Мама
Шрифт:
– Есть! – Моника тряхнула перед собой сжатыми кулачками и подпрыгнула на месте. Её черные волосы блеснули синевой. – Есть! Анна ты молодец! Ты попала!
Анна смотрела на дрожащую рукоятку ножа. Её глаза сузились. Плотно сжатые губы стали почти белыми. Щёки, с прорисовавшимися желваками, побледнели. Потом она повернула голову, и глаза подруг встретились.
– Да…. – Скорее продышала, чем сказала Анна. Девочки обнялись и запрыгали от восторга. – Теперь ты. – Анна бросилась к стволу дерева, выдернула нож из глаза Волдеморта и, вернувшись, вложила его в руку Моники.
Сосредоточившись, Моника метнула нож, попав Волдеморту прямо в лоб.
– Урра–а! Моника молодец! – Девочки снова запрыгали от восторга. Их захватил азарт. В руках у них был нож Гермионы Заступницы, и каждая ассоциировала себя только с ней.
Время остановилось. Было забыто всё на свете, классы, учёба, сёстры, сам монастырь. Для них сейчас существовали только лицо Волдеморта, нож Гермионы, и двенадцать шагов пространства, отделяющие два этих предмета.
Глава 10
Время обеда закончилось, и сёстры разошлись по классам.
Сестра Ангелина любила такие минуты. Двор монастыря пустел и погружался в блаженную тишину. Тогда сестра Ангелина выходила во двор и прогуливалась в одиночестве.
Вот и сегодня, она вышла, что бы прогуляться в тишине, насладиться одиночеством и погрустить немного об Анне. Дойдя до конца центральной аллеи, сестра Ангелина уже собралась повернуть назад, когда её шёпотом окликнули сзади. Сестра Ангелина оглянулась и увидела перед собой сестру Эллу. Та, прижав толстый палец к пухлым губам, поманила её к себе. Сестра Ангелина наклонилась, а сестра Элла опустила руки и зашептала ей в самое ухо:
– А сёстры Анна и Моника пропустили обед. Они шептались, а потом ушли туда.
Сестра Элла указала сестре Ангелине на угол кирпичного здания, до половины скрытого зарослями шиповника, примерно в тридцати метрах за спиной сестры Ангелины.
– Как не обедали? – Сестра Ангелина оглянулась и посмотрела туда, куда указывала сестра Элла. – А что же они там…? – Она вновь повернулась, что бы получить ответ на свой вопрос, но сестра Элла исчезла. Брови сестры Ангелины сошлись у переносицы, в глазах загорелись беспокойные огоньки, она тяжело вздохнула и направилась к углу кирпичного здания.
Сестра Ангелина не сделала и десяти шагов в направлении, указанном сестрой Эллой, как до её слуха начали доноситься странные звуки. Конечно же, эти звуки были знакомы ей, но она ни как не ожидала услыхать их в то время, когда все монахини должны были, окончив трапезу, вернуться к занятиям. Странными звуками, долетевшими до ушей сестры Ангелины, был звонкий девичий смех и восторженные выкрики. Доносились они, как раз из-за угла здания и периодически сопровождались глухими ударами, будто палкой били по деревянному стулу, столу или скамейке.
Остановившись в нерешительности, сестра Ангелина, потопталась на месте, но всё-таки продолжила движение в направлении источника звуков. Она шла, прислушиваясь, и, при этом, наклоняла вперёд голову. Её толстые ягодицы оказывались отставленными назад и она, как всегда, походила на большую курицу.
Наконец, сестра Ангелина достигла угла здания и прижалась спиной к тёплой кирпичной стене. Смех доносился именно оттуда, из-за зарослей шиповника, плотной стеной вставших между оградой и стеной. Стараясь не шуметь, сестра Ангелина завернула за угол и упёрлась растерянным взглядом в заросли шиповника. Потоптавшись в нерешительности, она снова прижалась спиной к стене, но теперь уже с другой стороны угла. Её дыхание стало тяжёлым. Бедная сестра Ангелина вскинула глаза к небу, выдохнула молитву, втянула живот и, закрыв глаза, углубилась в ощетинившуюся шипами гущу.
Глава 11
Часы в кабинете настоятельницы монастыря матушки Тересы, уже пробили полночь. Раскачиваясь внутри деревянного корпуса, размеренно тикал латунный маятник. Часы были старинными и приводились в движение не электричеством, а пружиной, которую периодически нужно было подтягивать медным ключиком. Даже матушка Тереса не знала, с какого времени они хранились в монастыре.
Сёстры Анна и Моника стояли голыми коленками на полу, посреди кабинета. Перед ними на стене в золочёной раме сиял Святой Лик Гермионы Заступницы. Гермиона взирала на них с высоты. Обе девочки держали в руках планшеты и в двадцать девятый раз вслух читали заповеди Гермионы. Матушка Тереса ходила от стены к стене за их спинами и слушала. Когда девочки закончили читать заповеди в тридцатый раз, матушка Тереса обошла их по кругу и встала перед ними, сложив морщинистые ладони под большой грудью.
– И так, достаточно. – Матушка Тереса подняла правую руку, указательный палец которой показывал на портрет Гермионы. – Надеюсь, это послужит для вас уроком.
– Да, матушка. – Девочки опустили глаза, прижимая планшеты к груди.
– Вы вели себя не позволительно и подавали плохой пример младшим.
– Да, матушка.
– Поблагодарите Пресвятую Гермиону Заступницу.
– Спасибо тебе Пресвятая Гермиона Заступница.
– Надеюсь, вы всё поняли?
– Да, матушка.
– Тогда можете идти, и не забудьте о том, что я вам говорила.
– Не забудем, матушка Тереса. – Девочки поднялись с колен и, поклонившись матушке Тересе, направились к выходу из кельи. Сестра Моника склонилась к уху Анны:
– Как ты думаешь, сестра Анна, это сестра Элла рассказала о нас?
– А кто ещё?
Матушка Тереза долго смотрела им вслед. Потом её взгляд упал на, лежащий на столе нож Гермионы. Лицо её сделалось серьёзным. Матушка взяла его в руку. Её глаза сузились, и шумно выдохнув, она метнула нож. Коротко свистнув, он вошёл в стену под прямым углом, вибрируя рукояткой.
Глава 12
– Неужели это всё, что мне дано судьбой. – Анна смотрела в зеркало, в котором Гермиона грустила и качала головой. – Если это жизнь, так лучше умереть. Я не хочу так жить. – Гермиона сдвинула брови. – Не сердись, милая подружка. Это я так. Матушка Тереса говорит, что у нас нет другого выхода, и я не знаю, верить ей или нет. Я не могу судить о том, чего не знаю. Ах, взглянуть бы хоть глазком на тот мир, может я и придумала бы, что ни будь. А так…. Вот, почему мы вечно заперты в этих стенах? Почему? Даже если мир полон греха, мы рано или поздно, всё равно попадём туда и всё узнаем. – Гермиона улыбнулась и прижала палец ко лбу. – Да, милая подружка. Я понимаю. К тому моменту мы станем старше и будем готовы вступить в мир, и место, которое мы займём там уже готово и ожидает нас. Но … – Анна подняла глаза к потолку. – Но если б ты знала, подружка, как хочется выбрать самой. Мне кажется, там, – Анна качнула головой в сторону окна. – Там всё не так, как нам говорят. Вот скажи, откуда матушке Тересе, да и другим взрослым сёстрам знать, как там? Они ведь говорят, что никогда не бывали там. – Гермиона сомкнула губки и пожала плечами. – Вот и я тоже не понимаю. А так хотелось бы всё разузнать.