показалось, что его пронзает током, а его пульсирующий член требовал продолжения праздника.
Перехватив его руки, она склонилась над ним так, что почти слилась с его телом. Она раскрылась ему навстречу, и он ощутил, как ее настиг оргазм. Он был потрясен ее чувственностью.
Он ощущал жар ее тела. Принц жадно потянулся и поцеловал ее в грудь. Синтия тихонько застонала, и П. Т. начал ласкать ее смелее. Она была уже не в силах сдерживать себя. С ее уст сорвался умоляющий стон. Она переживала яркий оргазм, и принц попытался приблизить желанную разрядку, но Синтия проявила невиданную жестокость, не позволив ему сделать ни одного лишнего движения. Он сдался и закричал:
– Прошу тебя, прошу тебя, прошу, прошу! Умоляю, люби меня!
Удовлетворенная, она возобновила движение. Сначала медленно и чувственно, а затем все быстрее и бесстыднее. Но принцу было этого мало. Не покидая ее лона, он легко поменял позу, опрокинув Синтию на спину. Он сплел свои пальцы с ее пальцами, готовясь к буре. Казалось, в него вселился дьявол. Он был готов пронзить ее до самого сердца! Все убыстряя ритм, он шептал какие-то слова, перемежая их поцелуями. Она немного согнула ноги в коленях, словно желая защитить себя и одновременно понимая, что не в силах остановить приближающийся взрыв. Он хотел, хотел, хотел…
И вдруг, издав протяжный стон, похожий на рык льва, ощутил, как ее лоно принимает его семя.
Его сердце билось в бешеном ритме. Он медленно поднял голову и взглянул на свою потрясающую жену.
Она застенчиво улыбнулась ему в ответ.
«Как она может выглядеть столь робкой после того, как чуть не свела меня с ума?»
– Мой принц!
– выдохнула она.
Он перекатился на бок, увлекая ее за собой, и засмеялся. В его смехе звучала искренняя радость.
– Принцесса, бал уже начался.
Глава шестнадцатая
Сказка Синтии превращалась в явь. Во всяком случае, в течение следующей недели. Хотя Наоми всегда маячила рядом, она очень заинтересовалась историей Дакоты и прочла все, что было в библиотеке у Синтии. Леди по соседству оказалась архитектором-реставратором и дала Наоми кучу книг на волнующую ее тему. Наоми казалось, что она попала на небеса.
П. Т. выказал себя таким преданным и любящим мужем, о каком Синтия могла только мечтать, хотя она все еще не была уверена, имел ли их брак официальную силу. П. Т. сказал, что согласен жениться снова, и она восприняла его готовность с энтузиазмом. П. Т. приходилось уезжать для участия в презентациях, в которых его сопровождал Альварез, но большую часть времени он проводил с Синтией, работая дома. В его отсутствие она выполняла поручения своего босса и без труда поддерживала необходимые деловые контакты.
Жизнь складывалась как нельзя лучше, и Синтия была полна надежд.
Единственное, что не могло не волновать ее, - это все растущая обеспокоенность ее мужа. Что-то шло не так, но он отказывался обсуждать это с ней. Иногда она бросала на него случайный взгляд и замечала, что в его глазах поселился страх. Если она спрашивала принца о причине тревоги, он тут же замыкался в себе и неизменно отвечал:
– Мы обсудим это сразу после торгов.
В спальне же он умел заставить ее забыть обо всем на свете. Однажды он крепко прижал ее к себе и страстно прошептал:
– Синтия, никогда не бросай меня. Что бы ни случилось, помни, как сильно я люблю тебя!
Синтия не один раз вспоминала его слова, и ее охватывало нехорошее предчувствие.
В то утро они сидели в кухне и пили кофе. В дверь позвонили. У П. Т. не было ни одной запланированной встречи, да и часы показывали всего девять утра. Синтия и принц вопросительно переглянулись.
– Оставайся здесь, - приказал он.
Захватив пистолет Наоми, он осторожно направился к входной двери. На нем были лишь старые серые спортивные брюки.
Синтия уже давно заметила, как ее квартира «обросла» личными вещами принца. Каждый раз, возвращаясь, он привозил с собой новую одежду, которая теперь валялась повсюду. Синтия всегда гордилась своим талантом поддерживать идеальный порядок, но, к своему удивлению, не возражала против безалаберности мужа. Наверное, потому что была безумно влюблена.
– Возвращайся, - приглушенным голосом сказал он, когда заметил, что она идет за ним.
Он выразительно посмотрел на ее ночную сорочку, которая едва доходила ей до середины бедер. Это был его подарок, сделанный без повода только вчера. Проходя мимо магазина, он решил зайти и купить какую нибудь милую вещицу. Его внимание привлекла эта кружевная сорочка, на которой было написано: «Мой принц - лягушка, но я жду чудесного превращения со дня на день».
– Посмотри, кто там, - тихо отозвалась она, указывая на глазок в двери.
Он возмущенно вздохнул, не желая мириться с ее упрямством, но сделал так, как она советовала.
– Черт побери!
– воскликнул он, положил пистолет на стол и начал открывать многочисленные засовы.
– Вот тебе и планы на утро.
Синтия знала, что он имеет в виду: когда полчаса назад они вместе принимали душ, он делился с ней своими «планами», а она краснела в ответ. Он заверил ее, что она, кстати, в последнее время краснеет гораздо реже.