Мама, я демона люблю!
Шрифт:
— Заживёт. Я же всё-таки демон.
— Не стану извиняться, — заявила я, хотя хотелось сделать обратное.
— Я тоже, — нагло заявил он.
— А вот тебе надо бы!
— Брось! Тебе же понравилось!
Наверное, стоило запальчиво крикнуть «нет». Это было бы правильно. Потому что… а как иначе? Но бёдра всё ещё горели от его прикосновений, а поцелуй оказался куда более сладким, чем любой из прежних. Я ответила лишь:
— Понравилось учить тебя вежливости.
— Значит, когда-нибудь точно повторим.
— Если выберемся.
— Если выберемся, — подтвердил он. — Кстати, как там твоя магия?
— Смеёшься?
— Интересуюсь.
Я махнула рукой — ничего. От былой Силы не осталось и следа.
— Странно, — пробормотал Рок. — Что ж, тогда придётся импровизировать.
— Забодаешь их насмерть? — хмуро покосилась на его витые рога я.
— Если понадобится, — Рок попытался кокетливо смахнуть с рога пыль, но обнаружил нанизавшийся на него листик, одним своим видом низвергающий демона с постамента уверенного героя. — Но, вообще-то, я собирался поставить на тебя.
Я сильно-сильно замотала головой, аж растрёпанная коса захлестала по плечам, и, на всякий случай, немного отодвинулась:
— Я не знаю, куда пропала магия и как её вернуть. Не могу сейчас колдовать.
— Верно, — демон аккуратно разровнял смятый листок и положил на край сундука. — Но они-то этого не знают.
В детских сказках часто описывают ведьм. Такими, каким им полагается быть: лохматыми, полуголыми, со светящимися ворожбой глазами, когтями и бородавками. Настоящие ведьмы лишь усмехаются в ответ на суеверное «изыйди» недалёких деревенщин. Нет, взрослые совсем не верят в сказки. Они серьёзны и умны, знают, когда стоит вежливо поздороваться с ведьмой и её фамильяром, а когда и попросить о помощи. За соответствующую плату, разумеется. Но это совершенно не мешает им вешать над дверью оберег и суеверно осенять знаком Лунной жрицы тропу, по которой ушла колдунья (чтобы не дай богиня не вернулась!).
Взрослые не верят в сказки. Но всё равно немного их опасаются. Особенно с наступлением темноты.
— Ах, что за красавица! Произведение искусства! — Рок завершил мой образ прибережённым листиком: впутал его в волосы, и без того напоминающие теперь воронье гнездо, да ещё и посильнее растрепал для верности.
Я почесала саднивший нос:
— Не чувствую особой разницы.
— Не тронь! Морок слабенький — сотрёшь все бородавки. И не моргай так часто, а то глаза светиться перестанут!
— Я и правда так пугающе выгляжу?
Демон отступил на шаг, задумчиво почесал подбородок и подтвердил:
— Не рискнул бы встретиться с тобой в тёмном переулке.
— А в тёмном коридоре?
Мы оба вздрогнули от треска сдавшейся наконец двери.
— А вот сейчас и узнаем, — осклабился он, отодвигая сундук и выпинывая меня навстречу охранникам.
Наградой нашим стараниям стал тонкий, сливающийся в единый хор, визг шести здоровенных вооружённых мужиков.
Рок щёлкнул пальцами — и единственный тусклый факел у входа погас, погружая нас в отдающую фиолетовым светом темноту. Демон встал за моей спиной, крепко сжал талию и приподнял над полом, одновременно раскрывая крылья. Теперь бедные мужики наблюдали не просто уродливую ведьму с горящими потусторонним пламенем глазами, но ещё и ведьму летающую, с жутким огромным силуэтом за спиной и, кажется, даже с рогами.
Пришлось неприятно зловеще скрежетнуть зубами, но вид присевших от ужаса стражников того стоил:
— Мальчики, — кокетливо поинтересовалась я, — а вы верите в сказки?
Кто-то попятился; кто-то задрожал и выронил оружие; кто-то осенил меня знаком Лунной жрицы — полукругом, перечёркнутым сверху-вниз прямой линией; кто-то выругался шёпотом. Один гордо, хоть и слегка заикаясь, ответил:
— Н-н-нет!
— А зря! — прокомментировал Рок, разгоняясь со мной в объятиях и намереваясь пойти на таран.
Наверное, они бы всё-таки вспомнили, что взрослым сильным мужчинам, воинам, не стоит бояться одной единственной ведьмы. Особенно, если каких-то десять минут назад она убегала от них с визгами. Наверное, чуть погодя, они это поймут.
Но сейчас на них неслось нечто, чем пугали мальчишек с самого детства. «Доедай кашу, а то явится ведьма с острыми зубами и унесёт к себе!». И они поступили так, как и полагается послушным маленьким мальчикам: бросились на утёк. Предположительно доедать кашу.
Мы с Роком поспешили последовать их примеру.
Глава 5. Злись, рыжуля, злись!
Если и существует на этом свете что-то, что я ненавижу больше, чем бег, то это бег с препятствиями.
Мышцы сводило от усталости, пот заливал глаза и раз за разом заставлял отросшую чёлку прилипать ко лбу и щекам, перекрывая обзор, пальцы соскальзывали с влажного дерева, не в силах удержать на весу мою, казалось бы, не слишком упитанную тушку.
Рок оседлал высокий забор и болел за меня, глядя сверху-вниз:
— Давай, кири! Пожалей бедного монстрика! Если он тебя сожрёт, как пить дать намучается с несварением!
Я тяжело дышала, почти готовая смириться с безвременной кончиной:
— Если я ещё когда-нибудь скажу, что твоя идея хороша, лучше сразу дай мне подзатыльник!
Но сожаление о былых ошибках, хочешь-не хочешь, не помогало перескочить ограждение в два человеческих роста, а голодная пасть приближалась.
Хотя, наверное, стоило бы вернуться к самому началу.
Мы с фамильяром решили отдохнуть.
Склочные соседи, шумно трагично вздыхающая матушка, Антуан, которого уже дважды удалось турнуть из нашего двора — всё это настолько надоело и мне и демону, что поездка за город стала, скорее, необходимостью, чем случайным развлечением.
— Свежий воздух, кири, — соблазнял Рок. — Ты представить себе не можешь, какая это роскошь!
Я кивала, связывая в маленькие букеты свежий сбор. Связывать полагалось так, чтобы каждый пучок внушал уважение и не допускал мысли о завышенных (хотя именно таковыми они и являлись) ценах, но при этом не оказался слишком щедрым.