Любимая мартышка дома Тан
Шрифт:
– Что ж, значит, Мелек купил по каким-то причинам войлок, а потом был по каким-то причинам убит. То есть тут мы не узнали ничего такого, чего не знали месяц назад, – подвёл я итоги. – Печально. Дальше: ведьма Чжао.
– Ходят слухи о том, что она бегает по крышам. Их кто-то активно распускает в последние года два. Известно, что якобы костями ведьмы главари заговора пугали его рядовых участников. Значит, какая-то связь между слухами и заговором возможна. И есть доказательства, что какой-то одетый ведьмой человек, очень хороший стрелок, на вид – старик, но не обязательно, потому что очень уж быстро бегает… спас вас от карлика номер два. Мы также знаем, что этот человек вёл за вами наблюдение, даже ночью. Возможно, охранял вас.
– Согласен, – кивнул я. – Теперь заговор. Он существует, идёт набор чиновников в ряды заговорщиков. Заговор направлен против императора. Глава его – видимо, какая-то женщина. Влиятельная. Её не видели, имя её неизвестно. Самое же для нас важное – что прямой связи между убийством Мелека и заговором пока не ощущается. И вообще, хотя заговор – новый факт, но он нам не нужен. Я не вижу никакой связи между заговором и походом. Нас интересует только поход. Надо отбрасывать лишнее, знаешь ли.
– Лишнее? Не знаю. Пока рано говорить о лишнем. К тому же заговоров может быть несколько, если учесть, что премьер-министр и император по-разному смотрят на право тюрок Великой Степи получать на императорской службе генеральские звания – это же вы мне сегодня сказали, да? Так, теперь этот ваш Чжоу, – продолжил Юкук. – Он, конечно, про вас знал давно. Но вот сейчас захотел пообщаться. Говорит, что официально не знаком с идеей похода. И не одобряет поход. Хочет использовать вас для каких-то целей – похоже, что для выяснения фактов об этом самом походе. Но это ещё точно неизвестно. Каких именно фактов? Увидим. Так, подождите, господин: вы говорите, что нет прямой связи между двумя визитами карлика, заговором и походом. А это как раз самое интересное…
– Мне кажется, Чжоу всё-таки признал, что сначала он – или его подчинённые с его согласия – хотел меня просто убить, – продолжил я свою мысль. – А сейчас передумал. И решил вместо этого со мной познакомиться. Давай всё же попробуем понять, почему. Тут очевидна связь с походом. Допустим, Чжоу узнал о моих… э-э-э… возможностях при императорском дворе. Ведь я могу узнать, сам знаешь от кого, про этот поход больше, чем даже он сам. Ну, а то, что моя завтрашняя поездка на границу для выяснения подробностей о походе будет куда эффективнее, чем усилия его людей, -очевидно. Он меня использует. Я – его. Так что пока мы – в союзе. Откуда он все про меня знает – и знает давно, – для нас с тобой не секрет, мы, наконец, узнали, через кого именно (тут Юкук мрачно кивнул). В любом случае он держит меня за горло. Будет пока что выкачивать из меня информацию. И использовать возможности торгового дома для своих целей.
Вопрос в том, как нам этот союз с Чжоу употребить для достижения нашей цели. А именно – чтобы не было никакого похода. Ведь это всё, что нам нужно. Не больше.
– Хорошо, допустим,– неохотно признал мою правоту Юкук. – Ну, и самое важное. Очень важное. Канцелярия премьера действительно готовит поход на Запад, а именно – на наши города. Это факт. Он подтверждается всеми нашими «глазами и ушами», а также «дядюшками». Цели похода не ясны, но в принципе представимы. Отодвинуть границу, взять под контроль ещё часть Пути. Возглавит поход заклятый враг премьера, пользующийся, однако, милостью императора. Связи между походом и заговором пока не видно. Хотя… вот вам вариант: пытаются убрать полководца подальше от столицы, чтобы он не мешал заговору? Связь похода с судьбой Мелека – да, возможна. Но какая – неясно. Далее, почему премьер хочет дать своему врагу мощную армию – непонятно. Наверняка ведь для того, чтобы нанести ему какой-то ущерб, а не наоборот. А какой тут может быть ущерб?
– Ну, это просто, – сказал я. – Ань Лушань лишается в этом случае своих трёх пограничных округов, и хотя он и получает другую армию, но уходит с ней далеко
– Да? – задумался Юкук. – Ну, так или иначе, вы уже очень много узнали, господин. А после поездки узнаете ещё больше. И мы постараемся. Главное – что поход не будет неожиданным для Самарканда. А что вы ещё можете сделать? Убить премьер-министра?
– Что я могу сделать? Самое простое: отправиться домой готовить армию, – поднялся я. – Стотысячный корпус – полный кошмар. Он сметёт «чёрных халатов» и захватит весь Согд, и тогда наши с тобой дела будут очень плохи. И мне только и останется, что дружить с господином Чжоу. Или мы отобьём первую атаку, но тогда имперцы втянут Согд в войну на несколько лет – а это ещё хуже. Все наши труды последних лет – впустую. Посмотрим, что думает по этому поводу некто Ань Лушань. Все, пора ехать. До встречи через полтора месяца. Отвлеки Сангака, чтобы он не вздумал предлагать мне плов перед отъездом.
Мне предстоял тоскливый путь. Тоскливый потому, что нет худшего развлечения, чем ехать в любимые места, сопровождая собственного тюремщика. Лоян – город редкой и тихой красоты. Но попробуй посиди в очаровательном ресторанчике на берегу журчащего канала, в чьей воде купают свою зелёную листву ивы, в сопровождении унылого господина Ду. Он непременно скажет, что для него тут дорого, или что ему не нравится лицо хозяина. И что за углом есть ресторанчик получше. Хотелось бы оставить этот уголок нежного Лояна, да и весь город, для более весёлых случаев.
Но господин Ду, чуть раскачиваясь в седле второсортного казённого степного конька с совершенно не запоминающейся внешностью, к счастью, вёл себя достаточно вежливо и разговорами не докучал. Зато его неприметный скакун понравился моей Мышке, и я тихо злобствовал в седле: попробуй, объясни глупой лошади, что за штука такая – неподходящее знакомство.
А объяснить я мог бы. Неподходящее знакомство – это, кстати говоря, ещё и когда к тебе приходит по четвёртым дням недели счастливая, как утренний зяблик, возлюбленная императора в сопровождении маленькой свиты. А ты хорошо знаешь, что и этот визит трудолюбиво зафиксирован кистью твоей второй тени – какого-нибудь торговца веерами, давно уже маячащего на главной улице твоего квартала.
– Как это ты уедешь на целых два месяца? Но мы… мы не закончили лечение! – засияла она дразнящей улыбкой в вечер того самого дня, когда господин Чжоу решил со мной подружиться. – Эй, израненный в боях чужестранец, по каким это делам ты хочешь оставить бедную актрису одну на такой долгий срок? Да она просто умрёт без твоих рук. Да, да, продолжай вот там – я сегодня споткнулась и чуть растянула ногу, а под твоими руками все так быстро проходит. Ты в этой поездке хочешь заработать денег, да? А почему ты ни разу не попросил денег у меня – ведь никакого труда… и это даже будут не мои деньги… Ну, вот что, решено, – закончила она, снова опуская лицо на льняную подушку. – Решено: у тебя есть приказ самой гуйфэй. Поедет… ну, поедет твой заместитель. Сделку, или что ещё там ты готовишь с Ань Лушанем… кстати, он ведь ещё и мой приёмный сын… оплатит императорская казна. Как просто!
И она чуть покрутила на лежанке ягодицами, блестевшими от мёда, смешавшегося с её потом.
И тут со мной что-то произошло. Может быть, я слишком долго сдерживался, терпя неожиданную утрату своей свободы и вообще всю эту идиотскую ситуацию, когда именно ей я ничего не мог объяснить и именно ей мне столь многое хотелось сказать.
Моя рука поднялась к тёмным доскам потолка бани и хлёстко опустилась на самую аппетитную часть её тела. Сила удара испугала меня самого, но мне уже было всё равно.