Маскировкой седину не скроешь
Шрифт:
– Бывает же такое везение! – вновь одними губами, но вслух произнес Ганс, покидая концертный комплекс.
«А вот пустят или не пустят, это уже не Блюминга забота!» – мысленно ликовал он.
– Ну вот, теперь мы точно знаем, где и когда навестим Анатолия Львовича, – сидя в машине Касаткина, Ганс в подробностях изложил Валере полученные разведданные. – Ты сам-то как? Не сильно помяли?
– Да так, слегка. Попинали, как мячик, а потом я от них убежал, – усмехнулся Валера, в который раз отметив, что его единственное повреждение – слегка рассеченная бровь.
– Держи компенсацию. – Ганс протянул Валере мятную карамельку.
– Ты просто-таки прирожденный разведчик. Талант! – прежде чем тронуть машину с места, сказал Гансу Валера.
– Вот именно, – кивнул тот. – А меня этот кретин Калистратов держал в стукачах.
Обида сейчас была искренней. Неужели перед Валерой и в самом деле был заурядный агент, в процессе работы проявивший столь недюженный талант, что сумел подмять под себя и вербовщика, и, возможно, более «высшее начальство».
8
Ольга Ларионова давно не принимала горячий душ с таким удовольствием, как сейчас. После «боевых» особенно приятно было стоять под теплыми струями, снимавшими с тебя в первую очередь стресс. Вот сейчас она даже забыла о ходе времени и наверняка уже целый час плескается в душе. Двоюродная сестра, предоставившая ей временное убежище, ушла на работу, в квартире Ольга осталась одна. Поэтому служебный «ПСМ» лежал рядом с ванной, на пластмассовой табуретке, прикрытый полотенцем. Взглянув на часы, расположенные над зеркалом, Ольга убедилась, что не ошиблась и в самом деле в ванне она торчит уже без малого час. Выключив воду и взяв полотенце, женщина только сейчас окончательно поняла, что понятия не имеет, как действовать дальше. Ее основной противник – Калистратов – уверен, что она мертва. Ну и что из этого? Да, Ольга сейчас имеет возможность действовать как человек, находящийся на нелегальном положении. Единственная нить, ведущая к Калистратову и его покровителю Директору, – этот назвавшийся Румыном Валерий Константинович. Ничего парень, в самом деле на Румына, точнее, на молдаванина похожий. Жизнь ей спас…
Но что это дает?
«Тьфу ты, ну что такое?» – выругалась на саму себя Ольга. Человек ей жизнь спас, а она еще ставит вопрос, что ей это дает?! Думай, голубушка, думай! На то ты и старший опер! Ольга прекрасно знала за собой эту слабость – если что-то не клеится, винить во всем остальных. Надо сказать, порок этот присущ многим, но не каждый способен его преодолеть. Ольга Ларионова, по крайней мере, пыталась это сделать. В школе Ларионову редко называли Олей, обычно всегда полным именем или по фамилии. Уже тогда она была строгой, высокой дамой, косичек и бантиков никогда не носила. «Коперника, а не мужа Марии Ивановны считаю своим соперником!» – таков был жизненный девиз Оли Ларионовой, начиная со школьных лет. Оля знала, что она не самая красивая, если сравнивать ее с Мэрилин Монро или Машей Калининой, победительницей первого российского конкурса красоты. И, наверное, не самая умная, так как в выпускном аттестате было несколько троек. По математике, физике и химии. Четверка всего одна – по географии, и то не из-за знаний, а по случаю конфликта с учительницей. Остальные – пятерки. Куда с таким аттестатом податься? Оле хотелось чего-нибудь необычного, но в институт международных отношений требовалось очень хорошее знание языка, в театральном нужен был недюженный талант… Неожиданно Ольга узнала о наборе в школу среднего комсостава МВД и поступила туда с первой же попытки. До назначения на должность старшего опера в управление «Т» Ольга довольно долгое время проработала в службе дознания. Сидячая и довольно занудная работа. Но что поделаешь, женщин в милиции назначают именно в такие подразделения. После окончания милицейской школы Оля почти целый год проработала в угрозыске, даже успела поучаствовать в задержании двух убийц, но потом в МВД появился некий генерал-женоненавистник, и женщин из оперативных подразделений стали переводить в более «сидячие». В службе дознания было немало женщин, и Ольга постоянно с кем-нибудь жестко соперничала. Со своим характером она ничего поделать не могла. Девчонок, пришедших в дознание сразу после школы милиции, Ольга, разумеется, в расчет не брала, как и трех пенсионного возраста, заслуженных милицейских дам. Но вот с двумя дознавательницами своего возраста и почти одинаковых званий Ольга вечно состязалась. Одна из них была не на столь хорошем счету, как Ларионова, зато имела фигуру фотомодели и роскошные каштановые волосы. Это заставило Ольгу сбросить накопившиеся лишние килограммы, постоянно ходить в бассейн и зал для занятий рукопашным боем. На соревнованиях службы дознания по стрельбе Ольга заняла второе место, а «фотомодель» третье. Конечно, майор Ларионова обошла соперницу, но, увы, ненамного. Вторая конкурентка все время приводилась в пример руководством, и ее фотография постоянно висела на доске почета ГУВД Москвы. Ольга силилась понять, как тридцатидвухлетняя майорша столь быстро и в срок завершает непростые, многоэпизодные дела. Конечно, Ларионова тоже была дознавательницей не из последних, но пару раз в год получала легкие нагоняи от начальства. Единственное, что несколько грело душу и успокаивало Ольгу, так это то, что лучшая дознавательница-майор к своим тридцати двум годам заметно заплыла жиром, оттого была крайне неспортивной, имела толстый отвислый зад, белесые брови и маленькие поросячьи глазки… На сегодняшний день былое соперничество уже в прошлом. Прощай, сидячая бумажная работа, прощай, разбор автопроисшествий, мелких драк и пьяных грабежей. Управление «Т» было одним из самых элитных в МВД. Там не нужны ни длинноногие фотомодели, ни исполнительные, но толстозадые и свиноподобные юристки-аккуратистки. То, что она, майор милиции Ольга Ларионова, чуть ли не единственная женщина, принятая на службу в только что созданную структуру по борьбе с терроризмом, сильно возвысило бывшую школьную активистку в собственных глазах. Теперь она должна была конкурировать с мужчинами, полковниками, прошедшими не одну «горячую точку». И кое-что за год службы Ольга успела сделать, медаль «За отвагу» просто так не дают. В прессе, правда, награждение не афишировалось, так как служба Ольги была засекреченной, та операция была связана с захватом на Северном Кавказе одного из международных террористов… Но это в прошлом. А в настоящем ей предстояло выйти на самого Директора. С чего начать? Если об этом не имеешь ни малейшего понятия, то поступай в соответствии со служебной инструкцией. В чем главная задача сотрудника милиции? Не допустить готовящегося преступления, если ты знаешь о нем заранее… Ольга немного поколебалась, но поскольку в голову ничего иного не приходило, она сосчитала до пяти, потом взяла мобильник и начала набирать номер главного потерпевшего в деле о покушении.
– Анатолий Львович? – услышав знакомый голос, заговорила майор Ларионова. – Я знаю имя вашего предполагаемого «заказчика». Такое прозвище Директор что-нибудь вам говорит?
– И что из этого?
Груздев даже не поинтересовался, кто это говорит.
– Пока все. Просто на днях он хочет довести дело до конца, имейте это в виду!
«Если мне не открутят голову, то я тоже доведу дело до конца…» – этих слов Ольга вслух произносить не стала.
На этом разговор окончился. Вычислить Ольгин мобильник было делом нереальным, все сотрудники управления «Т» имели в телефонах специальную «защиту». Теперь, по крайней мере, ее совесть чиста. Остается ждать встречи с этим самым Румыном. Если в течение полутора часов он не позвонит, то ей снова придется что-то изобретать.
– Нет, сегодня прямо-таки день сплошного везения! – кивнув на экран монитора, проговорил Ганс. – Виктор Ильин – бас-гитарист квартета Игоря Блюминга. Как же вы похожи!
В ответ Валера лишь хмыкнул. Появившийся на мониторе басист Ильин был полноват, имел длинные светлые волосы, бороду и огромные темные очки, закрывающие большую часть лица. Сходство с худощавым брюнетом Касаткиным уловить мог только Ганс.
– У вас почти одинаковый рост, – пояснил Ганс, кивая на монитор. – Вот Ильин рядом с Блюмингом, а Блюминг довольно-таки невысокий, не более ста шестидесяти пяти. Басист заметно выше, хотя и не в обуви на каблуках. Как ты!
– Действительно, – уловив мысль Ганса, согласился Валера.
В самом деле – парик, очки, борода, под куртку насовать всякой всячины… Ганс нажал на клавишу, и они продолжили смотреть скачанные из Интернета материалы об Игоре Блюминге.
– А вот это уже совсем… – не договорив, аж руками всплеснул Ганс.
Перед их глазами была картинка, на которой Блюминг с саксофоном, Ильин с бас-гитарой и не кто иной, как сам Анатолий Львович Груздев с бубном в руках отплясывали на сцене, видимо, под какие-то очень ритмичные импровизации.
– Судя по всему, Анатолий Львович не только экономист, но еще и консерваторию окончил, – прокомментировал Ганс.
– Консерваторию? В самом деле? – Валера только пожал плечами.
– По классу бубна, – кивнул Ганс. – Что ж… Фортуна к нам анфас, нужно действовать. Бубен мы купим самый лучший. – Ганс уже вновь был в Интернете и искал адреса музыкальных магазинов.
– Тут только вот что… – заговорил Валера. – Я на простой гитаре бренчать умею, а вот на басу…
– Минуту продержишься! – кивнул Ганс. – Просто води вот так вот по нижним струнам, – и он изобразил прием звукоизвлечения, именуемый «глиссандо». – Потом порвешь струну…
– А потом?
– А вот второго «потом» быть не должно… Так, вот и ударные инструменты. Установка, литавры, большой барабан, тамтамы, бонги… Вот, пожалуйста, бубен! Между прочим – фирменный. И цена, скажу тебе…
9
В тот момент, когда Ганс и прапорщик Касаткин просматривали продающиеся через Интернет бубны, Анатолий Львович Груздев вызвал к себе в кабинет Сергея Ушакова, который был прислан на усиление самим начальником управления «Т».
– Сережа, ты не мог бы оказать мне одну небольшую услугу? – заговорил с Адмиралом Груздев. – Разумеется, не задаром.
– Что за услуга? – спросил Ушаков.
– Моя СБ [12] поработала с ребятишками и кое-что выяснила, – ответил Анатолий Львович.
– Кто раскололся? – наигранно небрежным тоном, как бы между прочим, поинтересовался Ушаков, некстати вспомнив худенькую девочку Настю.
– Парень, – кивнул, качнувшись при этом всем своим массивным телом, Анатолий Львович. Он кривил душой, не желая распалять спецназовца, не привыкшего воевать с детьми. – Девчонка – дура, ничего не знает.
12
СБ – служба безопасности.