Манюня
Шрифт:
– Наверное,- шепнула я.
– Алёнушкааааа,- тоненьким голосом позвала Маня,- Алйоооооо-нуш-каааааа!
Девочка дёрнула плечом, но не сдвинулась с места, только привычным движением поправила платочек на голове.
– Алёнушкааааа,- позвали мы,- девочка, ты Алёнушка или кто?
Девочка обернулась. Посмотрела на нас с любопытством. Промолчала.
– Может она глухая? Или немая?- Манька высунулась в окно машины так далеко, что чуть не выпала – я еле успела вцепиться в ремень брюк
– Осторожнее,- зашипела я.
Манька вползла обратно в машину. От прилизанной утренней причёски не осталось и следа - волос у моей подруги немилосердно кучерявился, надо лбом развевался боевой чубчик.
– Ня!- вдруг сказала девочка,- я ня Алёнушка, я Варя!
– Варя?- мы вылезли из машины и подошли к девочке,- а как тогда тебя ласково называют? Варежка что ли?
– Сами вы варежки,- обиделась девочка,- а меня мамка Варечкой кличет.
Мы какое-то время молча изучали друг друга.
– «Ну погоди» любишь?- я решила продолжить начатый светский разговор.
– А чтой это?- удивилась девочка.
– Ну, это мультик такой, неужели ни разу не видела? По телевизору часто показывают.
– Ня,- покачала головой девочка,- нам пресвитер ня велит смотреть телевизор. Говорит – это грех.
– Какой грех?- мы чуть не задохнулись от возмущения,- почему не велят телевизор смотреть? И кто этот… свитер?
– Ня свитер, а пресвитер,- рассердилась девочка,- вы что, совсем ничего ня знаете?
– Совсем ничего,- радостно закивали мы,- совершенно ничегошеньки. Мы тупые!
– То-то я гляжу!- не удивилась Варя. Она смотрела на нас своими большими васильковыми глазами, и думала о чём-то своём.
– Ладно, я пойду,- сказала.
– Иди,- согласились мы,- а чего ты в косыночке ходишь?
– Так положено,- сказала девочка,- так молокане ходют. Пойду брата искать, а то я яму шумела, а он ня отклякается. До свиданьица вам!
– До свиданья,- попрощались мы с Маней и поплелись к машине. Мы были заинтригованы и даже напуганы. Нам было непонятно, как можно не смотреть телевизор и ходить с косыночкой на голове.
– Бедненькая,- решили мы.
А потом вернулись папа и дядя Миша, принесли нам обещанный лимонад, и мы поехали дальше, в сторону озера Севан, и дядя Миша смешно рассказывал, как весь автовокзал оборачивался на папину причёску, а буфетчица не хотела брать деньги за кофе, всё смотрела на отца и называла его «бядовой головушкой».
Часам к двенадцати мы уже были в Ереване. Сначала завезли дядьмишин агрегат в НИИ математических машин, а потом поехали на приём к Самвелу Петросовичу.
– Ты зайди к нему первым, пусть он привыкнет к твоему виду, а мы с девочками в приёмной посидим,- сказал отцу дядя Миша.
Мы терпеливо переждали в коридоре взрыв
– Хочешь, я тебя отправлю к своему парикмахеру? Может, он чего-нибудь придумает?- всхлипывал он на всё отделение.
– Не надо,- отнекивался отец,- я дома к своему парикмахеру схожу.
– Дааааа,- подмигнул нам дядя Миша,- неймётся ему, всё домой тянет, можно подумать, домашний парикмахер уже не сделал своё чёрное дело!
А потом вышла прехорошенькая медсестра и пригласила нас с Маней в кабинет для осмотра.
– А вы пока посидите в коридоре,- улыбнулась она дяде Мише.
– Если только вы потом обещаете и меня посмотреть,- расцвёл дядя Миша.
– Папа,- Маня укоризненно посмотрела на отца,- я всё Ба расскажу.
– Иди отсюда, незнакомая девочка, я тебя знать не знаю,- отмахнулся от неё дядя Миша.
Мы с Маней зашли в кабинет, и устроились на низенькой кушеточке возле окна. Я зацепила взглядом инструменты, аккуратно сложенные на специальных лотках, и мигом затряслась от страха.
– Не дам ему посмотреть своё горло,- громко сглотнула я.
– Нарка, не глупи,- скосилась на меня Маня,- зачем мы тогда сюда ехали?
– Не знаю,- заупрямилась я,- но этот Петросович ко мне не прикоснётся, это точно!
И тут открылась дверь, и в кабинет вошёл Самвел Петросович. Он оказался высоким, холёным и невероятно красивым мужчиной. Маня заулыбалась и пригладила ладошкой торчащий чубчик.
– Здравствуйте красавицы,- проворковал Самвел Петросович.
– Здравствуйте,- расцвела Маня,- вы тоже красивый!
Я засопела и больно пихнула её локтем в бок.
– Ты чего несёшь?
– Отстань!- прошипела мне Манька.
– Ну-с, барышни,- пропел Самвел Петросович,- кто первый покажет мне своё горло?
– Я покажу,- вскочила Маня,- я врачей не боюсь. А Нарка пойдёт второй, она почему-то докторов боится!
– Да?- Самвел Петросович удивлённо посмотрел на меня поверх своих очков,- а отца своего Нарка тоже боится?
– И отца боится,- заложила меня Маня,- когда дядьюра с работы домой возвращается, от него лекарствами пахнет, так вот, Нарка к нему не подойдёт, пока он в душ не сходит.
– Ты заткнёшься или как?- рассердилась я.
Но Манька уже не могла мне ответить – Самвел Петросович светил ей в рот фонариком и что-то там высматривал. Поэтому она скосила в мою сторону глаз и погрозила кулаком.
Потом настал мой черёд показывать своё горло врачу.
– Иди сюда, Наринэ,- Самвел Петросович похлопал по креслу рукой,- ничего не бойся, я тебе обещаю, больно не будет.
Я поймала своё отражение в круглом зеркале прибора, который был у него на голове, и решила, что так просто я ему не дамся.