Мама
Шрифт:
Глава 2
Осмотрев девочку, сестра-знахарка по имени Гедемина сказала:
– Хм. Не смотря на условия содержания, которые с трудом можно назвать даже антисанитарными, девочка абсолютно здорова. Даже гельминов нет. – Сестра Гедемина при каждом слове покачивала головой и, не отрываясь, смотрела на монитор. А рядом, на белом и тёплом столе томографа лежала уже до блеска вымытая Анна. Розовый беззубый ротик открыт, а взгляд широко распахнутых глаз мечется по сторонам. Анна разглядывала движущиеся над ней лапы манипуляторов, мигающие разноцветными огоньками диодов. Беспрестанно крутя по сторонам головкой, она старалась схватить огоньки растопыренными пальчиками.
– Анализ ДНК показывает, – продолжила сестра Гедемина низким для женщины голосом, – что предки девочки, как и она сама, принадлежат к славянской народности. Скажу больше – это восточные славяне. На сегодняшний момент, редкая и исчезающая группа. Когда-то славяне доминировали, но излишняя доверчивость привела их к краху. Это были гордые и свободолюбивые люди. Они скорее предпочитали умереть, чем быть покорёнными. – Сестра Гедемина провела тонкими пальцами по коротко стриженным пепельного цвета волосам. Её карие с зелёным отливом глаза до половины прикрытые веками двигались из стороны в сторону, пробегая по появляющимся на экране монитора строчкам и диаграммам. Прямой нос и впалые щёки покрывали крупные веснушки. Но выпирающие скулы, массивный, выдающийся вперёд, покрытый редкими волосками, подбородок и высокий, чуть надвинутый на глаза лоб, вносили в её облик что-то мужское.
– Ах, сестра Гедемина. – Сестра Ангелина прижала руки к груди. – Вы так много знаете.
– Ну, милейшая сестра Ангелина, генофонд Земли – это моя специальность. – Сестра Гедемина улыбнулась и прикрыла глаза. – Меня интересуют редкие виды ДНК. ДНК ушедших в небытие племён и народов.
– Ах, как это звучит – тайны ушедших племён.
– Мда. – Сестра Гедемина, поджала губы, приподняла бровь, и косо посмотрела на сестру Ангелину, взор которой снова заволокло слезами.
– А дальше? Что было дальше? Пожалуйста, дорогая сестра Гедемина.
– Да, что дальше? Когда грянула последняя война, в решающий момент союзники нарушили договор и оставили их одних против всей Африкано–Европейской коалиции с запада и Тихоокеанского Союза с востока. Многие погибли тогда в этой последней страшной войне, а оставшиеся в живых восточные славяне растворились в общей массе населения, ставшего после войны единым народом государства Земля. Вот и всё.
– Как грустно. – Слезинка сбежала по раскрасневшемуся носу сестры Ангелины, а сестра Гедемина вновь приподняла брови.
– Но… – вздохнула она, не отрываясь от монитора. – Жизнь не стоит на месте. Раз они остались, значит и у них есть будущее.
– Ах, всё это так меня взволновало и растрогало. – Сестра Ангелина промокнула глаза салфеткой.
– М-да. Не успеем оглянуться, как эта девочка подрастёт, и… – Сестра Гедемина отстучала на клавиатуре завершающий аккорд и кликнула по клавише ENTER, так и не закончив фразу. – Всё. Можете забирать. – Её глаза блеснули. Она поджала тонкие губы и чуть растянула их в улыбке, провожая взглядом переполненную счастьем сестру Ангелину с ребёнком на руках.
Через неделю, девочку официально нарекли Анной, и она пополнила список воспитанниц и будущих монахинь, населяющих эту тихую обитель. Её уложили в маленькую колыбельку в келье сестры Ангелины, где Анна и прожила вплоть до своего восьмилетия. А сестра Ангелина всегда была подле своей воспитанницы и молилась ей, как ангелочку.
Глава 3
– Здравствуй милая подружка! Я так буду называть тебя здесь, я ведь знаю, что мы с тобой настоящие подруги. А там, – кивает Анна на двери кельи, – я буду звать тебя, как все. Да? – Гермиона с улыбкой подмигнула Анне.
Анна сидела перед зеркалом. Ей уже исполнилось восемь лет, и она прошла обряд посвящения. Она теперь монахиня. У неё своя келья, где она, наконец, может остаться с собой наедине и решать хочется ли ей видеть, кого ни будь, говорить с кем ни будь, быть любимой кем ни будь кроме Пресвятой Гермионы Заступницы или нет.
Сестра Ангелина добрая и внимательная мама. Но её любовь, постепенно переросла в привязанность, как привязываются дети к любимой игрушке, ни за что, не желая расставаться с ней. Привязанность, со временем превращается в деспотизм, рождённый боязнью. Боязнью неизбежной потери, потому что, вырастая, ребёнок ни как не может понять, что причина в нём. Причина в том, что растёт он, а игрушка остаётся прежней. Со временем она больше не вызывает радости первого мгновения встречи. Ребёнок разозлён. Он наказывает игрушку, как иногда взрослые наказывают его.
У Анны другое. Растёт она. А сестра Ангелина остаётся всё тем же большим капризным ребёнком, и не хочет понять, что с сегодняшнего дня Анна для неё просто сестра. Но сестра Ангелина расстроена. Её игрушка уже не волнует так, как семь лет назад. Непрекращающиеся попытки вернуть это сказочное чувство, сродни попыткам наркомана, пытающегося снова и снова погрузиться в один и тот же сон. Но сны никогда не повторяются, и с этим ничего нельзя поделать.
Два дня назад, Анну посвятили в монахини. Теперь она одета как все, у неё своя келья и своя Гермиона. Пресвятая Гермиона Заступница – сестра всех сирот, теперь всегда будет рядом. Обряд посвящения всегда заканчивался нанесением на левую грудь послушницы Пресвятого Лика. Обряд исполнялся в келье Пресвятой Гермионы, входить в которую могли только настоятельница монастыря матушка Тереса и старшие сёстры Гедемина и Вероника.
Когда Анна вошла в келью, то сёстры уже находились там и ожидали её. На сестрах были надеты просторные белые рубашки, такие же, как и у неё. Улыбнувшись Анне, они указали ей на кушетку, застеленную белым. Кушетка была очень широкой, и это удивило Анну. «На ней я могу поместиться четыре раза» – подумала она и тоже улыбнулась сёстрам Гедемине и Веронике.
Рядом с кушеткой стоял столик, покрытый белым куском ткани. На нём ровным рядом лежали инструменты. Вид инструментов привёл Анну в ужас, и улыбка тот час сошла с её лица. Больше всех пугала большая сверкающая игла, загнутая с одной стороны.
Анна посмотрела на сестёр и вскинула брови.
– Не бойся, Анна. – Сестра Гедемина, говорила низким голосом и улыбалась. При этом её подбородок дрогнул. – Тебе не будет больно. Ты выпьешь вот это. – Сестра Гедемина до половины наполнила небольшой стеклянный сосуд. Сестра Вероника тоже улыбнулась. Она сложила ладони у груди, и Анна заметила, как подрагивают её пальцы.
– Что это? – Спросила Анна.
– Это снотворное. – Сестра Гедемина протянула сосуд с жидкостью Анне. – Ты выпьешь и вскоре заснёшь. А когда проснёшься, то Пресвятая Гермиона Заступница уже будет с тобой.