Маргарита и Мастер
Шрифт:
Разумеется, не как для Чаушеску, но тоже:
– Не кончилось бы плохо.
И пока ребята еще не раскрыли рты, Эл предложил им это сделать, а именно:
– Вынул, как обычно планшет Сони, и снял Всё Это, так сказать, на иво пленку.
Ребята, действительно, только что под стол не полезли:
– В розданных А4 снимках во всех цветах радуги пред ним был омарище и золотой бочок с надписью:
– Партосу, Атосу и Арамису - мушкетерам Ди.
Ужаснулись, правда, не все, Германн поднял скатерть, высунул оттель взлохмаченную башку, и резюмировал:
– Ты это сделал заранее по сговору, возможно, не только с официантом, но и директором Гриба.
– Я приезжий, и никого здесь не знаю, - ответил, как пришлось его назвать - Американец.
Поверили и вылезли.
– Пока еще бочонок с золотым краном не принесли, можно я попробую?
– попросил Штрассе.
– Что значит, попробую?
– спросил Американец.
– Ну-у, тоже, так сказать, сделаю Скриншот своих мыслей.
– Не получится, и знаете почему?
– Надо сначала шарики вот здесь заменить, - Миша потрогал Кота за ухо.
– И ролики вот здесь, - сказал Германн, обняв Мишу, - дайте мне, я сыграю Лапшина или Лопахина в Вишневом саде, как эта ключница Аннушка приходит ко мне иногда на ночь, и не понимает, почему мы никогда не женимся:
– Ан и в девяносто девять лет ее не отпустит.
Не отпустит, несмотря на то, что она прикидывается готовой на всё Сетью Кулинарной. Примерно, как Лютик Обыкновенный, живущий на Рублевке - правда не один - но правда и то, что на участке в семь га, что Познер никогда его не запугает своими скриншотами, что здесь будут когда-нибудь расти только:
– Вишни.
– Подделывает все фотографии, ибо ни к каким скриншотам, кроме американско-английских его голова не аппаратирует.
Несмотря на то, что сам немец, и живет в Германии. Ибо:
– Был бы француз - снимал бы картины Ван Гога, Пикассо и Тулуз Лотрека, когда они еще не были написаны - вот бы прославился, ибо так и назвал бы свою новую на 30 авторских листов книгу:
– Я там был еще до перестройки.
– Или даже лучше:
– Я всё знал еще до поворота опять назад к 17-му году.
Длинно? Пожалуйста, коротко:
– Я Там Был.
– Где?
Везде. Как говорится:
– И более того, вместе с Кантом.
– Ванюшка У за Канта не пройдет, ибо совершенно не знает субъективного материализма.
– Я думаю, это не он, - сказал Германн, когда принесли омара и десяти-ведерную - думали будет пяти - бочку с натуральным золотым краном. Хотя проверить? Пилить? При всех неудобно.
– Не выпьем, - сказал Кот-Штрассе.
– Действительно, может поспорим?
– сказал Германн.
– На что?
– Что я один ее выпью.
– Это невозможно проверить, - сказал Михаил, и знаешь почему?
– Остальным будет нечего делать, - сказал Олигарх. Как решили его звать, потому что, во-первых, стало ясно, что это не Электрик, так как Артист, ибо такие вещи может откалывать только Раскольников, или только в:
– Кино.
– А еще точнее:
– Раскольников и откалывал свои номера В кино.
– Почему?
– Просто потому, - ответил на этот замысловатый вопрос Ле-Штрассе, - Артист, которого вообще лучше звать:
– Мистер Голливуд, - а здесь только по командировкам, - разъяснил нам сейчас, как написал на воде вилами:
– Всё кино!
После завершения половины бочонка - наливали всем официантам, которых по сигналу Штрассе брал в свои руки такой смех, что метр не мог остановить, а чем больше старался - тем больше начинал сам смеяться. Хотя был натуральным гусаком, которому в кино если играть, то обязательно предводителя племени людоедов - ну. если это Робинзон Крузо, где они всегда существовали, а так вообще:
– Кто их видел?
– Никто. Вот только эти официанты и официантки, если.
Глава 10
Вербовка и трамвай
– Меня хотят съесть?
– спросил наконец захмелевший от своего пива мистер Голливуд.
– Ибо точно: это людоеды, - он обвел лапой ликующий в страшной пляске зал. Хотя ничего особенного не было. Только все смеялись, периодически изгибаясь в разные стороны. То вперед, то назад, то в бок. Все думали, сейчас скажет:
– Над кем смеетесь? Надо собой смеетесь!
– Но только промяукал, как Леонид Ильич на представлении Вишневого Сада с участием в главной роли соблазнителя не Домика, который в сей пиесе работал простым финдиректором Римским, а Михаилом Маленьким, присутствующим здесь собственной персоной:
– Это всё по-настоящему?
– Где мой СкриПшот?
– спросил Артист Голливуда, которого Электрик, похоже, нарочно прислал вместо себя. Проверить, как там иво Мотя:
– Кино-то про новую электрификацию, сымает?
И да, пусть знает, я не сбежал ишшо в Америку, а так только:
– Задержался по нужде.
– Нет, ты точно не Электрик?
– неожиданно спросил Ле-Штрассе.
– Прежде чем ответить на этот закономерный вопрос, дайте скажу просто:
– Почему они смеются?
– и он мысленно, в Скриншоте, сгреб всех этим работников подноса и бабла в один круг, но связать и бросить в море - не было сил.
– Ты накормил и напоил всех, а значит, что не сможешь расплатиться, - сказал Германн.