Любимое блюдо
Шрифт:
На этой неделе, я разместила свое резюме на нескольких сайтах. Мне позвонил мой издатель, но я не собиралась продолжать писать книги, по крайней мере, на тему саморазвития.
– Может, мемуары?
– спросил он.
Я ответила:
– Возможно, - но это было ложью. Я уже все решила. Пришло время двигаться дальше.
В день, когда мне в очередной раз предстояло встретиться с доктором Блейк, я сидела в своей квартире и перебирала вещи: книжные стеллажи с книгами и несколько мешков с письмами от фанатов, которые накопились, пока меня не было. Вот так выглядела свобода.
Я не представляла, как снова буду выступать на публике. Я даже не была уверена, что смогу написать книгу, пусть и не такую, которая изменит жизни людей к лучшему, и заставит их стремиться к большему, поверив в себя. Все это теперь казалось мне заведомо провальной задумкой и дешевым подобием психологии. Как вышло, что все мои знания свелись к такому простому, как черное и белое?
Вероятно, мне следовало переключиться на исследования, которыми я когда-то хотела заниматься. Без халата, но все же в тени. Пока я поднималась на лифте на пятый этаж, я надеялась, что для меня еще не слишком поздно.
– На этой неделе ты выглядишь намного лучше. Я так понимаю, дневник сделал свое дело? Тебе полегчало?
Я кивнула - бессловесная ложь. Я выглядела лучше, потому что продолжала притворяться, будто так и есть, тщетно надеясь, что однажды это станет правдой.
Я протянула дневник доктору Блейк и растянулась на кушетке, пока она его листала.
– Здесь даже больше, чем я предполагала. Очень хорошо, - произнесла она так, будто я собака, которая выпрашивает лакомство.
В любом случае, мне было наплевать на ее одобрение, но я все равно улыбнулась. Это просто позволит мне оказаться ближе к цели.
Если я буду сотрудничать и дальше, к концу сеанса она выпишет мне рецепт, а я надеялась, что комбинация из терапии и препаратов поможет мне освободиться от Хозяина. Поможет стать счастливой.
Я дождалась, когда она дочитает, и вдруг ощутила неловкость. Хотя я не написала в нем о главном или о самых ярких моментах своего пленения, изложенного было вполне достаточно. Описание тех дней содержало в себе настолько интимные моменты, что я бы ни за что и ни с кем не поделилась бы ими, кроме человека, который мог обеспечить меня седативными препаратами, которые могли бы мне помочь отгородиться от действительности.
Наконец она закрыла дневник и посмотрела на меня.
– Спасибо, что поделились этим со мной. Не хочешь рассказать, почему все написано от третьего лица?
Не знаю, почему я так сказала, но я выпалила первое, что пришло мне в голову:
– Это не про меня. Это просто история.
Я была менее потрясена тем, что произнесла это вслух, чем фактом того, что действительно так считала.
Я отгораживалась. Каждый сексуальный контакт я описывала так, будто это происходило с кем-то другим.
Я закрыла глаза и погрузилась в воспоминание, в котором он смотрел на меня и прикасался руками к моему телу, а не к чьему-то другому. Я ожидала, что почувствую отвращение, страх, панику, раздражение, но то,
До конца сеанса я прибывала на автопилоте, реагируя, как и ожидала доктор Блейк, пока мы не закончили, и не пришло время выписать рецепт. Она что-то нацарапала в своем блокноте и вернула мне дневник, сказав, чтобы я продолжила усердно работать, и что она сможет встретиться со мной на следующей неделе.
Перед выходом, я зашла в туалет, стыдясь своей физической реакции в кабинете врача и того, что собиралась сделать, но я должна была получить разрядку. Я захлопнула дверь позади себя и расстегнула молнию на брюках, позволив им с шелестом соскользнуть на пол. Наклонившись вперед, я прижала одну руку к холодному металлу двери, запираясь изнутри, чтобы другой рукой довести себя до оргазма.
У меня перед глазами стояло лицо моего похитителя, пока я кончала, подавляя стон. Натянув брюки обратно, я застегнула их трясущимися пальцами, после чего вымыла руки в раковине. Средство пахло точно так же, как мыло, которое было в моей средней школе. Я проигнорировала висящее перед собой зеркало, потому что просто не хотела себя видеть.
Забрав свои лекарства, я отправилась бродить по улицам. Моя машина стояла в гараже, поэтому я поймала такси. Но еще до того, как я поняла, куда попросила водителя отвезти меня, я уже оказалась перед входом в зоопарк Атланты.
Я расплатилась с таксистом и запихнула пластиковый контейнер с таблетками в сумку. В кабинете доктора Блейк, чаще всего мы обсуждали не мою депрессию или состояние беспокойства, а испуг и нервозность из-за громких звуков, рядом с большим скоплением людей и социальную адаптацию.
Вся правда заключалась в том, что я старалась как можно чаще оставаться дома перед телевизором, потому что прогулки по улице меня нервировали. Около недели у меня ушло на то, чтобы набраться смелости и выйти из родительского дома, но надолго меня не хватило.
Итак, сейчас у меня имелся двухнедельный запас «Ксанакса». Не «Валиум» конечно, но кто станет жаловаться? Сжав в руке пузырек с таблетками спрятанный в сумочке, я приблизилась к воротам зоопарка.
Я зашла в одно из маленьких кафе и пообедала, заказав себе жирную жареную пищу: курицу, картофельный салат, печеные бобы. Это была кухня южных районов США. Привычная для меня еда. А затем, направилась к клеткам с животными.
Я не посещала зоопарк будучи взрослой. Наблюдение за животными в клетках, всегда воспринималось мной, как получение какого-то реально извращенного удовольствия от созерцания тех, кто прибывает в неволе. Но сейчас, я могла прочувствовать на собственной шкуре их бедственное положение, и не ощутила того ужаса от условий их содержания, как это было раньше.
Никто из них не выглядел несчастным. Я не могла поверить в то, что они не понимали, что происходит, но в то же время с ними все было в порядке. Они были в безопасности. В безопасности. О них заботились, им не нужно было сталкиваться с большим плохим миром и участвовать в жестоком танце на выживание, как это делали другие.