Маша из дикого леса
Шрифт:
– Я жду, – донеслось из комнаты.
И Маша, стиснув зубы, решилась. Подошла на ватных ногах к дверному проёму. Постояла несколько секунд в смятении, после чего, собрав всю волю в кулак и намереваясь, если что, сразу же пуститься наутёк, отодвинула занавеску.
Спальню заливал падающий в окно лунный свет. Он ясно вырисовывал очертания предметов. Аглая лежала на койке, скрестив руки на груди. Она была в тёмном платье, чёрная косынка прикрывала глаза, сухая кожа обтягивала череп.
Маша в точности не знала, но ей казалось, что не так должен выглядеть труп, пролежавший
Ничего ужасного.
Вот только этот холод. И голос:
– Пересилила-таки страх. Молодец.
Он доносился не от Аглаи. Маша заметила на столешнице возле окна какое-то движение. Там стояло небольшое круглое зеркало, и внутри него клубилось что-то, похожее на сизый дым.
– Подойди.
Голос исходил от зеркала. Маша больше не говорила себе: «Этого не может быть». Полностью доверившись зрению, слуху и покойной Аглае, она проследовала к столешнице. Любопытство подавило страх, да и лунный свет действовал успокаивающе.
Дымка в зеркале на мгновение застыла, а потом принялась закручиваться наподобие водоворота. Скорость вращения увеличивалась. Маша завороженно глядела на дымную круговерть, не в силах оторвать взгляд от этого зрелища. Для неё перестали существовать комната, покойница на кровати, запах сухих трав. Было только странное зазеркалье. Маша ощущала, как что-то внутри неё рвётся наружу, желая стать частью круговерти. Почему нет? Пускай летит навстречу неизвестности. И Машу вдруг закружило, словно невесомое пёрышко, понесло в неведомые глубины. Не было ни страха, ни тревоги. Дымный водоворот затягивал, затягивал. Вокруг мелькали какие-то неясные силуэты.
А потом вращение резко прекратилось. Дымка разлетелась в разные стороны, и Маша, к своему изумлению, обнаружила себя на вершине холма. Пейзаж был просто чудесный: в ночном небе сияла луна – такая же огромная, как в снах Маши. Звёзды странным образом вращались вокруг неё, оставляя за собой медленно гаснущие яркие полосы. А внизу колыхалась трава. Целый океан трав. По нему пробегали серебристые воны.
Маша ощущала дыхание тёплого ветра. Воздух был наполнен приятными цветочными ароматами. Откуда-то доносилась тихая, немного печальная мелодия – играли скрипки, флейты. «Где я?» – спрашивала себя Маша. Такого чудесного места она и представить не могла. Мир, где полностью властвовала луна. Прекрасно, волшебно. Этот посеребрённый ночным светилом безбрежный травяной океан… Маше хотелось броситься в него с холма и плыть, плыть в неведомые дали.
– Ну, здравствуй, беглянка, – раздался голос сзади.
Маша оглянулась. В нескольких шагах от неё стоял застеленный пёстрой скатертью круглый стол. Большой медный самовар блестел, отражая лунный свет. Тут же красовались изящные чашки с блюдцами. Плетёная корзинка с очень аппетитными на вид булочками. Вазочки с вареньем.
За столом сидела Аглая. Она была в белом платье, голову покрывала белая же косынка. На морщинистом лице пожилой женщины играла ласковая улыбка, в прищуренных лучистых глазах горели тёплые огоньки.
– Присаживайся, – она кивнула на стул с другой стороны стола. – Чайку попьём, поболтаем о том, о сём. Нам ведь есть, о чём поболтать, верно?
Маша, не раздумывая приняла приглашение. Она чувствовала себя в полной безопасности впервые после побега из вонючего дома. Всё здесь действовало на неё успокаивающе – и фантастический пейзаж, и стол с самоваром, и Аглая. Уютно было и легко, как в самом сладком сне.
Аглая налила в чашку чаю и передала её Маше. Та сделала глоток и подумала, что это самый вкусный напиток на свете. У него был вкус лета.
– Не стесняйся, угощайся, – жестом руки Аглая указала на варенье и булочки.
Какое-то время сидели молча. Маша выпила чай, попробовала варенье и съела булочку, любуясь плывущими вокруг луны созвездиями. Скрипки и флейты то умолкали, то снова начинали звучать – музыку словно бы приносил лёгкий ветерок.
– Обжилась ты в моём доме, – заговорила Аглая. – Хозяйкой стала. Но ты ведь чувствуешь, что опасность не миновала. Твой враг принюхивается. Завтра Грыжа заявится, я это точно знаю.
Маша отодвинула пустую чашку. Больше не хотелось ни чая, ни варенья. Так было хорошо, а Аглая взяла да напомнила о страшном и неизбежном. Добавила ложку дёгтя в бочку с мёдом.
– А мне можно остаться здесь? – робко поинтересовалась Маша.
– О нет, – с усмешкой отозвалась Аглая. – Твой срок ещё не пришёл. Когда-нибудь. Возможно. Но не сейчас.
– Пожалуйста…
– Давай-ка без этих «пожалуйста», девочка! – в голосе Аглаи появились стальные нотки. – Ты даже не понимаешь, насколько бессмысленна твоя просьба. Остаться здесь? Да у тебя впереди ещё долгий путь. А тут конечная остановка, поезд дальше не идёт.
– Не понимаю, – обиженно промямлила Маша.
– А тебе и не нужно ничего понимать. Пока. Придёт время, поймёшь.
– А как же Грыжа? Сами же сказали, что она завтра заявится. Мне что, сидеть и её дожидаться, что ли?
– Зачем дожидаться? Ты что, кукла безвольная? Она заявится, и не застанет тебя, – Аглая деловито взяла пустую кружку и налила ещё чаю. – Ты уйдёшь. В лес уйдёшь.
– Что? – опешила Маша.
– А что слышала. Далеко в лесу есть одно место. Там ты будешь в безопасности. К тому же, он уже ждёт тебя.
– Кто «он»?
Аглая уставилась на луну и несколько секунд сидела с загадочным видом.
– Всему своё время. Скоро всё сама узнаешь.
Маша нахмурилась. Одна только мысль о том, что придётся идти в лес, приводила в ужас. Да ещё этот таинственный «он», который зачем-то ждёт её. С одной стороны Грыжа, а с другой пугающая неизвестность. И выбора ведь нет. Неизвестность по-всякому лучше Грыжи.
– Но как же я одна, да через лес?…
Аглая перевела взгляд на Машу, в её глазах горел призрачный, словно бы заимствованный у луны, свет.