Любить Бога и любить человека. Домашние беседы
Шрифт:
Например, «если рука твоя соблазняет тебя»; все прекрасно знают – рука не может отдельно соблазнять, она не мыслит отдельно. Но глаза и руки – это то, что тебе дорого, близко, и когда ты окажешься перед выбором: либо поступить по-христиански, либо отойти от того, что для тебя очень важно, выбор будет ясен! Оторви! Лучше оторви, потому что, в конце концов, перед Вечностью этот шаг окажется оправданным – ты будешь в выигрыше, ты сбережешь главное.
«А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины прелюбодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать» (Мф 5, 32).
Я думаю, что современные условия не очень изменились. Единственное, что изменилось, – это то, что женщина в прошлом была менее обеспеченная, чем теперь, потому что раньше женщины, как правило, не работали, то есть не имели собственной материальной базы. Если муж ее оставлял, то, брошенная или вдова, она была не только опозорена, но ей просто нечего было есть, разве только родители ей оставляли какое-нибудь наследство. А все остальное осталось все то же – те же самые грехи…
Значит, идеал христианского брака все-таки остается – это единобрачие. Современные условия ничего тут не меняют. Что делать нам? Если мы оказываемся недоросшими до идеала, значит ли это, что мы должны снизить его до собственного несовершенства? Какой же тогда это будет идеал?..
Внешне Церковь решает эту проблему двояко. Католическая церковь стремится сохранить этот идеал механическим путем, отрицая развод, и поэтому развестись там – очень большая проблема. Православная Церковь, снисходя к обычаю человеческому и к нашей жестоковыйности и видя, что семья уже распалась, констатирует это и объявляет брак недействительным.
Существует церковный развод… Конечно, тут есть некоторое противоречие с Евангелием, но, я еще раз подчеркиваю, что идеал остается – он предполагает моногамность и единобрачие. Развод есть лишь компромисс с нашим несовершенством. А разводились люди всегда, и в глубокой древности за много столетий до нашей эры, и в античное время…
Я знаю, что здесь, среди вас, есть люди, имеющие второй брак или неудачи с первым браком. И вы прекрасно знаете, как все было печально. Ведь мы говорим о здоровье, о здоровом эталоне, а развод – явление болезненное, и мы не можем это не признавать. Мы должны ориентироваться на идеал, который берет высокий уровень, потому что есть какая-то высокая норма. Остальное все зависит от нас. Конечно, бывают разные обстоятельства, но все-таки никуда не денешься – если вы не хотите услышать что-то другое, нежели слова Самого Христа, вы должны принять их как Его слова, и все. И стараться по возможности приближаться к идеалу.
«А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф 5, 39).
Здесь надо заметить следующее: закон «око за око, зуб за зуб» был тоже Законом Божиим. Слова эти взяты не просто из народной поговорки, а из Священного Писания. В чем их смысл? Они утверждали справедливость, которая далеко не всегда существовала в судопроизводстве. Наверно, вы все читали «Отверженные»? Помните, как Жан Вальжан стащил булку и его загнали на галеры? И если не ошибаюсь, это происходит в XIX или в конце XVIII века. Было ли это исполнением закона «око за око, зуб за зуб»? Соответствовал ли проступок наказанию? Нет.
Призыв «око за око, зуб за зуб» – образное выражение, которое означает: наказание должно соответствовать преступлению. То есть этот закон и правовой, и моральный, и он не позволяет выходить за пределы того, что совершилось. И когда это, наконец, было введено в законодательство и стало законом общества и судопроизводства, тогда был сделан первый шаг.
Но Христос говорит нам не о законах юридических, а о законах внутренних. Мы должны превзойти уровень справедливости и быть способными прощать. Это, конечно, очень трудно, но это возможно, и мы знаем, как это бывало в нашей жизни.
А выражение насчет щек – это опять же привычные слова Христа, и надо понять их суть. Помните, я вам рассказывал про одного монаха, который шел через реку и встретил пьяного, который ударил его по щеке? Монах подумал: «В Евангелии сказано: подставь вторую». Подставил – тот его еще раз ударил.
Кабинет прот. Александра Меня в доме при Сретенском храме в Новой Деревне
Тогда монах и говорит: «А дальше ничего в Писании не сказано», – взял и бросил пьяного в воду. Монах выполнил заповедь. Но это был механический подход к заповеди…
Не забудьте, что в древности месть была законом, причем часто законом священным. Вспомните, чем мучился Гамлет? Он мучился тем, что ему надо отомстить, но он не знает, как это сделать и когда. Он обязан отомстить. Но поскольку Шекспир, в общем, ставит своих героев вне христианской этики – они у него естественные язычники, поэтому и возникает такая мучительная дилемма. Ведь для язычника отомстить означало удовлетворить дух покойника, который должен восторжествовать над своим врагом, и в «Гамлете» отец является с того света и велит отомстить за него, иначе он не успокоится. Таково язычество.
«Не введи нас во искушение…» (Мф 6,13).
Это значит: не дай нам оказаться в таком положении, когда грех будет сильнее нас. Надо понять, что все начинается с ситуации. Когда мы оказываемся в некоторой ситуации, оказывается, что сопротивляться мы можем до определенного предела – в какой-то момент включаются страсти! Завелась – и тут уже все… Ум говорит: стой, что ты несешь, – но одновременно как бы появляется второй человек, который в это время судит, и судит, и судит…
«Не введи нас во искушение», то есть избавь нас от такой ситуации, когда включается механизм страсти, с которым человек не может справиться.
Конечно, есть люди, которые обманывают себя и сами создают себе ситуацию. Например, возьму лирическую, интимную тему, о взаимоотношениях мужчины и женщины. Меня очень забавляют лица, того и другого пола, которые часто делают все для того, чтобы они могли уже каким-то образом перейти все границы, а потом приходят ко мне и говорят: «Это было сильнее нас». Я говорю: но ведь раньше надо было потрудиться! Сначала подожгли дом с четырех углов, и уж когда огонь нельзя было остановить, тогда говорите: «Смотрите, как ни странно – горит! А я-то думала, только дымить будет»…