Мальтийское Эхо
Шрифт:
Игорь пожал плечами:
– Что ж поделаешь...
Верочка, осмелившись, спросила:
– Дорогой Игорь! Могу ли я попросить продать мне какие-нибудь ваши картины?
– Я бы просто подарил. Но уверяю, что ничего кроме тех, что на стенах нет. Я сжег всё, что было и больше не рисую. Извините.
Сейчас его взгляд был направлен поверх головы Андрея Петровича. Он вымолвил:
– Интересно.
Перевел взгляд поверх головы Веры Яновны.
– У нас нимбы над головами?
– удивленно спросила женщина.
Игорь ничего не ответил. Он отрешенно смотрел то на лица, то вообще куда-то рядом с Верой и Андреем.
– Что с вами, Игорь? Вы так смотрите. Вы видите? Слышите?
– Андрей провел рукой около своего лица.
– Извините, ради Бога. Мне захотелось... Могла бы получиться неплохая работа.
Игорь уже "вернулся к себе", стал "живым", простым и приветливым хозяином ресторанчика.
– Вы разрешите отвезти вас утром до парома?
– спросил он.
– О! Это было бы замечательно! Приятно, когда с берега машут вослед уходящему кораблю. Но это очень рано, - ответила Вера Яновна.
– Я встаю на зорьке. В котором часу мне подъехать к гостинице?
– В шесть.
– Хорошо. А сейчас мне нужно идти работать. Извините. До завтра!
– До завтра!
– одновременно ответили Вера и Андрей.
– Давай-ка и мы поедем в гостиницу. Я, честно говоря, устала, - предложила женщина.
– Да, конечно, - подтвердил мужчина.
– Нам вновь удастся поспать очень немного. Подъем и сборы в дорогу в 4 утра?
– В пять. Сейчас лишь четверть двенадцатого. И ты, мой милый, не рассчитывай на скорый сон. Я устала "работать головой" и хочу скорее ее "потерять"! Потом, я еще не принимала тебя в своем номере. Далее, ты проиграл мне спор о Вивальди. И наконец, эротическое белье в моей сумке зовет к новым радостям! Эти три причины убедительны для тебя?
– Еще как! Я ведь заметил как ты в машине, когда мы выезжали за Ното, надела новый сногсшибательный лифчик. Сейчас он недостаточно четко просматривается сквозь блузку, но интригует безумно!
– Вот и чудесненько! Поехали, поручик!
– скомандовала Нежная Королева.
Поспать действительно удалось только четыре часа, но любовники проснулись бодрыми и в отличном настроении. Верочка лишь немного жаловалась на тяжесть в голове и сухость во рту.
– Что-то я, мой дорогой Андрей, совсем "распоясалась". Вот не могу найти пояс от своего халатика.
– Да уж, это точно!
– подтвердил мужчина, - ты скачешь в галоп, в прямом и переносном смысле. Crazy horse! А пояс вон там, за изголовьем кровати. Ты сначала попросила связать тебе руки, затем попросила развязать и швырнула его туда.
– Всего не припомню, но я, наверное, боялась поцарапать тебя?
– тревожно спросила женщина.
– Было большое желание царапаться? Необычное для тебя?
– ответил вопросом на вопрос Андрей.
– Да, большое... Да, необычное... Так я царапалась?
– Все было... Я тоже ведь мог... И я всего не припомню. Трудно отдать себе отчет и во время и после нашей такой ярой любви.
– Как здорово ты сказал - ярой! - рассмеялась Верочка, - Какой синоним еще уместен: пылкой, неудержимой, ретивой, рьяной, неукротимой, неистовой, стихийной, звереватой...?
– Вот, последний больше всего подходит. Следы-то на коже шеи, плеч и груди у обоих, - ответил Андрей.
Он подошел к зеркалу. Всматривался в свое отражение так внимательно, наверное, впервые за последние 10-15 лет. Верочка, совершенно обнаженная тихонько встала рядом. Оба молчали и с волнением смотрели в зеркало, и казались и себе и друг другу новыми, теперь другими. А какими?
... Пока Игорь вез друзей к парому, они договорились с ним, что на "ноябрьские", как выразился Андрей Петрович, он приедет в Петербург.
– Ухом клянусь - приеду!
– улыбнулся художник.
– На неделю. А в кафе как раз проведу ремонт на кухне и в подсобке. Человек для присмотра у меня надежный есть.
Когда уже Вера и Андрей собрались подняться на палубу, Игорь вручил им большой пакет, обернутый картоном и скотчем.
– Буду рад, если эта моя работа не обременит вас в дороге и понравится. Она в жестком паспарту и в подрамнике. Не помнёте. Но в багаж не сдавайте и раскройте уже дома.
– Как это замечательно! Огромное спасибо! Уверенна, что там - сказка!
– воскликнула Вера.
– Да, там есть некая тайна. А может - две, - как-то загадочно подтвердил Игорь.
– Все, счастливого пути!
– Удачи вам! Рисуйте! Будем ждать встречи!
– неожиданно эмоционально для себя сказал Андрей.
Но бСльшей неожиданностью было то, что на глазах своей подруги он увидел слезинки. И еще бСльшей то, что его сердце кольнула ревность.
"Вот это сюрприз! Седина в бороду, а бес..." - подумал Андрей Петрович.
Паром отошел уже метров на 200 от причала, а Игорь все стоял и махал рукой. Как хотела Вера Яновна. И как хотел бы он, чтобы в его жизни появилась женщина, которая махала бы ему рукой, ждала, а он стремился бы к ней. И тоже махал рукой при кратком расставании с ней. И как хотел бы он не хотеть этого. Чтобы не вляпаться снова в... не попасть в капкан ложных отношений, гнилых связей, просто вранья. Люди держат в руках хрупкую чашу их отношений. И вдруг волнение, обида... руки задрожали... А ведь так бережно вместе держали свой сосуд любви.
А корабль плыл. И тянул за собой новую невидимую нить, что соткалась тут, на Сицилии, и вплетётся в бесчисленную паутину других нитей. Они будут наматываться в клубок. И кто-то любознательный, может он станет называть себя историком, начнет попытки распутывать нити.
А для Веры Яновны и Андрея Петровича, да и для всех путников, отплывающих на пароме, шел обратный отсчет. Дальше от берега... дальше... и вот видимость земной тверди становится нулевой. Но начинается приближение к Новому...