Маска
Шрифт:
...На открытой двери стоял номер триста шестнадцать.
Кэрол нерешительно переступила порог бело-голубой больничной палаты и остановилась. В помещении стоял легкий запах лизола.
Девочка сидела на ближайшей к окну кровати, отвернувшись от двери, глядя на окутываемую сумерками территорию больницы. Почувствовав, что она уже не одна, она повернулась и взглянула на Кэрол своими серо-голубыми глазами, совершенно не узнавая ее.
— Можно войти? — спросила
— Конечно.
Кэрол подошла к кровати.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
— Нормально? Со столькими царапинами, ссадинами и синяками?
— Да у меня совсем ничего не болит. Так, немножечко ноет. Ничего смертельного. Все такие ласковые; слишком уж много суеты вокруг меня.
— Как твоя голова?
— Болела, когда я пришла в себя, но давно уже прошла.
— В глазах не двоится?
— Абсолютно, — ответила девочка. Прядь золотистых волос соскользнула из-за уха к ней на щеку; она убрала ее. — Вы — врач?
— Да, — сказала Кэрол. — Меня зовут Кэрол Трейси.
— А вы можете называть меня Джейн. Так записано в карте. Джейн Доу. По-моему, неплохо. Может, даже лучше, чем мое настоящее имя. На самом деле я могу оказаться Зельдой, или Миртл, или еще кем-нибудь. — У нее была очаровательная улыбка. — Что касается докторов, то я уже сбилась со счета. Сколько же их у меня всего?
— Я не считаюсь одним из твоих докторов, — ответила Кэрол. — Я пришла сюда, потому что... это... я была за рулем той машины, под колеса которой ты выскочила.
— Простите меня, пожалуйста. Надеюсь, я не причинила большого ущерба?
Удивленная такой реакцией и искренней тревогой в глазах девушки, Кэрол рассмеялась.
— Ради Бога, не стоит беспокоиться о моей машине, милая. Главное — твое здоровье, а не «Фольксвагена». И извиняться следует мне. Я чувствую себя ужасно нехорошо.
— Пустяки, — сказала девушка. — Зубы у меня целы, кости тоже, и доктор Хэннапорт говорит, что я по-прежнему буду привлекать внимание мальчиков.
Она застенчиво улыбнулась.
— Насчет этого он абсолютно прав, — подтвердила Кэрол. — Ты очень привлекательная девушка.
В улыбке стало еще больше робости, и девочка, потупив взор, зарделась.
— Я надеялась, что встречу здесь твоих родителей, — сказала Кэрол.
Девочка старалась внешне не терять присутствие духа, но, когда она подняла глаза, в них мелькнули страх и неуверенность.
— Я думаю, что они еще не успели заявить о моем исчезновении. Прошло слишком мало времени.
— Ты что-нибудь вспомнила о своем прошлом?
— Пока нет. Но вспомню. — Говоря это, она поправляла воротничок своего больничного халатика и расправляла простыню у себя на коленях. — Доктор Хэннапорт говорит, что я все вспомню, если не буду особо истязать себя воспоминаниями. Он говорит, мне
— Конечно, — заверила Кэрол, хотя вовсе не была этом уверена. — Тебе здесь что-нибудь нужно?
— Нет. Тут все есть. Даже крошечные тюбики зубной пасты.
— А как насчет книг, журналов?
Девочка вздохнула.
— Сегодня днем я чуть не померла от тоски. Думаете, здесь у них есть какие-нибудь старые журналы для пациентов?
— Возможно. Что тебе нравится читать?
— Все. Читать я обожаю; уж это-то я помню. Но я не помню ни одного названия книги или журнала. Смешная штука эта амнезия, а?
— Да, весело, — отозвалась Кэрол. — Ладно, погоди. Я сейчас вернусь.
В помещении для обслуживающего персонала она объяснила, что хочет взять напрокат маленький телевизор для Джейн Доу. Дежурная пообещала тут же все устроить.
Дежурившая старшая медсестра — плотная седоволосая женщина с висящими на шее на цепочке очками — сказала:
— Она такая милая девочка. Она просто всех очаровала. Не сказала ни одного слова поперек. На редкость спокойная девочка.
Спустившись на лифте в вестибюль, Кэрол направилась к газетному киоску. Она купила пару шоколадок и шесть журналов, которые, судя по обложкам, могли заинтересовать девушку ее лет. Когда она вернулась в комнату триста шестнадцать, дежурная уже заканчивала настраивать телевизор.
— Вам не стоило беспокоиться обо всем этом, — сказала девушка. — Когда объявятся мои родители, я обязательно скажу им, чтобы они вернули вам деньги.
— Я не возьму ни цента, — заявила Кэрол.
— Но...
— Никаких «но».
— Не надо меня баловать. У меня и так все в порядке. Правда. Если вы...
— Я и не балую тебя, милая. Считай, что телевизор и журналы входят в курс лечения. Не исключено, что именно они-то и являются самым необходимым, чтобы справиться с этой амнезией.
— Что вы имеете в виду?
— Если ты будешь смотреть телевизор, ты можешь увидеть какую-нибудь знакомую тебе передачу. И это может вызвать нечто вроде цепной реакции воспоминаний.
— Вы думаете?
— Уж это лучше, чем просто сидеть, уставившись в стены или в окно. Ничто здесь не способствует возвращению твоей памяти, потому что ничто здесь не связано с твоим прошлым. Однако есть вероятность, что телевизор поможет.
Девочка взяла пульт дистанционного управления и включила телевизор. Шла популярная комедия.