Маргарита и Мастер
Шрифт:
А вот он мне недавно на работу написал
Чудовищно тупую анонимку
Начальник прочитал и показал, а я узнал
По почерку родную невидимку.
Оказалась невидимкой - нет, не тронутый я -
Эта самая блондинка мной не тронутая.
Эта самая блондинка - у меня весь лоб горит.
Я спросил:
– Зачем ты, Нинка?
– Чтоб женился, - говорит.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
Глава 67
Медиум:
Перестановки по 6-ти конечной звезде, скорее всего, не существует, так как она сама является результатом сложения двух пятиконечных звезд, поставленных друг на друга, как отражения в зеркале. Но тем не менее Повестей Бэла шесть, если считать и то, что называется:
– От Издателя.
Шестиконечная звезда - это частный случай Истины, на всех он не распространяется. Как и евреи не растворились в остальных людях. Они сами:
– Другие люди.
Но Шестая зачем-то все-таки нужна. Ибо она есть. Вот только Седьмая - как Счастье - не Земле не состоялась.
– Кота приняли?
– спросила Алла Два, которая здесь подавала сэндвичи с квасом и кока-колой прямо с отдельного стола.
– Сегодня не до Кота, - ответила СНС, - идем в Елисеевский.
– А потом?
– Что потом, а потом на фокусы в Театр Варьете.
Ребята, как говорится:
– С улыбками - некоторые, другие - нет - на лице зашли в любезный нашему сердцу магазин Елисеевский и все лица стали одинаково, как сказал бы Каменный Гость:
– Дрожишь ты, Дон Гуан!
– Ибо стал, как все:
– Одинаково изумленным.
Все три продавца:
– За сырами, колбасой с окороками и мясом с его вырезкой, карбонатом, печенью и курами с их потрохами пели одну и ту же песню, как будто знали ее с раннего детства, и сейчас только счастливо ностальгировали:
– Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай,
Приходит ли знакомая блондинка,
Я чувствую, что на меня глядит соглядатай,
Но только не простой, а невидимка.
– Нам нужен заведующий, - сказала СНС. И он как раз появился из дверей, но, увы, только с одной палкой Брауншейгской, которую и порезал при всех, но не молча, а с серьезной улыбкой на физиономии, и главное:
– Тоже с песней:
– Иногда срываюсь с места, будто тронутый я, -
До сих пор моя невеста мной не тронутая.
Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведем,
Но, а что другое если, - мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
– Мы не будем есть эти объедки, - почти рявкнул Плинтус, - вызовете самого директора.
И вышел, как ни странно в роли директора Елисеевского сам Миша Маленький - во квалификация:
– Снимать не дают самостоятельно - буду директором Елисеевского. И выдал на радостях сразу два куплета этого не сдающегося сорок пятым просителям-покупателям бесплатной Брауншвейгской:
– Однажды выпиваю, да и кто сейчас не пьет?
Нейдет она: как рюмка - так в отрыжку.
Я чувствую, сидит, подлец, и выпитому счет
Ведет в свою невидимую книжку.
Побледнев, срываюсь с места, как напудренный я, -
До сих пор моя невеста целомудренная.
Про погоду мы с невестой ночью диспуты ведем,
Но, а что другое если, - мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
Многие, можно сказать:
– Почти все были шокированы, - но Плинтус все равно последовал заранее заведенной программе:
– В новом бежевом пальто сел в бочку с сельдью, - на что СНС логично отреагировала:
– Ты облил меня своей мутной жидкостью из сельди, и более того:
– Пряного посола, - на что Сори среагировал:
– Вы будете еще сдобреннее с лаврушкой, душистым перцем и гвоздикой:
– Взятые вместе.
– Вы обиделись?
– спросил в свою очередь Пеле.
– Напрасно, ибо это, знаете ли, вкусно, ибо:
– Вы всё же ж равно ни с кем не целуетесь.
– Хорошо!
– рявкнула леди, - давайте теперь целоваться при входе и выходе с Заседания, а на двери нарисуй, - тронула она за рукав Войнича:
– Итальянская мафия.
– Какую подпись поставить?
– спросил художник, всегда носивший при себе чемоданчик, как Дольф Лундгрен - телохранитель американского президента - только не с электронными, а настоящими американскими деньгами, которые на случай потери - ибо он не был прикован к его руке также постоянно, как чемодан Дольфа - были перевязаны красочной лентой с его логотипом:
– Заслуженная Нобелевская Премия.
– Марио Корти.
– Что, кто?
– Прошу прощенья, ошиблась, напиши просто:
– Альберто Моравия.
– Почему именно Альберто Моравия?
– Люди должны на всякий случай понимать, что мы имеем очень маленькое отношение к местной мафии, и большое к мировой литературе.
Поперлись в Грибоедова, но там их не встретил дежурный Фока с дежурным разговором о грибочках кокот, судачках переложенных свежей черной и для цвета:
– Красной икрой, - а также никогда не надоедающей почти забесплатно:
– Котлетой по-Киевски, - недавно переименованной в старинную Де Воляй. Как человек честный он питался только разговорами об этих Зубриках - Раз! И хотя бы Фляками Господарскими: