Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Можно нечаянно закурить в кадре, а это не будет соответствовать реальности.
– Ты хочешь, чтобы я курил пальмовые листья?
– Может вообще - бросить, как все.
– Вот именно поэтому я и не могу бросить, что точно также не могу быть, как все твои бедные родственники.
– У меня нет родственников.
– Умерли?
– Нет, просто никогда не было.
– Как тогда ты вырос таким дылдой?
– Меня воспитали в джунглях.
– Ну, что ты несешь, что ты плетешь, каких джунглях?
– В джунглях высоких домов.
Они поспорили на большую коробку гаванских сигар А Ля Черчилль, и Пилат проиграл:
– Он не смог снять наручники с Иисуса Христа, так как их вообще не было, что его очень удивило, так как согласно системе Станиславского:
– Тебе и представлять-то ничего не надо, просто играй от печки - имеется в виду под печкой своя собственная голова, а в ней только одно:
– Когда я уеду из этого городишки, чтобы быть не как все, а как некоторые: настоящим полковником.
– С небольшим, но постоянным процентом от всеобщего Росугля.
Таким образом Стоик получил преимущество над Борзовым - Пилатом, имея возможность пугать его Росуглем в виде его районного президента Симона.
– Ну, спой на прощанье любимую, - Обратился Пилат к заключенному, одновременно пытаясь приклеить слюной пальмовый лист, отмотавшийся немного от только что поставленной ему самим Росуглем:
– Настаящей Кубинской сигары а ля Черчиль.
– В пути отстал?
– спросил зэк.
– Что? Ты про кого? Про сигару, не твое дело, если я сказал, что это кубинские - значит так должны думать все. И знаешь почему?
– Да, иначе и у вас может появиться такое же сомнение.
– Точно! Ты маг?
– Нет.
– Экстрасенс?
– Тоже нет.
– Почему тогда тебе известна истина?
– Она написана у вас на лице.
– Да?
– Да, вы пытаетесь мучительно понять, почему пальма хуже табака.
– Я думал, наоборот: почему табак не похож на пальмовые листья, ибо и то и другие - листья. Ответь мне, почему они разные, и я отпущу тебя.
– Нет.
– Почему?
– Здесь прослушка, тебя самого посадят за такие - Отпущу. Ты не властен над своими словами.
– А ты прав, кажется, пальма, действительно, пошла, как паровоз, дым черный, но не совсем смертельный.
– Кстати, он хотел спеть, - сказал Монсоро, и уже застрочил пером.
– Что ты там пишешь?
– спросил Пилат, - я еще ничего не резюмировал.
– Я знаю, что он будет петь, поэтому записываю заранее.
– Зачем это надо?
– Иначе я за ним не успеваю.
– Тогда правильно, пиши поперед батьки в пекло.
И значится, было:
Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай,
Приходит ли знакомая блондинка,
Я чувствую, что на меня глядит соглядатай,
Но только не простой, а невидимка.
Иногда срываюсь с места, будто тронутый я, -
До сих пор моя невеста мной не тронутая.
Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, - мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
Однажды выпиваю, да и кто сейчас не пьет?
Нейдет она: как рюмка - так в отрыжку.
Я чувствую, сидит, подлец, и выпитому счет
Ведет в свою невидимую книжку.
– А это что за рожа?
– спросил Пилат, подойдя к писарчуку Монсоро сзади.
– Задумался, мин херц, - вписал вас в песню.
– Это не я.
– Да? А мне почему-то кажется вы.
– И действительно, мужик с рожей был похож на Стоика, а это значит, он тут же явился перед Монсоро и исполнителем песни, и сказал менее мрачно более, чем предыдущий Пилат, так как был Воландом:
– Продолжайте, пажалста!
Побледнев, срываюсь с места, как напудренный я, -
До сих пор моя невеста целомудренная.
Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведем,
Но, а что другое если, - мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
Я дергался, я нервничал, на хитрости пошел:
Вот лягу спать и поднимаю храп, ну
Коньяк открытый ставлю и закусочку на стол, -
Вот сядет он, тут я его и хапну.
Побледнев, срываюсь с места, как напудренный я, -
До сир пор моя невеста целомудренная.
Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, - мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
– Так ты говоришь, что ничего не делал?
– спросит Стоик.
– Дак, естественно.
– Но мозхги-то людям вправлял?
– Если бы это было возможно!
– Но вот, например, песня эта про существование меж людей их призраков, могущих делать такие дела, что иногда и дети рождаются - это как, не дела, по-твоему?
Впрочем, продолжай пока.
К тому ж он мне вредит. Да вот не дале, как вчера, -
Поймаю, так убью его на месте, -
Сижу, а мой партнер подряд играет мизера,
А у меня гора, три тыщи двести.
Иногда срываюсь с места, будто тронутый я, -
До сих пор моя невеста мной не тронутая.
Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, - мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну ладно.
<