Любовь к драконам обязательна
Шрифт:
Вообще, где-то в глубине души (очень глубоко) я была согласна с Ральфом. Книгу стоило сожрать. Подобную ересь продавать открыто, а не в бумажном пакете «только для замужних дам», являлось почти преступлением, но я остановилась на месте, когда в повествовании появился прекрасный принц, и теперь жаждала узнать, каким образом автор разрешил возмутительный плотский многоугольник.
– Остановись, крысеныш! – грозно прошептала я, пытаясь призвать дракона к порядку, и немедленно получила ощутимый пинок
– А налейте-ка нам всем пунша.
– Убери немедленно фляжку! – командирским тоном рявкнула Летиция, понукающая отца: - Захотел в приличное место, вот и веди себя подобающе!
– Но он же без виски, – проблеял папа. – Скажи этой женщине, Невиш, тебя она послушает, пунш без алкоголя, что рыба без косточек.
– Рыбу едят без косточек, - заметила Эзра, но моментально добавила, явно подлизываясь к отцу: - А вот пунш без виски невкусно. Подлейте мне тоже.
Точно втайне от матушки на что-то денег попросила, а теперь боялась, что не дадут.
– Святые угодники, моя дочь спивается, – вздохнула Летиция.
– Боги тут не причем, у меня родители – трактирщики, - хмыкнула нахалка.
«Святые угодники! – взмолилась я.
– Пожалуйста, позвольте мне провалиться под землю от стыда, а лучше провалите все мое семейство!»
– Ой, молодой человек, почему ваше лицо мне кажется таким знакомым, - вдруг опомнилась матушка.
– Разве не вы притащили тогда Терезу на плече?
– Точно он! – с подозрительностью буркнул отец.
– Именно я, госпожа Амэт, – с весельем в голосе раскрылся Элрой и поздоровался со всей честной компанией: – Добрый день, господин Амэт. Девушки?
Ну, все. Святые угодники разверзнуть брусчатку не пожелали, чтобы я спаслась от смертельного стыда, придется рыть яму самой. Голыми рученьками, ломая накрашенные ноготки. В могиле дурным маникюром все равно никого не напугаешь.
– А что же вы делаете в парке? – засюсюкала матушка. – Вы же вроде судебным заступником работали… А! Получили отставку, да?
Почему мачехе даже в голову не пришло, что человек мог просто заниматься благотворительностью в свободное от судебных процессов время? Судя по обескураженному молчанию шефа, он тоже озадачился подобным вопросом.
– Не переживай, милый, – вздохнула Летиция.
– У вас, у заступников, страшная конкуренция. Вон наша Тереза днем и ночью ведь работает. Все кого-то разводит, разводит… Держи карточку нашего трактира. Приходи в «Душевное питье», мы тебя бесплатно накормим. Ты такой красивый, тебе голодать нельзя…
Точно! Зароюсь и самостоятельно похороню себя заживо!
– Благодарю, госпожа Амэт, – голос Элроя звучал таким довольным, как у безработного, вдруг получившего в наследство
Когда они, наконец, пожелали покинуть палатку, то Таннер позвал:
– Все чисто.
Схватившись за край прилавка, я кое-как вынырнула наружу. Лицо горело, точно сигнальный фонарь, а отсиженные ноги кололо иголками. Оказалось, что очередь рассосалась. Похоже, всех влюбленных в бесплатный пунш дам распугало мое буйное семейство.
– Простите за слова матушки, господин ди Элрой, - покаялась я.
– Она не со зла.
– У вас чудесные родители. – Он так улыбался, что оставалось неясным, серьезно ли говорил или издевался.
– И теперь у меня тоже есть карточка трактира!
Он продемонстрировал прямоугольник с подписью «Душевное питье» со столь блаженным видом, словно его приняли в тайный мужской клуб, и вдруг скомандовал:
– Вниз!
Сама не ожидала, но под прилавок мы нырнули вместе. Сгорбились, как грибочки, едва не прижимаясь лбами.
– Мои вернулись? – тихо зашептала я. — Надо было сразу бутыль наливать! Им вечно всего мало!
– Даниэла появилась.
– Какая еще Даниэла?
– недоуменно свела я брови и вдруг припомнила светловолосое создание со сладким голосом и стальными мускулами, способное одной левой удержать неподъемную корзину еды.
– Так вы нарочно меня под прилавок загнали?!
– Да.
– Тогда будьте мужчиной, уже найдите в себе смелость предстать перед будущей женой и посмотреть ей в лицо, а не чокаться тут лбами с личным стажером! – разозлилась я, хотя, положа руку на сердце, сама бы спряталась от силачки. Мало ли она психанет и кастрюлю пунша на голову наденет?
– А я уже… - загадочно улыбнулся он, введя меня в ступор.
– Тереза, давай сбежим от этой благотворительности и покатаемся на лодке? В парке есть красивый пруд.
– Сейчас на воде очень холодно, - попыталась призвать нас обоих к порядку я.
– Я дам тебе свой пиджак.
Он сидел так близко, и глаза были синие-синие, а уж губы… Наплевать, что мы оба под шоколадным приворотом. Никогда еще затмение в мозгах не было таким сладким!
– Ладно, – сама не поняла, что сказала я.
И ведь следовало помнить, к каким печальным последствиям меня приводила комбинация из пиджака от королевского портного и вороватого дракона, но приворот начисто отшибал чувство самосохранения. Хвостатый ящер, к слову, нажевался «Белоснежки» и попытался отрыгнуть пламенем, но из раззявленной пасти на нас с Элроем вылетело только облачко теплого пара с кисловатым душком.
– Хорошо, что его вылечили, - заметил Таннер.
– И не говорите, - вздохнула я, про себя подумав, что нас тоже было бы неплохо подлечить.