Мама, я демона люблю!
Шрифт:
Рок всё же вышел из оцепенения чуть раньше, чем удалось утащить его от новой знакомой и послал ей воздушный поцелуй. Агата в ответ поиграла плечами:
— Можешь не застёгивать все пуговицы, красавчик. Только, — она приложила палец к губам, — Тш-ш-ш!
Хоть нам и предоставили по гостевой комнате на каждого, Рок всё равно вломился в мою.
— Видишь, даже едва знакомые женщины умоляют тебя заткнуться!
Я зло бруздала ноги, с трудом поддающиеся отмыванию, в маленьком тазике с едва тёплой водой, который как могла быстро принесла молчаливая напуганная служанка.
— Она просто сама онемела от моего великолепия, — демон мягкой тряпочкой натирал рога перед зеркалом.
— Она? Вот уж не заметила. Грейся! — я сложила пальцы в нужную закарюку и взмахнула над тазиком. Повторила снова: — Да грейся же!
— Мизинец выше, — не отрываясь от отражения подсказал демон. — А в чём дело, кири? Тебе завидно, что внимание досталось кому-то другому?
— Грейся! Грейся! Грейся! Ай! — вода поочерёдно позеленела, покрылась льдом и закипела. Я поспешила убрать ноги. — Вот ещё! Мне и твоего внимания предостаточно. Буду только рада им с кем-то поделиться! Да что ж такое-то? Я так никогда не помоюсь!
Пришлось намочить край полотенца и вытирать стратегически важные места им.
— Злись контролируемо, — Рок полюбовался блеском правого рога и с той же ответственностью приступил к левому. — Будешь так ревновать, вода вообще испарится.
— Я ревную?! Да как тебе в голову пришло?! — вода и правда мгновенно превратилась в пар. Пришлось признать мытьё законченным. — Злиться контролируемо? Как это вообще возможно, — я зло пнула горячий таз в сторону трюмо. Демон наступил на него, остановив полёт за мгновение до столкновения.
— Продолжишь вести себя подобным образом, дальнейшие консультации станут платными, — предупредил он. — Размер оплаты зависит от степени тупизны вопроса. Пока ты накопила на пятнадцать монет.
— Серьёзно? — до того, как шустро переодевшийся Рок вломился в мою комнату, я успела лишь натянуть сухую сорочку вместо собственного платья, и теперь прикидывала, как бы надеть остальное, избежав шуток фамильяра. — Ты и правда намерен брать с меня деньги?
— Двадцать монет, — вздохнул Рок. — Натягивай штанишки и пошли, я есть хочу. Или ты собираешься ужинать с нашей гостеприимной хозяйкой в ночнушке?
Я запустила в него грязным полотенцем и бедром оттеснила от зеркала, ухватила расчёску, с трудом перебарывая желание огреть ею же демона.
— Подождёшь. Сам разоделся в пух и прах, так дай мне хоть пару минут.
— Что предложили, то и надел, — демон поправил воротничок. Надо признать, в шёлковой рубашке с расслабленной шнуровкой выглядел он просто умопомрачительно соблазнительно. Пожалуй, даже более, чем при первом нашем знакомстве, когда он явился в сюртуке на голое тело. Так, что выпускать поганца из комнаты хотелось меньше всего. — Тебе вон служанка тоже ворох тряпья принесла, а ты даже не взглянула.
Вообще-то, взглянула. Собственно, именно после этого беглого взгляда выглаженный наряд и превратился в груду тряпья. Вкус у Агаты был весьма экстравагантный. Скорее всего, сама в подобном платье она чувствовала себя прекрасно. Но я надеть что-то, в равной степени прикрывающее одни участки тела и открывающее другие, была не готова. Не один, а целых два разреза, огромный вырез на спине в противовес к закрытому под горло переду и тончайшая ткань, позволяющая разглядеть очертания… Ну, всего, полагаю. Именно по этой откровенной причине я всё ещё сидела в сорочке: куда более скромной, чем предложенное одеяние.
— Кири, я изнываю от голода! — напомнил о себе демон.
Он завалился на кровать и с любопытством крутил платье в руках, пытаясь разобраться, где у него перед. Ну-ну, эта процедура заняла у меня добрую половину часа.
— Потерпишь, — я в сотый раз провела расчёской по волосам. — Ты вечно голоден.
Сказала — и осознала, наконец, сама. Голоден. И правда. Поедая одну за другой золотистые лепёшки, что матушка готовила к завтраку, закидывая последний пластик колбасы в рот, — голоден всегда. И вовлекая меня в безумный горячий танец, полный злости и негодования, обжигающий, плавящий кожу, он лишь пытался насытиться, брал, а не делился. Надкусывал меня, как бутерброд перед основной трапезой. А я-то, дура… на деревянной ручке расчёски отчётливо проступил обугленный след от пятерни.
— Тебе не до чего нет дела. Лишь бы нажраться, — шевельнуло губами моё отражение.
— Нажраться? — демон свесил ноги с кровати и на мгновение тяжело опустил голову на руки. Лишь на мгновение, чтобы вскочить и снова одарить меня снисходительной улыбкой. — Ты права, рыжуля, я действительно думаю только об этом. Ты бывала в Подземье? Может, видела хоть раз того, кому довелось спуститься к завесе? О нет, конечно, нет! Ты понятия не имеешь, что происходит там, внизу. Не знаешь, не можешь представить, как пустота выгрызает из тебя всё, чем ты дорожишь, как опустошает, словно графин с вином, как выпивает, превращая в засохшую сливу. Да, да! Я всегда голоден, представь себе. Мне нужно хоть что-то, хоть кто-то, живой, способный чувствовать, настоящий! Кири, ты представить себе не можешь, как я скучал по вашему миру! По воздуху, по вину по женщинам! — демон подошёл, заставив вжаться в трюмо бёдрами, отклониться, опираясь на него руками. Сжал пальцами мой подбородок, повертел лицо из стороны в сторону, рассматривая. Я думала он укусит. Вопьётся острыми зубами, сожрёт, выпьет до капли, чтобы снова, хоть ненадолго, почувствовать себя живым. Но он отпустил. Отвернулся, медленно вернулся в кровати и бросил в меня приготовленным платьем. Закончил: — И я не намерен терять время, пока нахожусь здесь. Я сделаю всё, чтобы избегать Подземья как можно дольше, Триста. Поэтому надевай эту грёбаную тряпку и пошли в гостиную, пока я не набросился на тебя вместо… ужина.
Я не решилась ослушаться. Не решилась даже потребовать, чтобы Рок вышел или отвернулся. Под его испытующим жадным взглядом спустила сначала одну бретельку сорочки, потом другую… Я очень надеялась, что выгляжу гордой и уверенной. Нет, конечно нет. Дрожащая и напуганная.
Благо, он всё-таки отвернулся.
— Ну вот, совсем другое дело! — будто и не было неуместной откровенности. Он по-хозяйски заставил меня повертеться, оценивая наряд, и довольно цокнул языком: — А Агата знает, как понравиться мужчине.
Я стиснула зубы: Агата. О ком же ещё ему думать, когда в шаге стоит совсем другая полуголая женщина. Ничего, в эту игру можно играть вдвоём.
Оставила волосы распущенными. Ведьма я или как? До лёгкой, похожей на невесомое облачко, копны блондинистых кудряшек Агаты мне далеко, но тоже не замарашка. Густые рыжие волны расплавленным металлом стекали по плечам и я почти чувствовала, как взгляд демона путается в прядях, повторяя каждое движение.
— Не слишком откровенно? — я отклячила ягодицы, чтобы точно стало слишком.