Любовь незнакомца
Шрифт:
— И что он ответил? — засмеявшись, спросил другой грубый голос.
Мэг узнала голос одного. Это был одноглазый тюремщик. Он носил черную повязку на лице, прикрывая слепой глаз. Она неоднократно видела его в тюремной часовне, где каждое воскресенье все заключенные собирались на молитву.
— Что он может сказать? Ничего, он получит по заслугам, мерзкий червяк! — хрипло рассмеялся первый голос.
Тюремщики прошли так близко, что они могли уловить запах копченой свинины. Весело переговариваясь и смеясь, тюремщики скрылись
Тишина в коридорах и проходах оказалась обманчивой. Тюрьма жила своей ночной жизнью. До Мэг доносились сдавленные женские стоны, горький плач, хриплый смех мужчин, грубая брань. Где-то вдалеке скрипели металлические двери, звенели кандалы, слышалось, как заключенные играют в кости, тонкий женский голос пел печальную песню, а где-то совсем рядом шумно и откровенно занимались любовью.
Складывалось впечатление, что ночью внутренние помещения тюрьмы никто не охраняет. Казалось, все стражники и надзиратели в эту ночь исчезли. Неужели, спрашивала себя Мэг, их всех удалось подкупить, чтобы дать возможность сбежать двум заключенным, или же они так нерадиво относятся к своим обязанностям?
Внезапно Кинкейд остановился, и Мэг, мчавшаяся следом, чуть не наскочила на него. Он сделал несколько шагов, и Мэг, увидев, что он подходит к маленькой неприметной, обитой железом деревянной двери, быстро последовала за ним. Кинкейд легонько постучал по ней, и она, скрипнув, приоткрылась. Какой-то человек молча отскочил в сторону, давая Кинкейду и Мэг войти.
Дверь за ними закрылась. Они с Кинкейдом уже миновали большую и опаснейшую часть пути, но волнение и страх Мэг все нарастали. Ужасные картины мелькали у нее перед глазами: то ей представлялось, как ее ведут на виселицу, то она видела, как Кинкейда хватают и тащат четвертовать.
Кинкейд молча взял Мэг за руку, и они стали быстро пробираться вдоль каменных сырых стен узкого коридора. Внезапно послышались мужские голоса и чьи-то быстрые шаги. Кинкейд на секунду замер и, обернувшись, взглянул на Мэг. В его напряженных карих глазах она прочла немой вопрос. Неужели их кто-то преследует? Она хотела спросить Кинкейда, как им быть дальше, но он уже снова повел ее по коридору. Нервы Мэг были напряжены до предела, она дрожала всем телом и боялась, что, не выдержав, закричит от страха.
Когда же наконец они перестанут бежать и блуждать между каменных стен, когда наконец они окажутся за воротами и глотнут свежего воздуха?
Вдруг Мэг обо что-то споткнулась и, вскрикнув от ужаса и неожиданности, упала на колени. Кинкейд мгновенно подхватил ее и поднял на ноги. Прошло несколько секунд, прежде чем она немного пришла в себя и взглянула на пол. Там валялась оставленная кем-то мокрая швабра. Кинкейд укоризненно покачал головой и жестом приказал следовать дальше. Они быстро спустились по узкой лестнице. Оказавшись на нижней
— Что? — беззвучно спросила Мэг.
— А ну стой! — вдруг откуда-то раздался громкий мужской голос.
Кинкейд схватил Мэг за руку, и они помчались по коридору, примыкавшему к лестнице. Где-то совсем близко мелькнул лучик света, и по каменным стенам запрыгали длинные причудливые тени. Прогремел выстрел, пуля ударилась о пол и рикошетом отлетела к стене.
Мэг и Кинкейд задыхаясь неслись по коридору, наполнявшемуся запахом пороха.
— Быстрей! Быстрей! — в отчаянии крикнул Кинкейд.
Мэг слышала за спиной топот тяжелых мужских сапог, громкие окрики. В голове у нее бились и путались мысли. Неужели их план провалился? Кто-то из надзирателей, посчитав взятку недостаточной, предал их, или Кинкейд запутался в длинных тюремных коридорах и сбился с пути?
— Остановитесь! Немедленно остановитесь! — кричали им вслед бегущие стражники.
— Капитан Скарлет, мы же все равно тебя поймаем, лучше остановись! Не бойся, мы не тронем твою женщину!
Кинкейд обернулся к Мэг и резко бросил:
— Быстрей! Прошу тебя!
— Я… стараюсь. — Она задыхалась от бега.
— Если вдруг они все-таки схватят нас, притворись больной. Хотя… вряд ли это их разжалобит.
— Господи, помоги нам! — простонала Мэг. — Не допусти произвола.
Они миновали еще два пролета, Кинкейд пытался разглядеть в полутьме какие-то одному ему известные приметы и вдруг тихо произнес:
— Сюда.
Встав на колени, он стал лихорадочно ощупывать руками каменную кладку и бормотать себе под нос:
— Это где-то здесь, где-то здесь!
Мэг широко раскрытыми от ужаса глазами смотрела на него. Она дернула его за рукав.
— Они приближаются, Кинкейд! Нам надо бежать!
— Здесь! — прошептал он.
Кинкейд вынул из стены несколько больших камней, и в образовавшемся проеме показалась маленькая потайная деревянная дверца. Он приоткрыл ее и подтолкнул Мэг к двери.
Кинкейд поспешил за ней. Они очутились в низком туннеле, двигаться по которому можно было только на четвереньках. Голоса преследователей постепенно стихали, и Мэг с трудом разобрала последнюю фразу стражника:
— Куда же они исчезли? Как будто растворились в воздухе!
Мэг, обернувшись, тихо позвала:
— Кинкейд!
— Я здесь, — отозвался он. — Пропусти меня вперед, я буду осматривать путь.
Она прижалась к холодной сырой стене, давая ему дорогу. В этом мрачном темном туннеле она чувствовала себя словно в гробу. Ей казалось, они проползли целую милю, у нее болели колени, а руки, которыми она опиралась о каменный щербатый пол, были в ссадинах и кровоточили. От сырости и запаха гнили у Мэг кружилась голова, но она, стиснув зубы, молча продвигалась вперед вслед за Кинкейдом.