Мальчик для бритья
Шрифт:
Самый старший из них вскинул вверх руку, и музыка тут же оборвалась. В звенящей тишине он сделал два шага вперёд, навстречу Михееву, и размашисто осенил его знаком ZIP. Тот опустился на одно колено и прижал правую ладонь к сердцу.
– Свершается!
– хрипло прокричал старец.
Грянул марш, и мощные рукоплескания сотрясли воздух. Слуги одновременно открыли тысячу бутылок с шампанским, заливая сверкающий паркет.
Старец приблизился вплотную к Михееву и протянул ему меч в золотых ножнах, украшенных бриллиантами.
–
При этих словах раздались залпы ста пушек, и яркие огни фейерверков устремились в ночное небо. Шелохнулась портьера, никем не замеченная, и на мгновенье за ней показалось бледное аристократическое лицо Главного.
На столе, по правую руку от Судьи, дымился свежеприготовленный кофе, принесённый расторопным секретарём. Пухлый том дела, раскрытый где-то ближе к концу, тяжело возлежал на специальной переносной подставке. Глаза Судьи перемещались из стороны в сторону: влево медленно, вправо — одним броском. Иногда он останавливался и делал пометки в блокноте. Прихлёбывал из чашки. До заседания оставалось ровно пятнадцать минут — время, вполне достаточное, чтобы успеть дочитать материалы...
На пороге раскрывшейся двери возник секретарь.
– Ваша честь!
– негромко произнёс он.
– В районе катакомб обнаружены незарегистрированные останки живого существа. Срочно требуется Ваше присутствие.
Михеев отодвинул в сторону блокнот и придавил его пером.
– Объявите о переносе заседания на завтра. И сделайте все сопутствующие распоряжения.
– Слушаюсь!
Он поднялся из кресла, нацепил на талию кожаный пояс с ножнами.
– Голубую карету!
На месте уже находились следователь и оба его помощника. Они предусмотрительно обнесли участок заграждающими красными флажками и теперь лишь ожидали дальнейших приказов.
– Здесь, - показал рукой следователь.
Михеев шагнул в пространство за покосившейся дверью и остановился, давая глазам привыкнуть к темноте.
Постепенно проявлялись очертания предметов, главным из которых был огромный куб, метров шесть в ширину и столько же в высоту. Слева от него лежала ржавая стальная труба, а возле неё виднелся раскрытый люк.
Из ямы поднимался смрад. Михеев невольно поморщился и закрыл нос платком. Только сейчас он заметил, что в глубину тянется верёвочная лестница.
– Возьмите фонарик, - забеспокоился следователь, когда Михеев стал спускаться вниз.
– Спасибо, у меня есть свой.
Лестница заканчивалась в полуметре от земли. Михеев ловко спрыгнул с неё. Яркий луч выхватил из темноты полуистлевший труп, одетый в униформу грязновато-зелёного цвета. О том, что перед ним солдат, Михеев догадался по лычкам и нашивкам, проглядывающим сквозь слой везде успевающей пыли. Воин неизвестной армии лежал, прислонившись спиной к каменной стене, слегка завалившись на бок — видимо, сполз, когда умирал.
Михеев провёл фонариком по кругу: несколько пустых пластиковых бутылок, какой-то мусор, куча дерьма в дальнем углу. Под ногами блеснуло что-то круглое. Михеев наклонился, чтобы разглядеть предмет — жестяную банку с безобразно разорванными краями. Проведя пальцем по запачканной этикетке, он прочитал: «сайра в масле».
Больше здесь находиться не имело смысла.
Выбравшись наверх, Михеев достал из внутреннего кармана фляжку и основательно приложился к ней.
– Кто обнаружил труп?
– Обходчик.
– Ничего здесь не трогали?
– Никак нет. Действовали согласно инструкциям.
Михеев тронулся к выходу, увлекая за собой следователя.
– Вызовите медицинскую бригаду. Поручите им провести полнейшую экспертизу по шаблону А.
– Слушаюсь!
– Да, и ещё. Результаты пусть направят не в канцелярию, а лично мне... Что вы так смотрите?
– У вас ус отклеился.
Михеев провёл рукой по лицу, ощутив пальцами, как клочки шерсти с лёгкостью выскакивают из пористой кожи. Поднёс к глазам ладонь, полную чёрных густых волос.
В лоб ему упёрся холодный револьверный ствол.
– Пройдёмте, так называемый «господин Судья»! И без фокусов!
Михеев резко нырнул влево и вниз, на ходу выхватывая из ножен меч. Голова следователя покатилась по траве, обагряя стебли кровью. Достаточно было пробежать шагов десять, чтобы скрыться за углом здания, но в последний момент Михеев ощутил под левой лопаткой укол, который заставил его споткнуться. В глазах потемнело, поплыли разноцветные круги. Михеев неровно опустился на колени, и в следующее мгновенье его лицо прикоснулось к влажному газону.
От батареи комфортно тянуло теплом. Местами облупившаяся белая краска обнажала ржавчину и робкие человеческие попытки бороться с ней в виде следов нождачки.
Кто-то тронул Михеева за плечо, отчего тот вздрогнул и резко повернул голову.
– Нервишки у тебя, - сказал Ивашкин.
– Как у изнасилованной бабуинами восьмиклассницы. Поднимай задницу и пойдём.
– Одеться можно?
– Нужно. Мне голый мужик на хрен не упал.
В каптёрке сидело человек десять «дедов». Гранёный стакан гулял по кругу, наполняемый по мере опустошения на пару-тройку пальцев. Закусывали ирисками.
– Удачи вам, мужики!
– сказал Михеев перед тем, как принять внутрь свою порцию.
– Это тебе удачи. А нам — водки побольше и баб.
Без пяти минут дембеля поддержали Ивашкина одобрительным ржанием.
– Давай лучше напоследок сочини нам какую-нибудь галиматью.
Михеев привычно напрягся, возбуждая своё широко разветвлённое древо мыслей.
– Я знаю, как опровергнуть первый закон термодинамики, - наконец, родил он.
Лица солдат выразили озабоченность, и он поспешил пояснить: