Люди сумрака
Шрифт:
Я усмехнулась, признавая его правоту. Присела рядом с Лори, тронула пальцем за кончик носа.
— Милая, сходишь в кафе вместе с тетей Фран?
— Эй, я запретила ей называть меня тетей! — возмущенно воскликнула подруга.
Я закатила глаза. Она неподражаема.
— Милая, сходишь в кафе вместе с Франческой? — посмеиваясь, спросила я у дочки.
Лори важно кивнула. Наклонившись ко мне, тихо шепнула, поглядывая в сторону Зеро.
— А они… Хорошие люди?
— Те… Франческа говорит, что да. А я ей доверяю.
— Тогда ладно, — пожала плечами моя малышка. Развернулась и,
Подруга застыла на пороге, обернулась. Хотела что-то сказать, но, по всей видимости, не нашла нужных слов.
— Я позвоню, — заверила я.
Кивнув, она вышла. Как только за Фран и Лори закрылась дверь, я развернулась к ожидающим меня незнакомцам. Опрятные, привлекательные лица, двое — гладко выбритые, у третьего — того, кто говорил про бесполезность имен — аккуратная эспаньолка.
— Фран говорила, что вы будете задавать вопросы. И какие же? — осведомилась я.
— Почему на вас наложили клеймо, какие события этому поспособствовали? И почему вы хотите избавиться от него?
Я помолчала, подбирая слова.
— Я — странница. Вы ведь… знаете, что это означает?
Двое старших обменялись удивленными взглядами, лишь третий, брюнет с эспаньолкой, остался невозмутим.
— Это чрезвычайно редкий дар. Значит, вы были на Той Стороне?
— Я называла его Сумрачным городом. И да, была, и неоднократно. Можно сказать, я провела там два года своей жизни, выбираясь в родную реальность только для того, чтобы поспать.
— Очевидно, что у вас был учитель. — Зеро задумчиво потер подбородок. — Самостоятельно научиться перемещаться на Ту Сторону вы бы вряд ли смогли.
— Был, но я не собираюсь о нем говорить, — жестко ответила я. — К клейму он не имеет никакого отношения.
— Ладно, — помедлив, протянул Зеро. — Что дальше? Ваши родные признали вас дочерью Сатаны, и отправили к Выжигателям?
— Нет. К Выжигателям отправилась я сама.
В это трудно поверить, но, кажется, на этот раз я сумела парня с эспаньолкой удивить.
— Вы по собственной воле позволили поставить на вас клеймо?
Я едва не рассмеялась — так непривычна и нелепа была ситуация. Я словно бы решила отдать свою роль чужакам — мне казалось, что я нахожусь на допросе. Перед глазами всплыло заплаканное лицо Лори, ее руки, выпачканные в крови. Смеяться вдруг расхотелось.
— Да, позволила. И на это у меня были причины. Я хотела обмануть баньши.
И это слово было им знакомо. Ну разумеется. Предвосхищая их вопрос, я отрывисто сказала:
— Я совершила ошибку. Я думала, что умру, потому что… долго объяснять. Главное, что я заключила с баньши сделку — в обмен на помощь мне я согласилась стать ее сосудом спустя десять лет. Как только угроза моей жизни миновала, я отправилась к Выжигателям. Думала, что, если запечатаю дар, баньши не сумеет до меня добраться. Я не знала… Не знала об узах крови — что через них и через данную мною клятву она может добраться до Лори. Десять данных мне лет прошли… год назад. Полгода назад у моей дочери начались кошмары. Многие она забывает, но в тех, что помнит, фигурирует она — баньши. И вчера… — Впервые за весь монолог мой голос чуть дрогнул, выдавая мое напряжение. Я смогла совладать с эмоциями, и продолжила ровным тоном: — Вчера Лори убила белку. Не помнит, как это сделала, и, естественно, не знает, зачем.
— Так баньши демонстрирует свою власть над вашей дочерью, — подал голос старший из Зеро.
— Знаю. И хочу это прекратить.
— Уничтожением клейма? — Брюнет с эспаньолкой изогнул бровь.
— Именно, — спокойно ответила я. — Люди, с которыми работает Франческа…
— Руаре, мы в курсе.
Я раздраженно выдохнула. Терпеть не могу, когда меня перебивают. А еще — когда кичатся своей осведомленностью.
— …разбираются в магии на порядок лучше меня. Благодаря им мне многое удалось узнать о баньши — именно они рассказали мне о кровных узах. Если бы я знала это раньше… — Я прервала саму себя на полуслове. Не время жалеть о прошлом. Нужно изменить настоящее. — Так, я поняла, что Лори для баньши — лишь запасной вариант, на случай, если мое клеймо навсегда останется со мной. Лишь благодаря ему я не чувствую ее воздействие на мое сознание, ведь клеймо запечатывает магию любого толка, а значит, закрывает для баньши путь. Но Лори… ее сознание нестабильно. Ведь клятву она не давала, сделку не совершала, значит, будет сопротивляться до последнего, даже сама того не осознавая.
— То есть вы считаете, что, если сотрете клеймо, разрушите оковы и высвободите свой дар — а вместе с ним и свое сознание — то баньши оставит Лори в покое, и явится по вашу душу? — Это спросил старший — ему я больше симпатизировала из всех троих.
— Все верно.
— И что вы будете делать в этом случае?
— А это уже мои заботы, — твердо ответила я. Выдержала взгляд Зеро.
— Я за, — ответил старший.
Уже? Значит, я сказала все, что им было нужно?
— Я — против, — холодно ответил брюнет с эспаньолкой. Не удивлена — он сразу мне не понравился. Что ж, наша антипатия оказалась взаимной.
Я перевела взгляд на последнего из присутствующих в комнате Зеро. Убрала руки в карманы куртки — чтобы Зеро не увидели, как те сжимаются в кулаки, как ногти вонзаются в мягкую кожу ладоней. Не помню, когда в последний раз я нервничала настолько сильно. Сейчас решалась не одна жизнь, а две — моя и Лори.
Ну давай же, третейский судья. Выноси свой вердикт.
— Я — за.
Облегчение, что я испытала, трудно передать словами. Я расслабила руки и позволила себе свободно вздохнуть.
— Что дальше? Как это… будет происходить?
— Все, что требуется от вас — прилечь на диван и расстегнуть верхние пуговицы блузки. Об остальном не беспокойтесь. Будет больно, но… это ведь того стоит? — Старший из Зеро приблизился ко мне. Только сейчас, глядя ему прямо в глаза, я поняла, что они черны как ночь.
— Стоит.
Диван обнаружился прямо в этой комнате — придвинутый к задней стене, вызывающе новый посреди царящей вокруг разрухи. Не такой я представляла себе обитель легендарных Зеро, о которых столько слышала. Но… чему я удивляюсь? Иначе в мире, где власть над сознанием людей безраздельно принадлежит церкви, и не выжить. Только так, прячась, маскируясь, плодя ложные слухи и запутывая следы, маги, не желающие расставаться со своим даром, и могут получить весьма своеобразную, но… свободу.