Мальтийское Эхо
Шрифт:
– Ты-то "прогрызаешься" в самую глубь, суть Герметического кабинета: твоим познаниям о Гермесе Трисмегисте, об Изумрудной Скрижали позавидует любой. Мне же достается "диванная" часть работы.
– И правильно! Тебе ли объяснять, что свободное время и диван - необходимейшая "технологическая" часть творческой работы! Ты читаешь Блейка, рассуждаешь о его картинах, "перелопачиваешь" Гегеля, анализируешь Джойса и РембС - это труднейшее междисциплинарное исследование. А на изучение всей сложной системы герметической философии, куда вошли алхимия, астральная магия, каббала, эллинская философия, восточные религии и мистериальные культы нужны годы.
Когда время приблизилось к обеденному, Вера и Андрей услышали звуки рояля, доносившиеся снизу, из столовой. Спустившись и войдя в столовую, они застали следующую картину: за роялем сидела Мария Родиславовна, нарядно одетая и играла любимого Шопена; возле окна стояли Ирина и Сергей, пришедшие чуть раньше и уже накрывшие стол.
– Вера, смотри!
– радостно сказала девушка.
На окнах выкристаллизовывался, чарующе следуя аккордам рояля необычный узор.
– Это Знак Валькирии - древний оберег, охраняющий Благородство, Честь и Род, - сказал Андрей Петрович.
– Вот именно! Вот именно, дети мои!
– пани Мария перестала играть, села к столу. Сели и остальные.
– Я имею Честь сообщить вам всем радостную новость. Час назад мне позвонил мэр и в очень извинительных тонах сказал, что не имел времени ознакомиться с нашими бумагами раньше. А также сообщил, что завтра же в усадьбу из мэрии приедет нарочный с необходимыми документами по сделке, то есть по передаче в нашу собственность нашей же усадьбы. Приедет и нотариус и представитель банка, которому нужно передать деньги. Очень был любезен, очень.
– И сколько просит?
– спросила Вера.
– Говорит: 90 миллионов, мол, меньше нельзя, аудит будет проверять, - хмуро проговорила бабуля.
– Да что ты? Это ведь отличная цена! У нас еще остается 80 миллионов!
– радостно воскликнула Иришка.
– Да, цена чудненькая, - благодушно подтвердила Вера Яновна и выражение ее лица от глубокого удовлетворения быстро поменялось на деловую решительность.
– Поедем с Андреем в Питер не завтра, а послезавтра. Быстренько сдам в институт отчет и начнем искать строителей. Деньги должны без промедления заработать: строить два корпуса для наших Центров. Прикинуть сколько оставить на зарплату медперсоналу, на оборудование, на приборы Сергея, на мебель и прочее. Зарплату депонировать всем на полгода вперед. Пока не появятся новые инвестиции.
Мария Родиславовна хитро подмигнула:
– Пока Смольный вновь не поможет! Я дожила до времени, когда Смольный опять на нашей стороне.
– Скорее уж, высотка на Смоленской площади в Москве, - рассмеялся Андрей.
– Или на площади Св. Петра в Риме, - хохотнула Верочка.
– Завтра вечером после оформления сделки - брызги и пробки в потолок!
– хлопнула в ладоши Мария Родиславовна.
– Но возвращение начнем сегодня... Перед ужином состоится небольшое театрализованное действо. Так было часто в домах наших предков. Мужчины могут быть свободны, а вы, внучки, останьтесь: обсудим сценку.
В шесть часов вечера Андрей и Сергей были приглашены в гостиную. Мизансцена была великолепной и уморительной. За столом в кожаной куртке, в красной косынке восседала пани Мария. В зубах она держала не зажженную папиросу. Оскал зубов и рука, положенная на маузер в деревянной кобуре, выражали классовую непримиримость. Перед ней на коленях стояли двое "мужчинок". Один: полненький, с зализанными, сильно поредевшими волосенками, тянул вперед губки и всхлипывал. На шее у него висела картонная табличка: "Мальчиш - плохиш". Второй с рыжей шевелюрой, тоже полноватый, но повыше ростом и кряжистей. На шее табличка "Чуб - приватизатор". Глаза у обоих "демократов-реформаторов" припухшие, суженные.
– Что глазки-то у вас обоих такие? Пьёте? Воруете?
– грозно спросила "комиссар".
– Ну-у-у, - потянули оба "подсудимых".
– Какое наказание, товарищ прокурор, заслужили эти двое?
– обратилась пани Мария к Андрею Петровичу.
– Наворованное отобрать и раздать страждущим. Затем вернуть на преподавательские должности в вузы, на мизерную зарплату. Пожизненно.
– У-у-у!
– завыли Плохиш и Чуб.
– Не-е-е.
Когда они сняли грим, Андрей и Сергей узнали сестричек. Естественно, это были они: прекрасные и талантливые Верочка и Иришка.
На следующий день сделка была заключена. Усадьба вновь передана роду БогданСвичей! Все было совершено быстро и корректно. За полчаса! Умеют работать даже бюрократы, если их припереть, например, прокуратурой.
Радость обитателей - правообладателей усадьбы бурлила до глубокой ночи. Выстрелы пробок шампанского чередовались с залпами праздничного салюта, устроенного Платонычем. Андрей и Сергей развели на двух больших полянах подальше от домов огромные ритуальные костры. Вдвоем они принесли и поставили на края поляны два деревянных тотема, сделанных Андреем Петровичем. Это были, конечно, совы и их желтые глаза из латуни страшновато сверкали в всполохах костров.
– Давайте построим наши два центра на этих полянах, - размышляла вслух Мария Родиславновна.
– Причем, Верочка, ты закажи проекты зданий в виде двух частей соединённых переходом.
– Ты, наверное, хочешь в одной части устроить жилые комнаты, а в другой офисные и вспомогательные помещения?
– Да, - подтвердила бабуля.
– А переход между ними из стекла, теплый, с оранжереей!
– Отлично!
– все хором одобрили задумку.
Первая декада декабря была наполнена новой организационно-строительной работой. Но энергетический заряд от хороших новостей и радостных планов позволял Вере Яновне и Андрею Петровичу легко справляться с этой работой. Вера успешно сдала научные отчеты в своем институте и получила весьма одобрительные отзывы от коллег и руководства. И премия за работу была достойной. Удалось ей также найти хорошего подрядчика для быстрого строительства двух намеченных корпусов. Уже 10 декабря (до больших морозов) началась заливка фундаментов.
Андрей тщательно знакомился с предлагаемыми строительными материалами. Решил выбрать для стен оцилиндрованное бревно. Отопление - теплый пол. Предусмотрел буквально все целевые назначения помещений: и высокие окна в мастерских художников, и звукоизоляцию и вентиляцию и т.д., и т.п.
В один из таких заполненных заботами дней, а именно 12 декабря, ужин неспешно перетекал в вечернее традиционное чаепитие. Чаще этот час сопровождался игрой в лото, музицированием и легкой беседой, но иногда, как сегодня, вдруг закипали интеллектуальные споры "широкого профиля".