Люби, Рапунцель
Шрифт:
Под душем девушка пробыла достаточно долго. Ни о какой экономии воды не могло быть и речи.
«Как же это произошло? – Даня смотрела на свои оголенные ноги, но даже ей не хватало выдержки любоваться этим зрелищем больше десяти секунд. Руки так и тянулись прикрыть мерзкие раны. – Как же его не стошнило? Меня-то от себя тошнит, а он ведь весь такой чувствительный…»
Она присела на корточки и подставила под теплые струи спину. Во время близости с мужчинами она никогда не позволяла раздевать себя полностью. Изворачивалась и прилагала уйму усилий, чтобы у партнера не было возможности рассмотреть ее увечья.
«А что же случилось вчера? Я проснулась в платье, а значит, его не снимала. Может, инстинкт самосохранения сработал, и мне хватило ума прикрыть ноги тканью? Чулки-то я с себя стянула… О, дьявол! Как будто это самое страшное, блин! Нашла, о чем волноваться, тупица Шацкая! Не шрамы твоя насущная проблема, вовсе не они. Как теперь выпутываться из всего этого дерьма? Я не озаботилась всерьез поисками другой работы, поэтому не сумею вот так запросто бросить эту. Если только…»
Даня выскочила из душа и бросилась к мобильному, который оставила заряжаться на полке – здесь же, в ванной комнате. На экране горели уведомления: пропущенные звонки от Киры.
Один пропущенный от Принцессы. Странно. С другой стороны, хорошо, что не закидал ее сообщениями.
«Может, он тоже в растерянности? – Даня так и не поняла, была ли эта мысль пронизана надеждой или все же отчаянием. – Хотя с утра растерянным он точно не выглядел. Спрашивается, какого черта, Левицкий?! Поделись секретом!»
Быстро набрав сообщение Владимиру, Даня, не позволив себе терять время на лишние раздумья, тут же его отправила.
«Я сильная. Я все смогу, – сказала она своему отражению. Из зеркала на нее глянула пугающе бледная девушка. – Мне нужна только я сама».
Потратив еще пять минут на уборку натекшей с нее на пол воды, Даня переоделась, дополнительно посушила волосы полотенцем и методично похлопала себя по щекам – да так, что аж зубы свело.
«Ну, все, в бой. Пора исправлять ошибки».
Даня распахнула дверь.
– Бл… блин, – быстро исправилась на менее разрушительное ругательство. – Какого вы тут столпились всей стаей?!
Перед дверью в ванную комнату в ровный рядок выстроилась вся троица Шацких. Близнецы сонными не казались, но, судя по встопорщенным волосам Лёли, их совсем недавно стряхнули с постели.
– Зачем ты их разбудил? – прошипела Даня, обращаясь к Кире.
И тут заметила, насколько тот мрачен. Грозовая туча над штормовым морем.
– Я что, слишком долго проторчала в ванной, и вы организовали выдачу номерков в очереди? – хотела отшутиться, но пойманная атмосфера настроения наполнила интонации той же угрюмостью, которую распространял вокруг себя Кира.
– Нет. – Старший из братьев покосился в сторону коридора, уводящего к его с близнецами комнате. – У нас гости.
* * *
Наглость? Самоуверенность? Бесстыдство? Или экзотическое ассорти с добавкой всего и сразу?
Даня задавалась этими вопросами весь тот короткий промежуток времени, который заняло преодоление пути от входа в комнату до дивана. Оценив усилия близнецов, попытавшихся сносно заправить после себя свой двухъярусный лежак после внезапного утреннего подъема, и общий уровень беспорядка в помещении, где на постоянной основе проживали дети, девушка наконец сосредоточила внимание на посетителях.
Один из них – Владислав, одетый в лучших традициях агентов из «Матрицы» – в черный костюм и, судя по выпрямленной спине и высоченному росту, вот-вот готовый почиркать макушкой потолок. Молодой водитель стоял позади кресла с видом бдительного охранника и смотрелся весьма эффектно на фоне плюшевого белого кролика на стене. Игрушечного зверя выиграла Даня в последнюю ее и братьев прогулку, а так как в детстве никого из них не баловали подобными игрушками, Шацкие затруднились придумать ему достойное применение и совместными усилиями приговорили кролю к казни через повешение на стене.
А второй посетитель, уютно устроившийся в кресле… Маленький. Наглый. Зараза. Самоуверенный упыреныш. Нахальный, дерзкий, беззастенчивый паршивец.
Бесстыдная Принцесса.
Яков Левицкий.
Бодрый и свеженький. Отлично расчесанные волосы забраны в высокий хвост. Кожа сияет, глаза блестят, поза «расслаблен, потому что знаю наперед, что и как буду делать». Темный пиджак, черная рубашка, тонкий белый галстук, (за который удобно хвататься и тянуть!), и брюки в крупную черно-бордовую клетку. Нога на ногу, локоть на подлокотнике, кулак вжимается в бледную щечку, взгляд исподлобья преисполнен пронзительности. Сидеть в видавшем виде кресле, как на инкрустированном драгоценными камнями троне, – на это нужен истинный талант. Да если бы Яков плюхнулся на настоящий трон и развалился бы на нем так, что с одной стоны торчали кеды, а с другой – белобрысая головенка со сдвинутой на бок короной, то и в этом случае он каким-то непостижимым образом сохранил бы королевскую величественность и ангельское очарование.
Это природный феномен.
Феномен по имени Яков Левицкий.
Личная катастрофа. Проклятие. Посланный высшими силами шторм.
Ей одной, Даниэле Шацкой.
Даня преодолела весь путь молча. Медленно присела ровно на середину дивана. По бокам от нее тут же устроились близнецы, а рядом с диваном встал Кира, нерезультативно скопировав мощную позу Владислава.
Как же нелепо они выглядели! Особенно на фоне Якова и Владислава – этакого образца благополучия прямиком из высшего света. А вот семья Шацких: Даня в домашней поношенной одежонке и с волосами, с которых все еще капала вода, растрепанный Лёля, Гера с отпечатком уголка подушки на щеке. Пожалуй, приемлемо из всех них выглядел только Кира. Может, его и надо было представителем на эти переговоры посылать?
«Ты совсем ошалел заявляться сюда вот так запросто? – Даню так и подмывало это спросить. – Совсем ту-ту?»
– Привет. – В светло-зеленых глазищах сверкнула искорка. Что-то такое шкодливое и явно не терпящее скуки бытийных ограничений.
«Только бы не додумался что-нибудь ляпнуть, – мысленно взмолилась Даня. – Ты, гаденыш, меня в тупик загоняешь».
– Здравствуйте, – поздоровался Владислав.
Лёля и Гера нервно завозились и пробубнили ответное приветствие. Похоже, в их памяти все еще жило воспоминание о выходке Владислава: проболтаться пару минуток подмышками у громилы – то еще удовольствие.