Массимо
Шрифт:
– Значит, ты думаешь, что за Агрелла стоит Фаусто, который пытается отнять у нас Флоренцию?
– спросил Адриано.
– В этом есть смысл.
– Но… это означает, что Фаусто– тот, кто пытается настроить Пять Семей против нас.
Никколо горько улыбнулся.
– Что еще более логично.
Часть плана Меццасальма заключалась в том, чтобы настроить против нас семьи Cosa Nostra из Рима, Венеции, Сицилии, Неаполя и Милана.
После того, как нас обвинили в гибели Агрелла, Пять Семей отказались
И, нарушив многовековой этикет, они не прислали ни одного представителя на свадьбу Адриано.
Последнее время нам казалось, что вокруг дуют ветры войны, и теперь мы знали, почему - наш дядя все это время организовывал заговор против нас.
– Может быть, нам стоит обвинить Фаусто и Аурелио?
– Спросил я.
Никколо горько усмехнулся.
– Зачем? Чтобы они все отрицали? Они только и будут повторять: «Нет, это абсурд, это все большое недоразумение!». А если мы расскажем им о том, что все знаем, мы потеряем свое единственное преимущество - то, что мы обо всем догадались, а они еще этого не знают.
– Может быть, нам стоит созвать Совет, - предложил Дарио.
Советом назывались собрания представителей всех семей Cosa Nostra.
Обычно такие встречи созывались только для того, чтобы уладить спорные вопросы…
Или для того, чтобы попытаться прекратить войну между семьями.
– Единственная проблема в том, что у нас нет никаких доказательств, - сказал Никколо.
– Нет абсолютно ничего, что связывало бы нашего дядю со всей этой неразберихой, за исключением единственного мимолетного взгляда Бьянки на Аурелио. Лично я считаю, что на всем этом видны отпечатки пальцев Фаусто… Но все сказанное мной не выдержит проверки, если нам придется предстать перед Советом. Хуже того, если Совет примет отрицательное решение, то Фаусто останется безнаказанным. Он сможет тянуть время и придумывать другой способ уничтожить нас, а мы ничего не сможем сделать, не навлекая на себя гнев всех семей Cosa Nostra.
По лицу Бьянки пробежала тень.
– Когда Меццасальма увозил меня из Флоренции, он сказал, что мы едем к его друзьям в тосканскую глубинку. Это что-нибудь значит?
Никколо вздохнул, как будто только что услышал ужасную новость.
– У Фаусто есть поместье в Тоскане, примерно в 45 минутах езды отсюда. То место, где ты перевернула машину? Эта дорога ведет прямо к его дому.
Вся комната погрузилась в гнетущую тишину.
Пока Адриано не нарушил ее.
– Мы должны выступить против Фаусто сегодня вечером, - прорычал он.
Никколо покачал головой.
– И как это будет выглядеть для Совета? Мы знали, что у нас нет доказательств, но все равно решили убить дядю и кузена, потому что подозревали их.
– Аурелио был с Агрелла - мы это знаем! И дорога вела к поместью Фаусто - ты сам только что сказал об этом!
– Мимолетный взгляд через дверной проем и поездка по проселочной дороге - это не доказательства, - огрызнулся Никколо.
– Это в лучшем случае косвенные улики, да и то хлипкие. Этого недостаточно, чтобы нанести
– Если мы сделаем это, Совет скажет, что мы - дикари. Мы станем изгоями. Все семьи Cosa Nostra объединятся против нас, чтобы уничтожить.
– Вот почему Фаусто делает все это из тени. Разве вы не понимаете? Он не может допустить, чтобы все поняли, что он такой монстр, который готов убить свою собственную семью только ради денег и власти. Это вызовет отвращение и ярость Совета - это будет infamia1. В лучшем случае Фаусто подвергнется остракизму и будет изгнан. В худшем случае на его голову обрушится коллективный гнев Cosa Nostra.
– Нет, ему пришлось делать все это через таких марионеток, как Турок и Меццасальма, чтобы замести следы. И это был очень умный ход.
– Никколо сделал паузу, и на его лице появилось задумчивое выражение.
– Как шахматный гроссмейстер, заранее все спланировал… невидимая рука, управляющая фигурами на доске…
– Тогда что же нам делать?
– спросил я в разочаровании.
– Просто сидеть и ждать? Пока Фаусто снова попытается нас убить?
– Нет, - сказал Никколо.
– Нет, нам нужно заручиться поддержкой. Мы должны отправиться к Пяти Семьям и поставить их в известность о том, что мы выяснили. Если мы привлечем их на свою сторону, то все, что планирует Фаусто, не будет иметь значения. А если он еще раз попытается что-то сделать, то Пять Семей помогут нам, а не будут от нас отгораживаться.
– Но они не хотят с нами разговаривать, - заметил Роберто.
– Ни один из консильери этих семей не отвечает на твои телефонные звонки.
Дарио сказал.
– Вот почему мы должны встретиться с ними лично.
За исключением Никколо, который кивнул в знак одобрения, все присутствующие в комнате в шоке уставились на Дарио.
Первым заговорил Адриано.
– Ты хочешь, чтобы мы отправились к нашим самым могущественным врагам, которые хотят нас убить… и попытались убедить их не делать этого?
– Не ты, - ответил Дарио.
– Ты только что женился, и у тебя до сих пор сломаны ребра, которые должны зажить.
– Кроме того, ты нужен нам во Флоренции, - сказал Никколо.
– Мы успокоили большую часть полиции и политиков - мы показали им, что вернули контроль над городом после катастрофы с Меццасальма и Агрелла, - но мы должны быть уверены, что сохраним баланс и впредь. Еще немного хаоса, и город может выйти из-под нашего контроля. Ты - капо Флоренции, и именно на этом ты должен сосредоточиться в ближайшее время.
Я взглянул на Адриано.
– Не говоря уже о том, что ты не самый дипломатичный парень в семье.
– Да пошел ты, - ответил Адриано.
Я усмехнулся.
– Вот, пожалуйста.
Он понял, что доказал мою правоту, и в раздражении покачал головой.
– Если мы отправляем послов, то кого и куда?
– Спросил Роберто.
– С Сицилией самая сложная ситуация, - ответил Дарио.
– Старуха-служанка, которая убила папу и пыталась застрелить меня, родом оттуда. А Меццасальма был с юга Сицилии. У нас определенно есть там проблема.