Маскировкой седину не скроешь
Шрифт:
– У меня к вам для начала один вопрос, – начала Ольга. – Кто такой Румын? Валера Румын?
– Валера Румын? – переспросил Леонид и на некоторое время задумался. – Нет, такого не знаю…
– Точнее, Валерий Константинович, – добавила Ольга.
– Да это же Касаткин! Прапорщик Касаткин, – ответил недавний гвардии подполковник.
– Прапорщик, – кивнула Ольга, не зная, как вкратце сообщить Леониду о происшедших событиях и, главное, о том, что придумала она лично.
– Он тоже арестован? – спросил Леонид.
– Нет, он на свободе. Вам что-нибудь известно про «Силовой вариант»?
– Что вы сказали?
– Да перестаньте вы переспрашивать! – неожиданно вспылила Ольга. – У нас мало времени, а вы прикидываетесь каким-то остолопом… Продолжать дальше разговор в таком духе бессмысленно.
Ольга замолчала, но с места не поднялась. Она не случайно сейчас распаляла подполковника. Ей хотелось, чтобы он сам попросил ее о том, что она задумала. Тогда все остальное проделать будет проще, потому что у него будет воля к победе.
– «Силовой вариант» – это акция международной наркомафии. Назначена на следующий месяц. Подробности вы можете узнать у… – Леонид Григорьевич назвал имя полковника спецслужбы, которого уже не было в живых.
– Не на следующий месяц, – покачала головой Ольга. – Акция уже началась, вы и я всего лишь звенья в ней. Как и полковник, которого убили.
– Ну вот, вы информированы лучше меня, – только и произнес в ответ подполковник, разведя руками. – Чем я могу вам помочь, сидя здесь? – он провел пальцами по прутьям решетки.
– Сидя здесь – ничем, – продолжила свою линию Ольга.
– А что, есть возможность оказаться там? – Леонид кивнул в сторону зарешеченного окна.
«Знал бы этот Леонид Григорьевич, что меня сейчас вроде как и не существует в природе. По крайней мере, для майора Калистратова…» – думала Ольга, собираясь с духом, чтобы выложить свой план. «Запись нашего допроса никто не ведет, – успокаивала саму себя Ольга. – Самое большое, что могут делать местные опера, – это видеть нас на видеомониторе, но без звука…» Таковы правила, подробностей допроса тюремщикам знать не полагается!
Между тем у проходной СИЗО затормозил калистратовский джип. Майор выбрался на тротуар, закурил, обдумывая план предстоящего допроса. Медленно, но неуклонно Шаинского он сломает. Для начала с торжествующим видом сообщит о смерти его заступницы. Потом намекнет про приемного сынка, про девочку Настю, которая вновь может оказаться в камере с психопатками-лесбиянками. После этого Шаинский подпишет все…
Выслушав Ольгу, Леонид покачал головой:
– Риск велик, но давайте попробуем. Только… Как же вы?
– За меня не беспокойтесь. Я уже давно должна была Богу душу отдать… Да и в любом случае меня никто не заподозрит.
– Да, пожалуй… Зовите конвой!
При последних словах лицо Леонида было уже совсем другим. Перед Ольгой сейчас был не хлипенький интеллигент, коим Шаинский казался ей поначалу, а собранный, готовый к действию боец.
– Ключей в связке три, – напомнила Ольга. – Тот, что от кабинета, второй.
После этих слов она быстрым, неуловимым для видеонаблюдения движением протянула Леониду узкий металлический предмет, похожий на заточку. И тут же нажала кнопку вызова конвойных.
– Руки! – грозно скомандовал замешкавшемуся Леониду прапорщик, достав наручники.
Как и следовало в подобных ситуациях, Леонид протянул из-за прутьев кисти, прапорщик уже готов был заковать их в «браслеты», но неожиданно правая рука Шаинского в одну секунду сжала кулак в боевую фалангу, и прапорщик получил отключающий удар. Не успел прапорщик упасть на пол, как обе руки Леонида метнулись к столь «некстати» стоявшей рядом с клеткой Ольге.
– Все трое на пол, ключи сюда! – прижав Ольгу к прутьям и прикрывшись ею точно щитом, потребовал Леонид.
Прапорщики переглянулись с лейтенантом. Все конвойные отчетливо видели, что у горла женщины отполированная заточка. Задумываться, как она могла оказаться у арестанта после тщательного досмотра, сейчас было не время. Лейтенант бросил связку ключей, и Шаинский поймал ее на лету. После этого конвойные вяло растянулись на полу.
– Лежать и не двигаться! – произнес Леонид. – А ты открывай! – с этими словами он вложил Ольге ключи в трясущуюся руку.
Леонид продолжал держать у шеи женщины заточку, но позволил ей развернуться и вставить ключ в замок.
– Лежать десять минут, – отдал последнее распоряжение Леонид, когда оказался у двери на выход, по-прежнему прикрываясь Ольгой. – Поднимете кипеж раньше – бабе кранты! Хотя… Ну-ка все трое в клетку! А ты запри их! – вновь скомандовал он Ольге.
Захлопнув дверь, он тут же отпустил женщину и запер кабинет. В коридоре, на их везение, никого не было. Ольга молча кивнула в сторону лестницы, ведущей на маленький балкончик, с которого охранники контролировали гуляющих внизу заключенных. Леонид подмигнул женщине и отправился туда.
Высота на уровне пятого-шестого этажа, никак не ниже, оказавшись на балкончике, оценил обстановку Леонид. Внизу небольшой пятачок, санчасть, выступающая деталь строения с собственной крышей. До нее как минимум метра три с половиной. Это вниз. И столько же, если не больше, в длину… Ну с богом! Леонид сомкнул вместе обе ноги и прыгнул вниз, на крышу санчасти. Обычно подобные прыжки десантники отрабатывали, зажав между щиколотками деревянные дощечки. При прыжке ни в коем случае нельзя было разводить в стороны ноги. Оказавшись на крыше санчасти, Леонид отметил, что женщина в своих расчетах не ошиблась. До крыши гаража с тюремной техникой было метров пять вниз и три-два с половиной вперед… Прыжкам в особых условиях Леонид обучался целых полгода. В отдельном учебном центре ВДВ его учили прыгать со второго этажа, с едущего на высокой скорости поезда, из автомобиля, со связанными руками, с тяжелым грузом на плечах… Оказавшись на крыше гаража, Леонид следующим прыжком был уже в тюремном дворе. У гаражных ворот Шаинский столкнулся с каким-то капитаном, Леониду не оставалось ничего иного, как ударить тюремщика в солнечное сплетение, и тот рухнул как подкошенный. Подполковник машинально добавил отключающий под ухо и двинулся дальше. Не прошло и двух секунд, как Леонид оказался в будке дежурного, открывающего ворота автомашинам. Старшина-дежурный не успел ничего сообразить, как был отправлен в глубокий нокаут, Леонид тут же облачился в его шинель и фуражку и нажал заветную кнопку.