Маскировкой седину не скроешь
Шрифт:
– Какие у вас еще соображения? – машинально, на автомате задал дурацкий вопрос Калистратов.
Криминалист и опера как ни в чем не бывало продолжили свои сбивчивые скороспелые версии. Калистратов кивал, пытался как-то собраться с мыслями, но ничего не выходило. Где Ольга? Где Митя-морпех?! И тут из плена сумбурных размышлений Калистратова вырвал телефонный звонок. Майор извинился перед операми и криминалистом, достал из кармана мобильник, отошел на приличное расстояние, чтобы никто не слышал его разговора. Милицейские коллеги отнеслись к этому
– Калистратов? Это Владимир Павлович! – услышал Блондин голос Вовы Гусакова. – Мне только что Митя звонил.
– И что?! – с трудом сдерживаясь, переспросил майор.
– В общем, женщина твоя убыла в бессрочный декретный отпуск. Как ты и говорил…
«Ольга мертва?!» – услышав условленную фразу, Калистратов отказывался верить своим ушам.
– Из моих двое теперь вне игры, но Митя свою работу выполнил, – продолжил Гусаков.
– А женщину я мог бы увидеть? – спросил Калистратов. – Последнее слово перед отъездом?
– А ты на месте? – уточнил Гусаков, хотя знал, что Калистратов появился рядом с жилищем Ларионовой, как только туда подъехала милиция.
– Да, я от ее подъезда в двух шагах!
– Соседний подъезд номер три. Там подвал, но он заперт. Вы туда один подойдите и постучите четыре раза, потом окликните Митю…
Подъезд номер три находился с боковой нефасадной стороны дома. Оперативно-следственная группа видеть его от места преступления не могла. Калистратов закурил, сказал старшему опергруппы, что хочет пройтись, и благополучно спустился за угол. Лестница, ведущая в подвал, и вовсе почти полностью была скрыта массивным железным козырьком. Калистратов спустился вниз, четырежды постучал, потом окликнул боевика по имени:
– Дмитрий! Ты ведь здесь! Открой, пожалуйста…
Дверь тут же, без лишних слов, приоткрылась.
– Любуйтесь! – послышался Митин голос.
Подвал был неярко освещен бытовыми лампочками, Калистратов прикрыл за собой дверь, первым делом полюбовался Митей. Бывший комвзвода морской пехоты немного нервничал, но старался держать себя в руках. Впрочем, чего удивляться – чертова баба только что подстрелила двух его напарников.
– Вот! – кивнул Митя в сторону сваленного в угол брезента и каких-то реек.
И тут Калистратов увидел Ольгу. Женщина лежала на брезенте, одна нога ее была неестественно подогнута, прическа растрепалась, волосы закрывали часть окровавленного лица. Одета Ольга была точно так же, как и вчера, во время допроса, – в не очень длинную юбку и обтягивающую светло-голубую блузку. Калистратов машинально отметил, и уже не в первый раз, что фигура у отнюдь не юной Ольги потрясающая… Точнее – у майора Ларионовой была потрясающая фигура. Напрасно он в мыслях называл ее недоделанной балериной.
– И как же ты ее? – не удержался от вопроса Блондин.
– Ну по первой мы лажанулись… Точнее, слишком рано в квартиру полезли. А у нее пушка при себе оказалась, да и вообще она… Ее бы к нам, в «Сатурн»! [11]
– Поздно, – покачал головой Калистратов, постепенно испытывая то, что называется чувством глубокого удовлетворения.
– Ну вот, а я с кухни сумел подобраться. Шмальнул, но мимо. Она пару раз шмальнула в меня и тоже по нулям. Я за кухонным сервантом укрылся, а она в этот момент в дверь из квартиры, пришлось мне за ней. Привык, знаете ли, дело до конца доводить… Ну догнал уже на улице, рядом с подвалом.
11
«Сатурн» – спецназ морской пехоты, такой же легендарный, как «Альфа» у ФСБ и «Витязь» у МВД.
– И решил спрятать?
– А чего же – оставлять, что ли?! Нас так ваши инструкторы не учили!
«В самом деле, не учили!» – вспомнил Калистратов.
– Затащил сюда, теперь брезентом накрою, найдут не скоро! – подвел итог Митя-морпех.
«И действительно! Я-то знаю, что она мертва! Этого достаточно… А ментовские сыскари пусть теперь ее поищут!» – резюмировал в мыслях Блондин.
Однако он хотел окончательно удостовериться в смерти Ларионовой, сделал шаг вперед и тут же наступил во что-то липкое.
– Тьфу ты, мать твою! – выругался майор, лишь сейчас заметив, что ступил в небольшую лужицу крови, натекшую из-под тела.
– Да мертвая она, чего вы?! – Митя ткнул бездыханную Ларионову носком ботинка, затем, взяв рейку, попытался убрать с ее лица слипшиеся волосы.
– Не надо! – остановил его Калистратов.
Несмотря на свою должность, Блондин был законченным чистоплюем, трупов и крови терпеть не мог… Коллеги, в том числе смежники из МВД, об этом знали, иногда даже подшучивали над Калистратовым.
Ох, если бы сейчас он презрел брезгливость и попробовал нащупать пульс!
– Пойду я, Митя! – думая, где бы поблизости отмыть от крови ботинок, проговорил Калистратов. – Ты труп замаскируй, а сам выходи минут через сорок. Часы-то есть у тебя?
– Есть. Вы, это самое, в отпуск меня не отпустите? Владимир Палыч сказал, ваше слово и гуляй!
– Да не время вообще-то сейчас для отпусков.
– А что такое?
– Таких, Митя, профи, как ты, не зря вместе собрали и натаскали.
– Понимаю, акция.
– Да, Митя, – неожиданно разоткровенничался Калистратов, стараясь не глядеть в сторону Ольги. – Поэтому никаких отпусков!
– И что же…
– Ну, если пару суток только! Но не больше, Митя! – неожиданно смилостивился Калистратов.
В самом деле – майор имел опыт в таких делах и знал, что после переделок со стрельбой бойцу желателен отдых.
– Так точно! – по-армейски откликнулся бывший лейтенант. – А как акция называется?
– «Силовой вариант». Подробности даже тебе сказать не могу… Значит, понял меня? Все замаскируешь, и через сорок минут гуляй душа!