Мародёры
Шрифт:
– «Скорая» была?
– Была, но они просто посмотрели, забрали женщину и уехали.
– То есть никто реанимацию не проводил?
– Не знаю, я не видела.
– Андрей, это кто?
– Мой муж. Давайте еще выпьем.
– Да, – согласился Саша.
Выпили еще по рюмке. На кухню пришла Рафида. Лера уступила ей место и встала за ней.
– Они говорят, что у них морг частный, – глухо сказала Рафида и сбивчиво продолжила: – А когда я пришла в него, нашла эту санитарку, она мне его открыла, то они его прямо на пол бросили и тряпками какими-то закидали. Так он там и лежал. А я ей говорю, что же вы так его бросили, и мы с ней вместе уже его переложили на стол. Частный морг, так если он частный и вести они себя должны… – Рафида замялась, подбирая слово.
– Соответственно. Понятно, – подсказал ей Саша, а про себя
«Для них он был куском мяса».
– А я его увидеть хотела, – продолжила Рафида, – не знаю зачем, мне так хотелось просто его увидеть.
– Как вы узнали? – спросил ее Саша.
– А он мне позвонил из Угольцов. Сказал, что взял такси, а я ему говорю, не спеши, дождись автобуса, он через полчаса должен был быть. Но он меня отругал, чтобы я его жизни не учила. А я пошла на остановку, ну к воротам, где вы заезжали в гарнизон.
– Знаю, – перебил ее Саша.
– А он все не едет и не едет. Я ему позвонила, а сама что-то чувствую, плохое случилось. Звоню, а никто не отвечает. Потом слышу, кто-то трубку снял и два голоса разговаривают. Один мужской, другой вроде женский, – лицо Рафиды заострилось, она с трудом вспоминала: – И один говорит:
«В карманах посмотри».
– Во сколько это было? – спросил Саша.
– Около трех часов, минут пятнадцать или двадцать, не помню.
– Четвертого? – уточнил Асов.
– Да. Я сразу побежала к Лере, и Андрей повез нас. Мы приехали, а там уже люди ходят, милиция, «скорая». Просто ходят вокруг машины, руки в карманах. Меня к телу не пустили, а я ведь медик. Он в машине сидел, назад так откинувшись. Еще этот следователь, пьяный. Андрей его куда-то увел.
– Понятно, – глухо подытожил Саша.
– Сергей еще сумку вез, ее Зауров взял, ты с ним учился.
– Он на год младше.
– Он сказал, что знал твоего отца, его отец с ним служил, и сказал, что сумку привезет к нам и передаст, но не отдал до сих пор.
– Понятно, номер телефона его есть?
– Да, гарнизонный список.
– Я позвоню.
– Еще будешь? – спросил Саша Сергея, показывая на бутылку ликера.
– Да, последняя, – ответил Сергей.
– Что, больше не будешь? – переспросил его Саша.
– Норма, а ты свою знаешь?
– Да вроде бы я еще не захмелел. Значит, ты не больше трех.
– Представить не могу, как вы тут жили, – вместо ответа сказал Сергей, глядя в окно, – люди не ходят, машин нет.
– Да, пустота. Хотя так и жили, – ответил Саша. – Днем школа и спортивная секция, вечером водка в подъезде.
Сергей промолчал, и они выпили еще по рюмке. Затем Сергей ушел из кухни. На вопрос, куда он ляжет спать, Саша ответил, что в зале. Ему не хотелось ложиться в кровать в своей бывшей комнате. Поэтому Сергей пошел укладываться в комнате, а Саша пересел на его место и, облокотившись на подоконник, уставился в окно. Прикрываясь шторкой, чтобы свет не мешал смотреть в темноту, Саша смотрел на картину, которая только что ужаснула Сергея. От окна ровными волнами шел холодный воздух. Саша сразу же его почувствовал, переносясь в атмосферу своего прошлого, которое не должно было вернуться, потому что он слишком много сил потратил для этого. А за окном была лишь пустынная, заснеженная дорога между домов. Обычная для гарнизона пустая тишина и полное отсутствие людей. Саша посмотрел на соседний дом, в нем горел свет в окнах, но не во всех. «„Титаник“, – вспомнил он. – Мы так называли его из-за того, что его никак не могли построить. Раньше квартир не хватало. Теперь же больше половины квартир в гарнизоне пустуют». Асов наливал себе ликер в рюмку, пил и курил. Он сидел, погружаясь в воспоминания, в мечты, как хотел сюда приехать в отпуск, встретиться с однокашниками, погулять по лесам, посидеть на стадионе. «Интересно, – подумал он, – а капониры и лупинги, как они выглядят сейчас? Сейчас, наверное, на капонирах залили горку. А лупинги закрыты цепями на замках. Здорово на них было крутиться». Саша вспоминал, как отец, привязывая его руки и ноги в страховку, учил крутиться на лупингах всех видов. А для Саши это была лишь увлекательная игра, и крутился он, как заправский летчик на тренировке. Его размышления прервала Лера:
– Саша.
– Да?
– Поговори с Рафидой.
– А что?
– Она ничего не ест. Уже три дня.
– Хорошо.
– Миссо и Рафида переночуют у нас. Так что не волнуйтесь.
– Ладно.
– Постельное белье
– Да, как раньше, в выдвижном ящике.
– Хорошо.
– Ну, мы пошли?
– Да, – Саша встал и пошел в зал. Рафида сидела там в кресле. В такой же неудобной позе, с фотоальбомом на коленях.
Саша сел на диван, наклонился к Рафиде и сказал:
– Рафида, нам завтра понадобятся силы, – она напряглась, стала его слушать, – поэтому поешьте. Особенно хорошо позавтракайте.
– Но я не хочу, – тихо ответила она.
– Ну и что, я тоже не хочу, но ем. Без пищи сил не будет. А у нас завтра очень тяжелый день.
– Хорошо.
Потом Саша встал и прошел к телефону, который стоял на журнальном столике. Телефон был специальный, остатки гарнизонной роскоши. Обычный, массивный, дисковый, но с кнопкой на трубке. При разговоре ее нужно было нажимать и держать, иначе ничего не было слышно, либо слышался вместо речи булькающий звук. Саша взял из-под телефона распечатку телефонных номеров гарнизона и нашел в нем фамилию Заурова. Асов позвонил, ему ответил мужской голос.
– Здравствуйте, это Асов, Саша.
– Привет, – ответили ему.
– Вы сумку брали с ДТП, как бы ее получить?
– Я занесу.
– Мы уезжаем завтра рано, с утра. Может, я сегодня зайду?
– Нет, не надо, у меня уже семья легла спать. Заходите с утра. Только не звоните, а постучитесь в дверь. Где живем, помните?
– Подъезд помню, а вот квартиру нет. – Ответил Саша.
– Семьдесят пятая.
– Добро. Около пяти я зайду.
Саша положил трубку и посмотрел на часы. Уже было девять вечера. Сергей возился в ванной. Асов пошел в свою бывшую комнату, отпер шифоньер и увидел отцовский китель, парадный. Взяв его за плечики, на которых тот висел, Саша вытащил китель и посмотрел на медали и памятные значки, которые украшали его. Китель был явно старый, синий, еще советского покроя. Медленно Саша разложил его на своей бывшей кровати. Походил по комнате, глядя на свой старый письменный стол. В комнате появился музыкальный центр, который стоял в углу. Рядом с ним были аккуратно расставлены и отсортированы магнитофонные кассеты. Саша стал всматриваться в названия альбомов. Все эти кассеты были его, Сашины. Саша еще более внимательно осмотрел комнату. Да, так и было, это была комната Миссо, дочери Рафиды, которой около десяти лет. Ее в гарнизон привез вместе с Рафидой отец. Саша не стал больше ничего трогать в комнате. Множество мелких вещей, его бывших вещей, принадлежали теперь другому ребенку, у которого своего-то почти ничего не было. Ничего из этой комнаты Саша не захотел забирать. Он медленно подошел к кителю и так же медленно стал отстегивать медали и скручивать значки. Ему захотелось разрыдаться, но в ту же секунду справившись с собой, он лишь продолжил свое занятие, чувствуя, как внутри что-то оборвалось. Затем он собрал их в горсть и отнес в прихожую, где уложил в сумку. Потом вытащил из нагрудных внутренних карманов наградные удостоверения. Их он также сложил себе в сумку. В прихожую вошли Лера и Рафида, они оделись. Пока они прощались, Саша подошел к Лере и сказал тихонько:
– Посмотрите, чтобы она хорошо выспалась и позавтракала. Я с ней поговорил, и приходите часам к пяти. Я быстро сбегаю за сумкой и поедем.
В дверь позвонили, и в квартиру вошел мужчина в летном бушлате. Саша посмотрел на него. Он был старше, худощавее и ниже Саши. Саша не знал его. Лера показала на него и сказала:
– Знакомьтесь, Андрей.
– Саша, – ответил Асов и пожал ему руку. Андрей, неловко улыбаясь, спросил Сашу:
– Может, чем-нибудь помочь?
– Да нет, спасибо, – быстро ответил Саша, но затем, вспомнив, попросил: – Может, человек четверых найдете? Поможете мне тело погрузить в морге. Боюсь, один я не смогу. Он же был крупный.
– Конечно.
Гости ушли. Саша с Сергеем прошли в комнату, и Асов повесил осиротевший китель обратно в шкаф. Пожелав Сергею спокойной ночи и сказав напоследок:
– Я еще посижу немного, – он вышел из комнаты и закрыл дверь.
Саша вернулся на кухню, сел около окна за стол и снова стал курить и пить ликер. Тарелки были убраны, остались только его приборы. Саша сидел, мерз от холода, идущего от окна. Он спрашивал себя, почему ему не хочется сходить к друзьям, узнать, как они жили эти годы. Пройтись и посмотреть, как выглядят местные достопримечательности. Может, потому, что друзья не зашли к нему? И даже не поинтересовались, как он?